Возвращение колдуна
Шрифт:
Мы обменялись с Говардом недоуменными взглядами, и я вскрыл конверт. В нем был небольшой, аккуратно сложенный лист бумаги. На нем было написано всего лишь несколько слов: «В следующий раз это произойдет с тобой».
Несколько секунд я изумленно смотрел на лист бумаги, а затем, разозлившись, резко развернулся и рявкнул, обращаясь к рыжеволосому:
— Что это за бред? Если это шутка, то она весьма неудачная, молодой человек!
Парень злорадно ухмыльнулся, но остался на месте. Похоже, он и сейчас не собирался никуда уходить.
— А еще она сказала, — продолжил он, не спуская с меня глаз, — что вы должны подождать, пока
Я не понимал, что происходит, как не понимал и того, почему эта таинственная отправительница не послала мне письмо по почте или не подсунула его под дверь. Несмотря на раздражение, я пожал плечами и, обойдя парня, зашел за карету и стал там. Ветер донес до меня писк крысы, но я старался не обращать на него внимания, так как одна мысль об этих тварях вызывала у меня неприятные ощущения. Но в таком месте, как это, крысы вполне органично вписывались в общую картину, точно так же, как белые карликовые пудели прекрасно смотрелись на ухоженном газоне респектабельного квартала, где жил я.
Еще более холодный порыв ветра подул мне в лицо. Я зябко повел плечами, поднял воротник пальто и засунул руки глубоко в карманы. Парень, несколько раз оглянувшись, пересек улицу, как бы проверяя, остался ли я на том же месте. При этом у него было такое выражение лица, как будто он насмехался надо мной, что, естественно, мне совсем не нравилось. Он улыбался, но в этой улыбке было столько ненависти, что я не мог вспомнить, чтобы ко мне когда-нибудь относились подобным образом. Однако после всей нервотрепки, пережитой сегодня ночью, я решил, что, наверное, будет лучше, если я сделаю все, что просит этот странный незнакомец.
Рыжеволосый дошел до противоположной стороны улицы и остановился. Он снова злорадно ухмыльнулся и, засунув два пальца в рот, оглушительно засвистел. Результат не заставил себя долго ждать. Откуда-то из-за угла появилась овчарка, крупная, очень сильная собака, которая весила как минимум сотню фунтов. Она спокойно вышла из подворотни и посмотрела на рыжеволосого, который явно был ее хозяином.
В этот момент снова послышался писк, но он явно отличался от предыдущего и звучал более резко, пронзительно, немного разъяренно и как-то… фальшиво.Я невольно поискал глазами животное, которое издавало эти неприятные звуки.
Это была крыса. Я увидел ее в нескольких шагах от себя, на другой стороне улицы. Сначала я подумал, что это была огромная крыса-альбинос, которую я встретил ночью на крыльце дома леди Макферсон, но затем, когда она полностью вышла из черной тени, понял, что это совсем другое животное. Но оно выглядело так же ужасно, как и тот кошмарный альбинос. Это была громадная лохматая крыса серо-бурого цвета величиной с кота, и она вела себя, как мне показалось, неправильно: она не бегала, как обычные крысы, а подпрыгивала на месте, втягивая носом воздух, и смотрела на меня своими злыми глазами. Шерсть у нее была взъерошена, а изо рта шла густая белая пена.
Я был не единственным, кто заметил крысу. Говард, увидев ее, вздрогнул, как от удара, а из кареты донесся приглушенный крик — очевидно, это отвратительное животное попалось на глаза леди Одли.
Крыса зашипела как бешеная, выпрыгнула на дорогу и начала приближаться к собаке с отвратительным хрипением. Ее шерсть стояла торчком, и я заметил, что в пене, которая стекала с ее морды, была кровь. Овчарка начала жалобно скулить и прижала уши.
Крысиный писк становился все громче и превратился в безумное шипение. Сделав
Все произошло невероятно быстро. Огромная крыса просто повалила овчарку, несмотря на то что собака была раз в пять больше нее. Огромные челюсти крысы раскрылись и сомкнулись на горле жертвы. Собака завизжала от боли и страха и начала бешено извиваться, но никак не могла дотянуться до серого отвратительного существа, которое впилось в ее горло.
Наконец я вышел из оцепенения. С криком рванувшись вперед, я выхватил из-под пальто маленький двухзарядный дамский револьвер, который в последнее время всегда носил с собой, и выстрелил. Выстрел маленького дамского пистолета прозвучал довольно слабо, но крысу отбросило в сторону, как будто по ней ударил невидимый сильный кулак. Она наконец оторвалась от своей жертвы и заковыляла прочь. Потом, остановившись, она стала пронзительно визжать и шипеть, но уже не от злости, а от боли. Словно безумная, крыса остервенело крутилась на одном месте и продолжала отчаянно пищать, пытаясь дотянуться до раны на спине, откуда шла ужасная боль, причину которой она не могла понять в силу своего скудного интеллекта.
Я остановился, снова прицелился, но теперь более тщательно, и выпустил второй заряд из своего маленького пистолета. В этот раз выстрел был намного точнее — крысу резко подбросило, она судорожно сжалась в комок и мгновенно скончалась.
Неожиданно позади меня раздался чей-то злобный визг.
Я испуганно развернулся, увидел летящую на меня тень и инстинктивно выставил руки вперед. От довольно чувствительного удара я поскользнулся на мокрой брусчатке и упал, в последний момент успев закрыть лицо и шею руками.
Но нападение было не на меня.
Из здания, находившегося за моей спиной, скорее всего из канализации или открытого подвального окна, выбежала целая дюжина крыс, и теперь они с громким визгом и шипением, полным злобы и жажды крови, приближались к поверженной собаке. Почувствовав опасность, овчарка, несмотря на боль, которую ей причиняли глубокие раны от укуса, быстро отреагировала на эту атаку. Она вскочила, зарычала и набросилась на крыс. Первую она убила сразу, сомкнув свои мощные челюсти на ее горле. Но уже в следующее мгновение в несчастное животное вцепились все остальные крысы, и бедолага вскоре исчезла в куче шипящих серо-коричневых тел.
Из кареты донесся отчаянный вопль леди Одли, и Рольф спрыгнул с козел, чтобы прийти ей на помощь. Но, как и я, великан поскользнулся на мокрой мостовой и, растянувшись во весь рост, так и остался лежать. Две, три, а потом полдюжины крыс мгновенно оставили в покое овчарку, которая тихо скулила от боли, и бросились к Рольфу.
Увидев, что Рольфу грозит опасность, я усилием воли сбросил с себя оцепенение и в отчаянии рванулся к нему, хотя прекрасно понимал, какому риску подвергаюсь. По пути я отшвырнул ногой одну крысу и поспешно вытащил из трости свою шпагу. Рольф кричал и стонал от боли и страха, в то время как я пытался сбить с него крыс, которые впились в его одежду и кожу. Я пронзил шпагой с полдесятка маленьких тварей, но их становилось все больше и больше. В течение нескольких секунд я почувствовал несколько болезненных укусов за руки, а одна крыса едва не впилась мне в горло. Я сломал ей шею, а другую крысу подцепил за шкуру и отбросил ее от груди Рольфа. Неловко повернувшись, я снова упал, но в падении успел убить еще одну серую тварь. Вскочив на ноги, чтобы успеть помочь Рольфу, я развернулся и замер от ужаса.