Возрождённое завтра
Шрифт:
Вейр Плоскогорье
Ф’лар недолго лежал в постели, но в Промежуток лезть не спешил. Рана оказалась именно такой, какой и представлял Итачи. От повторного сеанса медицинского дзюцу предводитель отказался. Мотивировал свой протест определением «странно до мурашек». Впрочем, его жизнь вне опасности, что не могло не радовать.
Сегодня, покидая зал Совета в Вейре, где собрались все влиятельные лорды и мастера, Итачи думал о своём новом положении. Ему оказали великую честь, позволив присутствовать на собрании. Отчего Ф’лар так расщедрился, и отчего лорды не возражали?
Нет-нет-нет!
Итачи подавил яростное желание затрясти головой. Драконы всегда будут нужны. Просто они поменяют профессию.
А напоследок Ф’лар выложил перед влиятельными людьми кладку файров. Пришлось тайком проскользнуть на Южный материк, чтобы вытащить её из-под носа у Древних. Т’кул воцарился в Южном Вейре, не позволив команде Т’бора даже вещи толком собрать. По сути, Вейры поменялись местом жительства. Правда, на севере остались все молодые королевы. Их принадлежность к Древним не остановила мстительного предводителя, когда он приказывал загрязнить озеро и захватить с собой всё, что успеет. Прибыл, можно сказать, на всё готовенькое. Зато новое положение дел оказалось на руку Киларе. Набол в двух взмахах крыла. И она, разумеется, воспользовалась этим обстоятельством, чтобы ринуться к своему любовнику с жалобами на бесчестного Т’кула. Можно подумать, Мерону так интересно выслушивать её нытьё.
Благородство Ф’лара доверило делёжку яиц огненных ящериц самим лордам. Никто не посмеет упрекнуть Бенден в несправедливости.
Итачи вышел на улицу, осмотрелся. День обещал закончиться спокойно, без суеты или внеплановых рейдов. Глазами Арджит’а он внимательно рассмотрел Триат’у. К её золотой шкуре вернулся нормальный оттенок. Стоит воспользоваться свободным временем, которое так редко выпадает, и заглянуть в зал архивов. Не потащит туда Талину. Она слишком нервничает в последнее время. Хотя… пожалуй, записи подождут.
Несколькими молниеносными прыжками Итачи очутился на карнизе её вейра. Королева грелась на скалах, так что каменное ложе пустовало. Осторожными бесшумными шагами он проскользнул во внутреннее помещение. Госпожа что-то записывала на распластанном по столу пергаменте. Кла в кувшине, наверняка, остыл. Вид всадницы сосредоточенный, нисколько не хмурый. Кажется, один из тех моментов, когда Талина в добром расположении духа. Что поделать – цикл самок отражался на всадниках. Итачи подкрался сзади, хотя мог и не стараться, всё равно его никто бы не услышал. Но сама тяга к романтике в столь удачный момент заставила поступить именно так.
– Чем занимаешься?
– шепнул он ей в ухо, обхватывая обеими руками вместе со спинкой стула. Добавил в интонацию немного любопытства, толику страсти, частичку обещания. Вся эта смесь выплеснулась одним махом, заставляя Талину тихонько хихикнуть. Она откинула голову назад и
– Пытаюсь сверить данные по раненым драконам.
– Это работа Лессы, - Итачи опустил веки и склонился ещё ниже, касаясь губами лба подруги. С очередным вдохом в нос попала прядка её чёлки.
– Каждая госпожа обязана заниматься хозяйственной частью, - напомнила Талина, - но я готова прерваться. Ненадолго. Совсем на чуть-чуть. Чаша кла вернула бы меня в рабочее состояние.
– Досадно. А я рассчитывал похитить твоё время, - умело сымитировал крайную печаль Итачи.
– Прости, Т’чи.
– У нас так редко выпадают совместные часы отдыха… - он выдвинул стул из-под стола и уселся на него, задержав ладонь на спине всадницы, - давай я тебе помогу.
– Не думаю, чтобы тебе так хотелось копаться в этой неразберихе. Лучше скажи откровенно, что тебя гложет.
– Так заметно?
– Ты многословен, - указала она.
– Вот как?
– Итачи ничуть не встревожился из-за собственной неосмотрительности. Забавно даже. И уютно оттого, что кто-то может увидеть больше остальных. Человек, готовый разделить с тобой тяготы надвигающейся, переполненной постоянным напряжением жизни.
Талина отложила пергамент, устало смежила веки. Итачи снова потянулся к ней, рукой ведя от подбородка к щеке и зарываясь пальцами в её волосах. Так хотелось сказать что-нибудь особенное. Искреннее… но он промолчал. Сам не знал почему. Наверно, рефлекторная скрытность постаралась.
– Скажи, Т’чи, в чём дело? Ты же не перестал мне доверять?
– Нет, - он качнул головой в знак отрицания, - я… недавно я выяснил, что совсем не разбираюсь в физиологии золотых.
– В физиологии?
– повторила Талина, словно пробуя незнакомое слово на вкус.
– Цикл, - поспешно поправился Итачи, - то мне кажется, Триат’а взлетит уже завтра, то вообще не взлетит. Зелёные проще. Они всегда кокетничают намного меньше.
Госпожа позабыла о заботах и рассмеялась, накрывая руку юноши своей:
– Ты ещё так несведущ в мире драконов. Зелёные мало чем отличаются от королев в плане брачной поры. Только тем, что созревают вместе с остальными боевыми драконами. Просто ты не следишь за ними. А моя красавица всё время у тебя на виду. Клянусь Скорлупой, ты нервничаешь больше меня.
– Наверное, - Итачи медленно выпрямился на стуле. Пришлось отпустить Талину. Зато внимание внезапно привлекла крышка стола и закруглившиеся краешки пергамента. Итачи затеребил желтоватый лист кончиками пальцев правой руки. Чем дольше тянулась пауза, тем сильнее хотелось завершить эту беседу. Но нельзя. Лучше быть готовым заранее.
– Забудь о треволнениях, по меньшей мере, на одну семидневку.
– Но ты не знаешь точно.
– Никто не может определить день, - подтвердила всадница.
– Обычно это происходит по утрам, когда королева просыпается. Будь рядом – и Арджит’ ни за что не упустит шанса.
Снаружи раздался громогласный голос дракона. Оба прислушались, ожидая разгадки. Вероятно, золотая и бронзовый одновременно принялись рассказывать своим компаньонам о причине беспокойства.
«Прилетел Берд, - доложил Арджит’ с нарастающим возбуждением, - Вирент’а пьёт кровь. Кант’ зовёт всадника».