Возрожденный каратель. Том 1
Шрифт:
В прошлый раз я от них уклонился, но это не значит, что сейчас будет так же. Он наверняка расширит диапазон атаки. Да и расстояние между нами будет меньше, так что шансы еще больше снижаются.
Только выбора у меня нет. Я и сам потратил много телесной сущности и оставшейся не обязательно хватит, чтобы заблокировать эту атаку.
— Но перестраховаться все-таки не помешает, — решил я и покрыл уязвимые места — грудь и голову тонким слоем телесной сущности. Вкупе с Вратами, даже если навык настигнет меня, урон не должен оказаться фатальным.
Опустив и разведя мечи в сторону, я покрыл себя телесной сущностью и побежал на него. Приближаясь, я чувствовал всасывающий поток холодного воздуха, который, закручиваясь спиралью, входил тонкой струйкой в сосульки. Как и в прошлый раз, их было десять. Правда, они были толще.
Я внимательно наблюдал за Шином-бандитом. Ни одно его движение не укрылось от меня. И когда он приготовился выпустить навык, я об этом узнал. Его левая нога чуть подалась вперед, а в следующую секунду он резко выбросил руки, как будто что-то толкает.
Когда его нога дернулась, сформированный в процессе освоения навыка рефлекс, я уже начал уходить вбок, максимально смещая корпус, на границе с падением. Ледяные сосульки, быстро вращаясь, полетели в меня словно метеориты.
*хрусть*дзинь*дзинь*
С хрустом от сломанных костей и звоном разбивающихся сосулек, меня отбросило на двадцать метров назад, волоча и кувыркая по земле как брошенную тряпичную куклу, пока я не был остановлен стеной.
Из десяти сосулек две все-таки попали в меня. Одна разорвалась на ремне артефакта-доспеха и практически не нанесла урона, разве что потом вылезет огромный синяк. А вот вторая попала в незащищенное плечо, и хотя оно было покрыто телесной сущностью, она лишь смягчила удар.
В результате, когда я врезался в стену, выхаркав полной рот крови, и посмотрел на плечо, мной овладела жгучая ярость. В плече зияла огромная рваная рана с раздробленными костями и таким количеством вытекающей крови, что если срочно ничего не предпринять, жить мне оставалось не больше пяти минут.
Тогда я перевел взгляд на Шина-бандита. Он опустился на колени, держась на трясущихся руках, тяжело дышал и вроде был невредим, но если использовать духовное зрение и заглянуть внутрь, то становится ясно, что ему было гораздо, гораздо хуже чем мне.
Его сосуд души был полностью опустошен и скукожился, как высохший фрукт, энергетические точки хаотично сместились, а каналы повреждены. Оказывается, он не только высосал истинную сущность до капли, он еще и влил в навык жизненную силу. Это запретный метод, которым пользуются лишь доведенные до крайности практики, когда все или ничего.
Сейчас его каналы только повреждены, но скоро они начнут иссыхать и оборвутся. Это нельзя обратить и невозможно исправить. Запретный метод превращает в калек, обычных людей, которые всю оставшуюся жизнь живут с болью. Как по мне, лучше смерть.
Ярость исчезала из моего сердца от созерцания такой страшной внутренней травмы. На смену ей пришла радость, пускай и терзаемая
Неуклюже вставая, облокотившись на стену, я направил всю оставшуюся телесную сущность на лечение раны, и, щедро разбрызгивая по полу кровь, стал медленно приближаться к бандиту.
Каждый шаг отдавался резким накалом боли в плече. Слабость усиливалась, и ноги наливались свинцом.
По пути я наклонялся и подбирал мечи, выпавшие после удара. Благо, они не разлетелись в разные стороны.
— Ты сейчас так жалок, что если бы не было необходимости, я бы оставил тебя в живых. Видят боги, ты заслуживаешь мучений до конца своих дней, — я склонился над ним и выжил из сердца последнюю каплю ярости.
*вжик*
Просвистел меч и в пещере остался лишь один живой человек.
Глава 25. Борьба с самим собой
Покончив с последним бандитом, я ушел вглубь пещеры, где раньше держали заложниц, и упал на импровизируемую кровать из соломы.
У меня не оставалось камней природной энергии, а здесь ее не было, так что я не мог использовать технику развития, чтобы пополнить запас телесной сущности и исцелить себя. Все что я мог — это пустить остатки на остановку кровотечения. Что я и сделал.
Не предполагая, что окажусь в такой ситуации, я отказался от покупки исцеляющих зелий в пользу парализующего яда. На оба у меня не хватало денег.
С другой стороны, не будь у меня этого яда, я не смог бы спасти принцессу. А жизнь маленькой девочки, у которой вся жизнь впереди, намного важнее моей. Я уже одну прожил, так что ни о чем не буду жалеть.
— Не спать. Нельзя закрывать глаза. Я должен вернуться в расщелину, — бормотал я себе под нос и несколько раз пытался подняться, но ноги просто не хотели стоять и я падал обратно.
Я не мог больше здесь оставаться. Это все равно, что угодить в капкан и бездействовать в ожидании прихода охотника, который достанет нож и лишит тебя жизни. Но и идти я не мог.
— Если я не могу идти, я поползу.
Без защиты телесной сущности, полагаясь исключительно на укрепленное тело седьмой ступени и первых Врат, я выбрасывал вперед левую руку, правая не работала, цеплялся за снежный пласт и протаскивал свое тело дальше.
Порывистый ветер, как назло, бил в лицо. Кожа синела и трескалась, и я уже не чувствовал пальцев. Все больше хотелось остановиться и немного передохнуть. Но я знал, что если расслаблюсь, хоть на секунду, это погубит меня.
Окажись на моем месте любой другой, он или она, скорее всего, так бы и поступил. И не заметили, как уснули. И никогда не проснулись. Впрочем….
Это была борьба. Борьба с самим собой. Заведомо проигрышная. Ведь рано или поздно, какой бы сильной волей не обладал, ты сдашься. Вопрос только, когда. И именно это сейчас меня больше всего волновало — время. Лишь бы успеть доползти до расщелины. Лишь бы успеть.