Возвращение блудного папы

Филимонова Лина

— Понимаете, европейские женщины, в частности, немки… Честно говоря, это тихий ужас.

— Понимаю. Страшные?

— Не то слово! Да еще феминистки. Такая не будет тебе ужин готовить или носки стирать.

— Да, незадача, — кивал я.

Он, значит, хочет, чтобы Мышка ему стирала носки! Да я сейчас его эти носки жевать заставлю!

Я перестал изображать лицом дружелюбие и шагнул к нему. Он, посмотрев мне в глаза, попятился. Уперся спиной в раковину. Пытался что-то мямлить.

Увидев

свое лицо в зеркале, я понял, чего он испугался.

Я бы сам испугался такого мордоворота! Зубы сжаты, глаза красные, рожа бледная — от сдерживаемого гнева.

— Снимай ботинки, — сквозь зубы произнес я

— Ч-что?

— Ты слышал.

— Но… зачем?

— Снимай ботинки.

Я навис над ним, засунув руки в карманы. Ничего не делал, просто смотрел. Вытащил одну руку, почесал нос. Он дернулся, как будто я его ударил.

И начал разуваться.

— И носки, — произнес я.

— Что?

— Снимай носки, поворачивайся к раковине и начинай их стирать.

— Вы с ума сошли?

— Я — нет. А вот ты точно башкой тронулся, если думаешь, что Света будет стирать тебе носки.

Этот дятел стоял с носками в руках, трясся и моргал глазами.

Кто-то вошел в дверь.

— Подождите, пожалуйста, — рявкнул я. — У нас тут спецоперация.

Дверь за моей спиной закрылась.

— Стирай, — произнес я спокойно и даже ласково.

Он повернулся к раковине и подставил носки под струю воды.

— Все понял? — спросил я.

— Да, — буркнул он.

Я пошел к двери. И услышал за спиной:

— А вы вообще кто?

— Конь в пальто!

Я вышел.

Дошел до Мышки с Соней. Моя дочка снова пыталась вытащить игрушку из автомата. А Мышка смотрела на меня со страхом.

— Где Женя?

— Хочешь его видеть?

— Нет.

— Ну вот и прекрасно.

— Где он?

— В туалете.

— Что он там делает?

— Сидит на толчке? — хихикнула Соня, вылезшая из-под локтя Мышки.

— Типа того. Носки стирает.

— Что? — Мышка смотрела на меня обалдевшими глазами.

— Ты же не хочешь ему носки стирать?

— Я? Конечно, не хочу!

— Поэтому он сам.

— Я бы сама с ним прекрасно разобралась, — пролепетала она.

— Мышка, тебе больше не нужно все делать самой. У тебя есть я.

34

Света

Алекс все же улетел. Чуть не опоздал на самолет, успел в последний момент.

Вернувшись после разговора с моим бывшим, он вызвался проводить нас до машины. Видимо, хотел убедиться, что мы не будем ждать Женю.

Да у меня и в мыслях этого не было!

Пока они неведомо чем занимались

в туалете, я напомнила дочке, что Женя — не настоящий папа. И что нам его подарки не нужны.

— Разве тебе Алекс мало подарков подарил? — спросила я Соню.

— Много, — она посмотрела на игрушечного слона, недавно вытащенного из автомата. — И я ему подарок подарила!

— Ты умница.

— Женя нехороший? — спросила она.

Мне было приятно слышать, что она не стала добавлять “папа”.

— Я с ним больше не дружу. Мы серьезно поссорились, и наша дружба закончилась.

— А с Алексом ты не будешь ссориться?

Это был сложный момент. Что я могу ответить на этот вопрос? “ Не буду” — как я могу обещать? “Буду” — и у Сони снова пошатнется почва под ногами.

Ребенку нужна стабильность. Один папа, второй… Так не должно быть! У моей дочки должна быть уверенность, что папа будет рядом. Пусть он пока для нее просто друг. Вернее, “родственник”.

В общем, я дала Алексу карт-бланш, о котором он не узнал.

— Я не буду с ним ссорится, — сказала я дочке.

По крайней мере, у нее на глазах…

На прощание Алекс поцеловал Соню. Она обняла его, прижалась щекой к его щеке… Я отвела глаза. Потому что к ним внезапно подступили слезы.

Что за глупости! Я не буду реветь из-за того, что Алекс уезжает! Все слезы о нем я выплакала давным-давно.

Когда они наобнимались, он обнял меня. И я его не оттолкнула. Я же обещала Соне, что мы не будем ссориться! А она как раз на нас смотрела. И улыбалась с очень довольным видом.

— Ты, что, правда, заставил Женю стирать носки? — спросила я тихонько.

— Чистая правда. Он хотел, чтобы ты их стирала.

— Так и сказал?

— Примерно. Немки, говорит, феминистки. Носков не стирают. Поэтому он вернулся за тобой.

— Прямо так и сказал?! — обалдела я.

— Не совсем. Но я его понял. Надеюсь, он меня тоже понял. И будет держаться от тебя подальше.

— Спасибо.

— Обращайся. Я серьезно.

Я все же выбралась из его объятий. Хорошо, хоть с поцелуями не полез! В этом случае мне бы пришлось нарушить обещание, данное Соне.

— Я вернусь так быстро, как смогу, — продолжил Алекс. — Если что нужно — сразу звони.

Я промолчала.

— Пообещай, — настаивал Алекс.

— Что пообещать?

— Что позвонишь, если возникнут проблемы.

— Какие проблемы?

— Любые.

— Если Соня капризничает и не хочет ложиться спать? Если у нее болит ухо? Если она опять нахулиганила в школе? У нас каждый день проблемы. И не надо мне рассказывать, что ты сможешь с этим помочь.

— Смогу. Ты, главное, звони. Обещаешь?