Возвращение королевы
Шрифт:
Только в долинах Тамир смогла собрать воедино всех своих людей, в то время как на тропе они рассыпались поодиночке, как порванные бусы. В один из дней Никидес поскакал в обратном направлении и после доложил, что ему понадобилось два часа, чтобы добраться до условленного места.
Весть о приближении Тамир обгоняла ее войско, как и обещал Шексу. По несколько раз на день Мэти уходил вперед, сворачивал на какие-то боковые тропинки, уводившие к скрытым поселениям. Те деревни, что оставались видимыми с тропы, состояли из нескольких
По совету Мэти Тамир напротив каждой деревни оставляла дары на обочине тропы: монеты, еду, веревки, маленькие ножи и прочие полезные мелочи. Иногда путники находили корзины с едой, оставленной для них, — это была жирная копченая козлятина, пахучий сыр, ягоды и грибы, примитивные украшения.
— Они слышать о тебе хорошее, — сообщил ей Мэти. — Ты брать подарок, или они сильно обижаться.
— Но нам это не нужно, — сказал Никидес, с отвращением морща нос, когда они с Лорином исследовали содержимое одной из корзин.
— Не будь таким привередливым, — засмеялся Ки, откусывая кусок жесткого мяса.
Тамир тоже попробовала козлятину. Ей она напомнила о той еде, которой угощала ее Лхел.
Время от времени местные колдуны и колдуньи выходили, чтобы взглянуть на скаланцев, но держались очень настороженно, несмотря на присутствие Мэти, и наблюдали за чужаками издали.
Едва они миновали высокий перевал и начали спускаться к западному побережью, погода испортилась. Тяжелые тучи и туман повисли над узким водоразделом, хлынул дождь. Реки мгновенно переполнились, бешеные потоки стремительно понеслись по камням, размывая тропу. Камни выскальзывали из-под ног, и каждый шаг таил опасность. Листва на деревьях здесь была еще зеленая, а подлесок намного гуще.
Вскоре дождь превратился в непрерывную легкую морось, и вскоре все промокли до костей. Тамир кое-как подремала под ненадежным укрытием деревьев, в поисках тепла прижимаясь к Уне и Ки, а когда проснулась, то обнаружила, что к носку одного из ее мокрых башмаков прилепилась парочка тритонов.
На следующий день они проходили мимо большой деревни и увидели на пригорке прямо над тропой троих колдунов — женщину и двух мужчин, державших наготове свои оо-лу.
Тамир повернула коня в их сторону, и следом за ней направились Мэти, Аркониэль и Ки.
— Я знать их, — сказал Мэти. — Я пойти.
— Я бы хотела поговорить с ними.
Мэти окликнул троицу, но колдуны не двинулись с места, подав Мэти какой-то знак.
— Нет, они хотеть говорить только со мной.
Мэти направился к ним один.
— Жутковато тут, — пробормотал Ки. — У меня такое чувство, что за нами наблюдает множество глаз, только вот где они?
— Но ведь они на нас не нападают.
Вскоре
— Они не слышать о тебе. Боятся, что много чужих, и сердятся, что я с тобой. Я им сказать, что ты… — Он помолчал немного, потом что-то спросил у Аркониэля.
— Они не знают, как поступить, можно ли пропустить целую армию, не напав на нее, — пояснил Аркониэль.
Мэти кивнул, и они с Аркониэлем снова посовещались.
— Я им рассказать. Лхел тоже рассказать. Ты идти, и они посылать вперед песню.
Один из колдунов заиграл на оо-лу, низкое гудение продолжалось, пока армия Тамир проходила мимо деревни.
— Вряд ли здешние обитатели видели в своей жизни хоть одного скаланца, — сказал Лисичка, не сводя настороженного взгляда с ретха-ной.
— Не видеть, но слышать, как ты слышать про ретха-ной, — ответил Мэти. — Если кееса быть… — Он опять запнулся, досадливо покачал головой и что-то сказал Аркониэлю.
Волшебник рассмеялся и перевел:
— Если ребенок не слушается, мать ему говорит: «Веди себя хорошо, а то ночью за тобой придут бледные люди». — Аркониэль усмехнулся и добавил: — Я ему уже говорил, что скаланцы рассказывают детям точно такие же сказки о жителях гор.
— Они видеть, что вас очень много, но вы не обижать их и не жечь их дома. Они тебя запомнить.
— А как они могут навредить нам, если захотят? — спросил Ки, тоже с подозрением наблюдавший за колдунами.
Мэти многозначительно кивнул.
Наконец тропа уверенно пошла вниз, в еловые и дубовые леса, затянутые туманом. К полудню пятого дня пути они наконец вынырнули из-под нависших облаков и увидели спускавшийся вниз по склону лес и открытые пастбища. Вдали Тамир рассмотрела темную линию побережья Осиатского моря.
— Мы добрались! — воскликнул Никидес.
— А где Ремони? — спросила Тамир.
Мэти показал прямо вперед, и сердце Тамир забилось чуть быстрее. Не больше одного дня пути — и она увидит тот самый залив. В ее снах они с Ки стояли над ним и их губы сближались… Но после посещения Афры Тамир ни разу не видела этот сон.
«Зато мы целовались», — подумала она, мысленно улыбнувшись, хотя в последние дни им было не до таких забав. Интересно, что приснилось бы ей теперь?
— Хорошая мысль, да?
Тамир оглянулась. Рядом с ее конем стоял ухмыляющийся Мэти.
— Да, — призналась она.
— Смотри туда.
Он показал в ту сторону, откуда они пришли, и Тамир вздрогнула, глянув вверх. Весь гребень горы заполняли темные фигуры, их там были, наверное, сотни. Как завороженная, Тамир смотрела на длинную цепь пеших солдат.
— Твои люди ничего не грозить, если ты не пытаться опять пойти эта дорога, — объяснил Мэти. — Ты будешь сражаться, потом идти в своя земля другой дорога. Дорога южан.
— Я понимаю. Но ты ведь нас не покинешь? Без тебя я не найду Ремони.