Возвращение из Эдема

Линни С. Л.

– Вот как? – удивилась Джейме. – И что ты ответил?

– Я сказал, что, на мой взгляд, ты могла бы помочь многим.

Джейме уже знала, что Интеграторы включают в себя тех, кого обучили быть Посланниками, Оперативниками и Мечами. Посланники постоянно проживали в земном мире. Они собирали информацию и передавали ее Мечам, приходившим из Эдема и возвращавшимся обратно. Оперативники тоже находились в земном мире, но они были обучены решать самые разные и сложные задачи. Лишь лучших из лучших Оперативников отбирали в элитную группу

Мечей.

Встретившись с Клементом, другими преподавателями и учениками школы, Джейме сразу же осознала, что, хотя ей и нужны время от времени периоды созерцательных размышлений, она все-таки человек действия. Да, Ричардс и вправду хорошо знала земной мир, любила тех, кто его населяет, и хотела им помочь.

Кроме того, Джейме почувствовала, что их с Яни по-прежнему связывает что-то глубокое и непосредственное. Они провели в «Горной вершине» несколько замечательных недель, но вскоре Яни пришлось возвратиться в земной мир по долгу Меча.

Джейме много думала о том, каково будет встретить Яни в земном мире.

Теперь он стоял перед ней.

Главное отличие между нынешним моментом и первой встречей в Ираке состояло в том, что теперь Джейме разглядела улыбающиеся складки в паутине морщинок, скопившихся в уголках глаз Яни.

Его темно-карие глаза, способные пленить взгляд собеседника одной силой воли, не отрывались от ее лица, и Джейме опять поймала себя на том, что практически бессильна освободиться. Яни таил в себе угрозу и защиту. Он был знаком ей и в то же время совершенно непостижим. Джейме уже давно с этим смирилась.

Она была так рада видеть его, дорога до конспиративного дома в Афинах выдалась такой трудной и изнурительной, что ей захотелось стиснуть Яни в объятиях, выражая свою радость и признательность. Хорошо, на самом деле ею двигало другое чувство. По крайней мере, оно также присутствовало.

Однако от Мечей требовалось полное самопожертвование. Им не позволялось связывать себя эмоциональными узами, так как это могло отрицательно сказаться на их способности хранить тайну, доверенную этим людям. Яни был Мечом. Как ни хотелось Джейме его обнять, она уважала данную им священную клятву.

Вот почему Джейме была несказанно поражена, когда Яни обхватил ее за плечи и привлек к себе. С момента возвращения в земной мир все вокруг будто несло оттенок нереальности. Джейме столько раз мысленно представляла себе это мгновение, что сейчас ей показалось совершенно естественным отдаться Яни. Он был загадочным, недостижимым, абсолютно неукротимым. Однако, когда его губы пленили губы Джейме, он словно сам отдался ей, поделился ярким огнем, горящим у него внутри. Многие женщины мечтали о нем, и вот сейчас он был здесь – настоящий, живой, не фантазия, а нечто осязаемое, сильное. Яни хотел ее. Джейме поняла это по вкусу его губ, по прикосновению тела. Потеряв контакт с пространством и временем, она пустила душу в свободный полет в это мгновение, когда весь мир превратился

в их страстный поцелуй.

Когда они наконец оторвались друг от друга, чтобы сделать вдох, Яни не отпустил ее, продолжая сжимать в объятиях. Закрыв глаза, Джейме снова почувствовала себя дома, забыла о том, где она находилась и какая угроза нависла над ней. Вдвоем они покорят весь мир.

– Я не ожидал снова увидеть тебя так скоро, – только и сказал Яни.

– Произошли чрезвычайные события, – ответила Джейме. – Если я не хотела потерять связь с армией, мне нужно было вернуться. Я отсутствовала слишком долго, время поджимало.

– Значит, ты вернулась? Ты по-прежнему служишь в американской армии?

Джейме кивнула.

Яни отступил, сел и пододвинул ей стул. Он нежно смахнул с ее лица прядь, выбившуюся из хвостика.

– Твое первое возвращение. Расскажи о нем, – попросил Яни.

– Сначала я попала в семью иранских пастухов, – сказала Джейме. – Если не считать того, что меня чуть не изрешетили из пулеметов, когда я пыталась остановить американский конвой, все прошло довольно гладко. Затем меня направили в медицинский центр Ландштуль в Германии. Там мне представилась возможность взять четырехдневный отпуск. Я знаю, что по возвращении мне предстоит ответить на множество неприятных вопросов. Но сначала нужно сделать дело.

– Ты прошла через Ландштуль? Что там было хуже всего?

– Сказать по правде, томография и кардиограмма оказались далеко не такими страшными, как я опасалась. – Джейме поморщилась. – Гинекологов я никогда не любила. А тут еще нужно было наверстать все прививки, пропущенные за три года. Тоже несладко. Скажу честно, я, конечно, внутренне настроилась, но хуже всего было сознавать, что мне нужно работать, а я должна была ждать, когда меня выпишут. Именно это оказалось самым тяжелым.

– Так бывает всегда, – согласился Яни. – К счастью, нам удалось устроить для тебя небольшой отпуск до того, как ты прошла основную часть процесса реабилитации. Увы, он не отменен, а только отложен на потом.

– Спасибо за напоминание. Но я прошла обучение и знала, чего мне ожидать. Тебе это известно.

– Конечно. Но я тебе скажу вот что, Джейме. – Он озабоченно тряхнул головой. – При мысли о том, что ты проводишь три дня, отвечая на придирчивые вопросы контрразведчиков… В общем, если кто-нибудь из них сломается, передай, что я ему искренне сочувствую.

Закатив глаза, Джейме ткнула его кулаком, рассмеялась и заявила:

– Огромное спасибо.

– Что ж, если тебе больше нечего мне сказать, быть может, перейдем к делу? – предложил Яни.

Что еще ему сказать? Вся жизнь Джейме круто изменилась три года назад, и вот сейчас она снова с неистовостью землетрясения становилась иной. О чем тут говорить? Или обо всем, или ни о чем. Рассуждать обо всем не было времени.

– Я по тебе скучала, – сказала Джейме.