Возвращение домой.Том 1
Шрифт:
— Она поступила правильно, — продолжал мистер Уоррен, — убежала оттуда и пришла сюда, к нам. Сказала, что была слишком расстроена, чтобы идти домой. Не могла найти в себе смелости рассказать обо всем своей матери.
Все это уже случалось раньше. Юные девушки, даже наученные улицей прожженные девчонки, такие, как Элли, ничего не рассказывали ни матерям, ни тетям. Они не знали, куда деваться от стыда, и не могли найти слов для объяснений. Они просто убегали и прятались в дамской уборной или выскакивали в истерике на улицу и начинали отчаянно метаться в поисках какого-нибудь прибежища.
Джудит спросила, заранее зная, каков будет ответ:
— Ты говорила с директором кинотеатра?
Элли, приложив к глазам скомканный платок, сумела наконец выдавить из себя несколько
— Нет… не могла… и кто бы мне поверил?.. Сказали бы, что я все выдумала… будто такое можно выдумать…
Мысль, очевидно, была настолько ужасна, что слезы снова полились рекой.
— Но ты видела лицо этого человека? — не унималась Джудит.
— Я не хотела на него смотреть.
— Можешь сказать, какого он был возраста? Это был молодой парень? Или… старше?
— Он был немолодой. — Элли сделала над собой трогательное усилие и взяла себя в руки. — Пальцы у него были костлявые… щупали меня. Двигались по моей ноге, прямо под юбку. И от него пахло. Изо рта. Похоже на виски…
— Нам нужно выпить по чашке чая. — С этими словами миссис Уоррен встала, принесла чайник и наполнила его водой из крана.
С минуту Джудит молчала. Она думала об Эдварде. Как он тогда сказал? «Я думаю, тебе необходим некий толчок. Что-то должно произойти. Я не знаю что, но тебя ждет какое-то неожиданное событие, и тогда все разрешится само собой…» Толчок. Повод для ответного удара, для того, чтобы покончить с Билли Фосеттом раз и навсегда и исцелиться наконец от травмы, которую он нанес ей годы назад. У Джудит не возникало ни малейших сомнений относительно личности человека, обидевшего несчастную Элли. Правда, теперь развратный старикашка сделался куда опасней, чем раньше: он уже не только распускал руки, но и занимался непристойным самообнажением. От одной только мысли об этом ее бросило в дрожь. Неудивительно, что бедняжка Элли в таком состоянии. Что до Джудит, то она уже не ощущала ни малейшей жалости к Билли Фосетту, ярость была куда более целительна, чем бессмысленное сочувствие. Толчок, повод для ответного удара. Или это можно назвать местью? Так или эдак, ей было все равно. Теперь она знала, как следует поступить, и знала, что получит при этом огромное удовольствие. Глубоко вздохнув, она решительно заявила:
— Мы должны поставить в известность директора кинотеатра. А потом заявить в полицию и выдвинуть обвинение.
— Мы же не знаем, кто это, — заметил мистер Уоррен.
— Я знаю.
— Откуда ты знаешь? Тебя там не было.
— Я знаю, потому что я знаю этого человека, потому что он сделал то же самое со мной, когда мне было четырнадцать.
— Как… Джудит! Не может быть! — ошеломленно вскричала миссис Уоррен.
— Это правда. Впрочем, тогда он не обнажался, но я уверена, что рано или поздно он бы к этому пришел. Его зовут Билли Фосетт. Полковник Фосетт. Он живет в Пенмарроне. И это самый отвратительный человек из всех, кого я только знала в своей жизни.
— Расскажи-ка нам все.
И она рассказала. Всю эпопею, начиная с того времени, когда она впервые осталась в Уиндиридже с тетей Луизой. Поход в кино, его попытка ворваться в дом, когда она была там одна, его злобное лицо на похоронах тети Луизы и кульминация истории — вечер в «Старом баркасе» с Эдвардом Кэри-Льюисом.
Захваченная рассказом, Элли перестала плакать. А когда Джудит добралась до момента, когда Эдвард выплескивает виски в физиономию старику, она даже заулыбалась.
Но миссис Уоррен не увидела в этой истории ничего забавного.
— Почему ты ничего нам не сказала? — возмутилась она.
— Разве я могла? И какой был смысл? Что бы мы сделали?
— Остановили бы негодяя!
— Ну, это мы можем сделать теперь. Из-за того, что произошло с Элли.
Джудит повернулась к Элли, положила руку на ее худенькие плечи и слегка стиснула девушку в знак утешения.
— Ты молодец, что пришла сюда и рассказала обо всем миссис Уоррен. Будь я умнее, я бы тоже рассказала тете Луизе, но у меня не хватило храбрости. Ты не должна дать себя запугать, Элли, не позволяй этому происшествию испортить тебе жизнь. Большинство мужчин — милые, добрые и приятные, просто иногда ветре-, чаются
После этой длинной и пылкой речи Джудит откинулась на спинку стула и перевела дыхание. На мгновение ее слушатели, казалось, онемели. Наконец заговорила миссис Уоррен:
— Ну, Джудит… право же… никогда не слышала от тебя ничего подобного.
Несмотря на серьезность ситуации, Джудит не смогла удержаться от смеха. На душе у нее внезапно стало легко и хорошо. Она почувствовала себя сильной, взрослой, полной непреклонной решимости.
— Может быть, оно и к лучшему… Что скажете? — повернулась она к мистеру Уоррену.
— Полностью одобряю! — И он вскочил на ноги. — Займемся этим прямо сейчас, немедленно. Не будем терять ни минуты! И ты, Элли, хочешь или не хочешь, но пойдешь со мной и с Джудит. Все будет в порядке. Мы постоянно будем с тобой и подтвердим каждое сказанное тобой слово. А потом я отведу тебя домой к твоей маме, и мы вместе все ей объясним. Помни только: никакого настоящего вреда тебе не причинили, а если из всего этого выйдет немножко пользы, то в этом будет и твоя заслуга. — Он похлопал Элли по плечу и, наклонившись, запечатлел поцелуй на ее соломенного цвета взъерошенных вихрах. — Ты не виновата, девочка. Ни в чем не виновата.
Задуманное было осуществлено. Правда, ушло на все это довольно много времени. Дежурный сержант в полицейском участке никогда еще не сталкивался с таким щекотливым случаем, он привык иметь дело с угонщиками велосипедов и пьяными дебоширами и теперь неуверенно, на ощупь пробирался через дебри обязательных процедур, документов и формальностей судопроизводства. С мучительной медлительностью происходила дача и запись показаний. Бездушный формализм полицейского разбирательства не только не облегчил, но усугубил душевные страдания Элли, и приходилось буквально клещами вытягивать из нее каждое слово. Наконец, когда болезненная процедура была завершена, осталось доставить девочку домой — а там опять потоки объяснений, в ответ — шок и буря яростного возмущения, а под конец — неисчислимые чашки тонизирующего напитка из чайного листа. В конце концов все успокоились, и выжатые как лимон мистер Уоррен с Джудит могли вернуться домой. Магазин был уже закрыт, окна забраны ставнями, а наверху сидели за кухонным столом Хетер, миссис Уоррен и Джо и ждали их возвращения, чтобы начать вечернюю трапезу. Однако мистер Уоррен не был готов тотчас же приступить к еде.
— Я хочу выпить, — сказал он и направился к буфету, где держал бутылку виски «Блэк-энд-Уайт». — Кто-нибудь составит мне компанию? Джо? — С непривычки изумленный поведением отца, Джо покачал головой. — Ты, мать? Хетер? Может, ты, Джудит?
Охотников не нашлось. Тогда он щедро плеснул виски в стакан и опрокинул неразбавленную жидкость себе в рот. После чего с глухим стуком опустил пустую емкость на стол и объявил, что готов к нарезанию свиного жаркого.
После ужина, когда все события были обсуждены, посуда вымыта и кухня прибрана, Джудит спустилась в кабинетик мистера Уоррена и позвонила мистеру Бейнсу. Как и следовало ожидать, разговор изрядно затянулся, и сначала адвокат был немного не в себе из-за того, что Джудит не открылась ему раньше. Впрочем, его легкое раздражение длилось недолго, и вскоре он вновь стал самим собой — спокойным, отзывчивым, готовым прийти на помощь. Он сказал, что мистер Уоррен и Джудит поступили совершенно правильно и что самое время положить конец гнусностям старого негодяя. Что касается судебного процесса, то мистер Бейнс пообещал, что когда дело дойдет до выездной сессии суда присяжных в Бодмине, он сделает все возможное, чтобы Джудит не пришлось выступать свидетелем, и при необходимости будет действовать от ее лица, изложит перед судом суть жалобы и вообще сам обо всем позаботится.