Возвращение лорда Гленрейвена
Шрифт:
Джем мрачно усмехнулся:
– И мне тоже, Джона, и мне тоже. Но через некоторое время, после того как он уехал отсюда, я столкнулся с ним, и он мне многое рассказал о том, что действительно произошло между Кастерсом и моим отцом.
– О чем он вам рассказал? – спросил изумленный Джона.
– Это долгая история, Но хватит и того, что Эмануэль Кастерс обманом завладел Рейвенкрофтом, а затем убил отца. Потом он сделал жизнь моей матушки сущим адом и заставил ее сбежать ночью со мной и двумя моими сестрами.
Джона открыл рот, но не мог сказать ни слова.
– О Боже, – вымолвил
– Ты хочешь сказать, почему бы мне не войти в дом и не заявить всем присутствующим, что Джереми Стендиш, лорд Гленрейвен вернулся, чтобы заявить о своих правах?
– Ну, да…
– Потому что существует еще несколько небольших препятствий. Допустим, для начала все это нужно еще доказать.
– Но я думал, что вы сказали…
– Я сказал, что Джайлс Давентри много знал о том, что произошло. Дело в том, что он сам участвовал в этой махинации Кастерса. И Давентри признался в своем участии, но этого недостаточно. Он сделал заявление, после того как его арестовали за участие в других преступлениях, а эти признания он сделал, надеясь на снисходительность суда в отношении него. Поэтому хороший адвокат может доказать, что его признания носят весьма сомнительный характер. Однако доказательства есть и в самом Рейвенкрофте, и я должен найти их, прежде чем смогу безоговорочно сказать, что поместье принадлежит мне.
– А что будет с миссис Кастерс?
– Да, действительно… – медленно сказал Джем. – Что будет с миссис Кастерс…
– Даже не знаю, чем могу помочь тебе, парень, я хотел сказать, милорд. И если вы хотите избавиться от миссис Кастерс, я вам не помощник. Еще до того, как умер Кастерс, она начала разводить лошадей, то есть попыталась восстановить то, что еще осталось, и она вкладывает в это дело все свое сердце. Это пока еще не золотая жила, но мы двигаемся в нужном направлении. Она использовала те небольшие деньги, что оставил ей Кастерс, для того чтобы купить несколько кобыл для Ворлока. Она не так уж хорошо разбирается в лошадях, но она спрашивает совета у меня, а что касается ее деловых качеств, то здесь ей нет равных…
– Что ей еще остается, как не положиться на тебя, – Джем засмеялся и слегка хлопнул старика по плечу. – Скажи, а овцы все еще являются для вас источником дохода?
Джона засмеялся:
– Не могу вам точно сказать. Кастерс продал часть земли и овец тоже. Постоянного пастуха у нас теперь нет. Думаю, это потому, что и овец у нас осталось не так много. Похоже, миссис Кастерс сама занимается ими. Она особо об этом не распространяется.
Джем тяжело вздохнул:
– Вот ведь как все сложилось…
Помолчав немного, Джона спросил:
– Если вы не возражаете, милорд, я бы хотел спросить: а где вы были, с тех пор как…
Джем рассмеялся:
– Ну, конечно. Я жил в Лондоне. Там я быстро понял, что мне стоит взять псевдоним, что я и сделал в тот же месяц, как приехал. Сначала дела шли ни шатко ни валко, но потом я нашел кое-что и для себя в водовороте столичной жизни.
– И что же это было?
– Ну, сначала просто мелкое жульничество. А затем я научился обращать себе на пользу людскую жадность.
Старик внимательно посмотрел на него.
– Азартные игры, Джона. Эта страсть процветает в Лондоне
Удивленный, Джона молча покачал головой, а Джем быстро продолжал:
– Возвращаясь к нашей договоренности… Я просто не представляю, что ты еще в настоящий момент можешь предпринять. Я просто очень прошу тебя никому ничего не говорить. – Джем замолчал, будто задумавшись. – Обещаю тебе, что я честно поступлю с миссис Кастерс.
– Не знаю. – Джона покачал головой. – Просто не знаю, что сказать. – Он еще раз взглянул на Джема.
Джем глубоко вздохнул:
– Джона, я понимаю, что ты хочешь защитить миссис Кастерс. Я понимаю, что она в незавидном положении, но ведь я не пытаюсь украсть у нее что-то, что ей принадлежит. Рейвенкрофт – это мой дом, а не ее, я хочу его вернуть. Разве это несправедливо?
– Я этого не говорил…
– Ты прав, я могу пойти в суд с теми документами, которые у меня есть – с заявлением Джайлса Давентри, – а потом дождаться, пока мне разрешат обыскать дом, чтобы найти бумагу, в которой все это подтверждается. Но это займет месяцы. А в это время миссис Кастерс и я будем жить в полном неведении и безысходности.
Джона ответил ему глубоким вздохом.
– Я тебе повторяю еще раз, – терпеливо сказал Джем, – вдова Кастерса ни в чем не будет нуждаться.
– Ну, хорошо, – озабоченно сказал Джона. – Я буду молчать. По крайней мере, некоторое время. Мне надо все это обдумать. – Он отошел от забора и потянулся. – А теперь нам пора спать.
Джем скорее почувствовал, чем увидел, что на лице Джоны появилась ироническая улыбка.
– Разрешите мне показать вам ваши апартаменты, мой господин. Видите вон ту конюшню? Вы будете спать в третьем стойле слева. Оно сейчас свободно, – добавил он мягко. – И выспитесь хорошо, у нас завтра тяжелый день.
Но Джем долго не мог заснуть. Он закутался в старое одеяло, которое Джона бросил на чистую солому, и подложил руки под голову. Он лежал, вглядываясь в темноту, и слушал невнятные звуки ночи и посапывание лошадей, дремавших поблизости.
Джем улыбнулся. Он был дома, хотя и не думал, что его возвращение будет таким. Никто не размахивал флагами и не выкрикивал слова приветствия. Но, конечно, это были лишь мечты мальчугана, который пытался выжить на лондонских улицах.
Сколько ночей он всхлипывал перед сном в бесчисленных ночлежках, разбросанных по лондонским трущобам! Как часто он находил приют на чердаках и в подвалах, а иногда и просто в дверных проходах. И единственное, что заставляло его выжить – было огромное желание отомстить. Он должен вернуться в Рейвенкрофт, чтобы искоренить все то зло, которое причинили его семье. Сколько раз он представлял себе, как Эмануэль Кастерс умирает в агонии от того, что он пронзает его мечом, или как он корчится на земле от изощренного удара хлыстом, который буквально исполосовал его до костей.