Возвращение домой

Турлякова Александра Николаевна

– Паа-дь-ё-оо-м! – голос дневального заставил Джейка невольно вздрогнуть, оторваться от мыслей о доме. Вытирая полотенцем лицо, он на миг замер и подумал с тоской: «Ещё один день… Второй уже!»

* * *

На этот раз лейтенант Барклиф был один. Держался он как прирождённый военный. В тёмно-зелёной форме, с золочёными погонами, с двумя рядами позолоченных пуговиц (офицеры по старинке носили мундиры на пуговицах, это у солдат были комбинезоны на «молнии»), с широким поясом, перетягивающим узкую талию, в высоких, почти до колен, сапогах из чёрной натуральной кожи. Он весь был красавец,

и форма военного ему шла необыкновенно. И шла так хорошо, что другие офицеры, а особенно солдаты, завидовали ему. Барклиф, видимо, догадывался об этом и сейчас прохаживался перед строем с заложенными за спину руками и с поднятой головой, гордо несущей фуражку. Весь его вид словно бы говорил: «Вот он, я какой, красивый! Смотрите и берите пример!» Каблуки сапог чётко печатали по криолитовым плитам. А солдаты всей третьей бригады стояли смирно и боялись дышать и, тем более, шевелиться. Лейтенант развернулся на месте, приставил ногу со щелчком. «Ну, прям парад какой-то!» – подумал Джейк с улыбкой.

Все солдаты стояли перед Барклифом в майках, комбинезоны спущены до пояса, а рукава завязаны на талии: готовность к зарядке и утренней пробежке.

– Солдаты! Рядовые! – начал вдруг лейтенант. По каким-то незаметным никому ноткам этого голоса Джейк догадался: лейтенант сегодня в прекрасном расположении духа и хочет поговорить перед строем о чём-то душевном, о том, что не сказал вчера, при первой встрече со своей бригадой. – Я – ваш лейтенант, ваш командир и учитель! Ваш отец и Бог! И моя главная задача – научить вас быть воинами! Солдатами Армии Его Величества! Вам – именно всем вам, – Барклиф медленно оглядел строй, задержал взгляд на лице Джейка, – молодым, неопытным, ни к чему не готовым – предстоит взвалить на свои плечи такое трудное дело, как армейская служба. Вы – будущие солдаты! И вы будете делать историю нашей Империи! Вам придётся попотеть, ребята, – он улыбнулся, – для того, чтобы соответствовать военным традициям нашего государства, славным именам наших дедов и прадедов! Именно вам предстоит защищать родную землю, и от того, как вы будете готовы к этому, зависит наша победа! Ваша боевая готовность, ваше мужество, ваша сила и решимость приведут нас к победе! Для вас наступил прекрасный момент, редкая возможность отплатить своей Родине за то, что она взрастила таких сынов, своему Императору, – за то, что Он ежеминутно, каждый миг своей жизни занят мыслями о вас, гражданах своей Империи! Простых людях…

Вы должны доказать свою любовь, свою преданность, выполнив свой долг защитников! Защитить своих родных и близких от поработителей, алчно взирающих на ту землю, по которой ступали ваши предки и по которой предстоит ходить вашим детям!.. Ни клочка своей земли не отдадим врагу!..

Лейтенант ещё минут двадцать нёс что-то патриотическое примерно в том же духе. Казалось, что он наслаждается, слушая сам себя. Конечно, Джейк лучше бы слушал лейтенанта ещё часа два: это куда приятнее, чем бег по плацу или утренняя зарядка. По стойке «смирно» он привык стоять часами за годы учёбы в Академии, а вот остальные начали уставать с непривычки. Кое-кто даже расслабился, пользуясь тем, что Барклиф стоял с левого фланга.

– Вопросы есть? – донёсся до правофланговых голос лейтенанта. «Наконец-то!» – выдохнул кто-то с облегчением. Этот вопрос означал конец лекции.

– Есть, господин лейтенант! – отозвался Джейк неожиданно для всех: и для солдат, и для лейтенанта. Барклиф повернул голову в его сторону, и тогда Джейк спросил: – Имею ли я право на один звонок близким, господин лейтенант?

Барклиф повернулся уже всем корпусом, подошёл к Джейку и остановился, глядя чуть ли не в упор в самые зрачки. Ещё по звуку его приближающихся шагов Джейк понял: зря спросил.

– Ты, рядовой Тайлер, не имеешь никаких прав в этих стенах. Но имеешь зато целую кучу обязанностей. Ясно?

– Да,

господин лейтенант! – Джейк выдержал взгляд Барклифа. Соседи справа и слева перестали дышать, ожидая, что будет.

– И если тебя так интересно, я могу их все перечислить специально для тебя, рядовой! – голос Барклифа стал зловещим. Джейк отвёл глаза в сторону, и лейтенант, приняв это движение как признание поражения, отступил на шаг влево, отвернулся, забыв про Джейка. – Надеюсь, больше вопросов ни у кого нет? – вопрос адресовывался всей бригаде, и ответом на него было молчание. Тогда Барклиф перевёл взгляд на Джейка и спросил с вызовом: – А у тебя, рядовой Тайлер, есть ещё вопросы?

– Нет, господин лейтенант! Но я хотел бы встретиться с комендантом этой базы! – Джейк неожиданно решил: всё!! Хватит! Нужно выбираться отсюда, из этого бедлама! Любыми средствами! Если не хочется стать эксгвардейцем…

Разделявшее их расстояние Барклиф преодолел одним прыжком, схватил Джейка за лямки майки, рванул на себя с такой силой, что затрещала ткань. Джейк, глядя лейтенанту в глаза, неожиданно «прочитал» одну из его мыслей: «Задавлю! Задавлю паразита, голыми руками… Прямо здесь!»

– Если ты ещё хоть раз откроешь рот, выйдешь из карцера не раньше, чем через месяц!! Понял?! – с силой отшвырнув Джейка от себя, лейтенант пошёл вдоль строя, а потом вдруг выкрикнул: – На прра-в-во! Бегом – марш!!!

* * *

К завтраку бригада Љ3 пришла самой последней, но зато по всем правилам строевой службы: строем и в ногу.

Джейк отдыхал после десяти кругов по периметру. Это было слишком даже для его тренированного с самого детства тела. Рёбра снова стали болеть ноющей жалующейся болью, требовали покоя и отзывались теперь на каждое движение, на каждый вздох.

Заставив себя проглотить несколько ложек каши, он сидел в ожидании приказа и медленно тянул из стакана фруктовый сок. Лейтенант был где-то рядом: все солдаты ели молча, только переговаривались иногда шёпотом, да и то с оглядкой. Кто-то тихонечко подсел на свободный стул, Джейк поднял голову, узнав Нэру, улыбнулся.

– Привет, друг! – шепнул Крис, низко опустив взгляд, он исподлобья обежал столовую быстрыми настороженными глазами. Неслышно поставил на стол пустую тарелку и стакан, и только потом посмотрел на Джейка. – Ну что, как ты?

Джейк пожал в ответ плечами, чуть поморщился от боли.

– Тебе больше повезёт, если сегодня ты окажешься опять в списках на работы… По шесть человек с каждой бригады каждый день, – голос Нэру стал сочувствующим. – Но чтоб два дня подряд, так не бывает… Тебе лейтенант сейчас покоя не даст. Гонять будет тебя и нас… тоже. Пока не свалишься… Молись!

– А поможет? – Джейк улыбнулся.

– Не знаю, – Крис будто и не уловил в вопросе насмешки, – но лучше бы помогло. И для тебя, и для нас всех… И вообще тебе лучше бы, пока не поздно, подать рапорт. Тебя отпустят! Разберутся и отпустят. Гриффитам нельзя в армию…

– Кому? – Джейк подался вперёд, глядя на Нэру так, словно видел его впервые. – Гриффитам?

– Да, таков указ бургомистра, – Крис кивнул головой. – Гриффитам нельзя… А ребята сказали, ты – гриффит, Джейк…

– Я?!! – Джейк беззвучно рассмеялся. – Я на этой планете первый раз в жизни! И гриффита видел всего один раз…

– А зрачки? В темноте у тебя зрачки, как у гриффитов! – Нэру чуть дрогнул под пристальным взглядом Джейка, а потом вдруг заговорил поспешно: – Не знаю! Сам-то я вообще-то не видел, только ребята рассказывали. Но если это так, тебя здесь свои же задавят… В нашей бригаде городских слишком много… Затравят! Понимаешь?! Мы на фермах с гриффитами бок о бок работаем – и ничего! А городские вас презирают, за людей не считают даже. Вы для них всегда будете ниже! Ниже любого подонка…