Возвращение домой.Том 2.
Шрифт:
— Я произвожу вычисления. А я всегда медленно считала в уме.
— Вычисления?
— Да. Ты знаешь, как высчитывается идеальный возраст для супружеской пары?
Озадаченный, Джереми покачал головой.
— Жена должна быть вдвое моложе мужа плюс еще семь лет. Так, тебе тридцать семь. Тридцать семь поделить на два — это будет восемнадцать с половиной. А восемнадцать с половиной плюс семь равняется…
— Двадцати пяти
— Ну, а мне двадцать четыре с половиной. Почти в самую точку. Какое совпадение! Если бы мы не подождали три с половиной года, мы бы не подходили друг другу. Наш брак, скорее всего, был бы несчастливым. А так…
Вдруг она прыснула, и он впился губами в ее раскрытые смеющиеся губы. Поцелуй длился долго, и Джереми почувствовал, как в нем проснулось желание. В мозгу его мелькнула гениальная мысль — подхватить ее на руки, отнести в постель и любить долго, страстно. Но здравый смысл не совсем покинул его — пожалуй, момент не самый удачный, ведь на повестке дня стояли драматические события, происходящие в Нанчерроу, а он хотел, чтобы их любовь была неторопливой и продолжалась, по возможности, целую ночь.
Он осторожно выпустил ее и, отодвигаясь, пригладил ладонью медовый локон, упавший ей на лицо. Потом сказал:
— Кому принадлежит эта фраза о том, что все страсти рождаются в шезлонге, а в двуспальной кровати царят мир и покой?
— Миссис Патрик Кэмпбелл [35] .
— Я так и думал, что ты знаешь. Может быть, нам следует взять до поры до времени себя в руки и попробовать рассмотреть кое-какие планы на будущее?
— Я не уверена, что в настоящий момент способна думать о будущем.
35
Английская актриса театра и кино Беатрис Стелла Таннер (1865—1940).
— Тогда я подумаю за тебя. Правда, я даже для себя ничего еще не решил, не говоря уже о тебе и Джесс.
— Ты намерен вернуться в Труро и занять место своего отца?
— А ты бы этого хотела?
— Нет, — честно призналась Джудит. — Извини, это ужасно, но я не хочу расставаться с этим домом. Я знаю, нельзя становиться рабом неодушевленного камня, но это место — такое необыкновенное. Не только из-за тети Лавинии, но еще и потому, что оно стало как бы тихой гаванью для стольких
— Абсолютно. Итак, вычеркиваем Труро из списка.
— Твой отец очень расстроится?
— Не думаю.
— Так что мы будем делать?
— У меня есть хороший друг, старый товарищ по службе в Добровольческом резерве ВМС. Его зовут Билл Уотли. Пару месяцев назад, когда мы были на Мальте, он подал мне идею. Что если мы с ним начнем новую практику прямо здесь, в Пензансе?
Не смея надеяться, Джудит смотрела на него во все глаза.
— Это возможно?
— А почему нет? Война кончилась, и мы можем делать все, что хотим. Билл сам из Лондона, но он хочет поселиться с семьей где-нибудь в деревне, желательно у моря. Он — старый морской волк. Мы подробно все обсудили, но я не хотел связывать себя обещаниями, пока не знал, как обстоит дело с тобой. Я не хотел опять свалиться на твою голову, если ты не пожелаешь меня видеть. Не очень-то приятно иметь у себя под боком несчастного влюбленного, которому ты дала отставку.
— Если бы ты работал в Пензансе, то едва ли был бы у меня под боком. Отсюда до Пензанса все-таки не ближний свет. Как же ночные вызовы и тому подобное?
— Нас же будет двое, я и Билл. Я могу ездить каждый день туда и обратно на машине. Мы сделаем превосходную современную приемную, куда будет входить и удобная квартира для ночных дежурств.
— С пульмановской кухней? Джереми рассмеялся.
— Знаешь что, моя дорогая, мы забегаем вперед. Пытаемся переходить мосты, до которых еще не дошли.
— Какие штампы! Ты выражаешься, как политический деятель.
— Да? Я еще и не так могу. — Джереми посмотрел на часы. — Боже милостивый, без четверти двенадцать! Думаю, мне пора назад в Нанчерроу, а то Диана решит, что я тоже сбежал. Ты поедешь со мной, любимая моя?
— Если хочешь.
— Хочу.
— Мы им все расскажем? О нас.
— Почему бы и нет.
При мысли об этом отчего-то становилось боязно и немножко стыдно.
— Интересно, что они скажут?
— А вот давай-ка поедем и узнаем.