Возвращение мертвого бога
Шрифт:
Позади него два оставшихся спутника стояли по обе стороны от моста смерти. Дайвим Слорм перестал убивать, потому что убивать было некого. Он застыл на месте, оглядываясь вокруг как бы в изумлении. Мунглум смотрел на Эльрика в ужасе, ужас в его глазах смешивался с жалостью к другу, поскольку он хорошо знал РОК ЭЛЬРИКА, и знал, что жизнь каждого, приблизившегося к Эльрику, могла быть платой Буреносцу за то, что он поддерживал жизненные силы хозяина.
– Ракир! Не было благороднее героя, не было благороднее человека, более преданного миру и порядку, чем ты!
Эльрик
Вдоль ее вершины шли башни, служившие вместо зубцов, и они вполне могли бы служить укрытием гиганту.
– Я клянусь твоей похищенной душой, что то, чему ты был привержен, придет в этот мир, хотя я и был создан Хаосом. Закон восторжествует, и Хаос будет изгнан! Вооружившись мечом и щитом Хаоса, я буду биться даже в самом сердце Ада, если понадобится! Хаос был скрытой причиной твоей смерти, и Хаос поплатится за нее, но сначала нам нужен Щит!
Дайвим Слорм, еще не вполне разобравшийся в происшедшем, закричал в экстазе:
– Эльрик! Теперь скорее к Печальному Гиганту!
Но Мунглум чуть подался в сторону, пристально глядя на распростертое тело Ракира, и пробормотал:
– Да, да. Хаос - причина, Эльрик. Я присоединяюсь к твоей клятве, как только смогу, - он чуть запнулся, - но я опасаюсь внимания твоего дьявольского меча.
Вместе, втроем, они прошли сквозь открытые ворота башни Мордаги, и сразу же оказались в богатом, варварски украшенном зале.
– Мордага!
– закричал Эльрик.
– Мы пришли выполнить предсказание! Мы ждем тебя!
Они ждали недолго, пока наконец, громоздкая фигура прошла через громадный арочный вход в конце пустынного зала.
Мордага был высок, размером в два человеческих роста, но спина его была сутула и низка. У него были длинные вьющиеся волосы, одет он был в темно-голубую одежду, подпоясанную широким поясом. На его больших ногах были простые кожаные сандалии. Его черные глаза были полны глубокой скорби, подобной той, которую Мунглум замечал в глазах Эльрика. На руке печального гиганта висел щит, из центра которого разлетались восемь янтарных стрел Хаоса. Щит отливал зеленым серебром и был очень красивым. У Мордаги не было оружия.
– Я знаю прорицание, - сказал он глубоким голосом, подобным гудению ветра.
– Но я могу еще отвратить его. Возьмешь ли ты Щит и оставишь меня в покое, человек? Я не хочу умирать!
Эльрик ощутил сочувствие к печальному Мордагу, он знал, что павший бог испытывает в этот момент.
– Прорицание говорит о смерти, - сказал он медленно.
– Возьми Щит, - Мордага снял Щит с руки и протянул его Эльрику. Возьми Щит и измени судьбу еще раз.
Эльрик кивнул.
– Я попробую.
С глубоким вздохом гигант положил Щит Хаоса на пол.
– Тысячи лет я жил в тени этого прорицания, - сказал он, выпрямившись.
– Теперь, хотя я и умер давным-давно, я умру в мире, и, хотя раньше я так не думал, я приветствую такую смерть
– Тебе незачем умирать, твой Щит защитит тебя, - предупредил Эльрик, - и нас от наступающего Хаоса. С помощью этого Щита я остановлю его.
– Прощай, я тебе благодарен, - сказал гигант, поворачиваясь. Он вышел через ту же арку, что и вошел сюда.
Когда Мордага исчез, Эльрик последовал за ним на цыпочках через тот же проход, но Мунглум остановил его и прошел сам.
Затем послышался протяжный крик, который, казалось, бесконечно растянуло эхо, грохот, от которого дрогнули стены зала, а затем звук возвращающихся шагов.
Мунглум появился в проходе, в руках его была окровавленная сабля.
Ничего не поняв в происшедшем, Эльрик ожидал приближающегося Мунглума.
– Это было убийство, - сказал Мунглум просто. Я вогнал ему саблю в спину прежде, чем он это понял. Это была хорошая, быстрая смерть, и он умер совершенно счастливым. Эта смерть была самой лучшей из всех, какие ему были предопределены. Это убийство, но убийство, на мой взгляд, необходимое...
– Почему?
– спросил Эльрик, все еще не понимая.
Мунглум угрюмо продолжал:
– Он умер так, как предопределила судьба. Мы - слуги судьбы сейчас, Эльрик, и мы не можем хоть в малейшем отклониться от предопределенных путей. Но, кроме того, была еще и моя месть. Если бы Мордага не окружил себя таким сонмом слуг, Ракир остался бы в живых.
Эльрик покачал головой:
– Вини за это меня, Мунглум. Гигант не должен был погибнуть от моего меча.
– Кто-то должен был это сделать, - сказал Мунглум твердо.
– Ведь в прорицании говорилось о смерти Мордаги, он был один. Кого еще я мог здесь убить, Эльрик?
Эльрик отвернулся.
– Я хотел бы, чтобы это был я, - вздохнул он.
Он посмотрел вниз, на лежащий на полу громадный круглый Щит с инкрустированными на нем янтарными стрелами, поблескивающий загадочным серебристо-зеленым светом. Он нагнулся и повесил Шит себе на руку. Щит закрывал его тело от подбородка до лодыжек.
– Пошли. Поспешим оставить это место смерти и тайн. Земли Ильмиора и Вилмира ждут нашей помощи, если только они еще не стали жертвой Хаоса!
7
Это произошло в горах, отделяющих Пустыню Вздохов от Пустыни Плача. Там они впервые узнали о судьбе, постигшей последние Молодые Королевства. Они встретили группу из шести воинов, ведомых Лордом Воашуном, отцом Зарозинии.
– Что произошло?
– озабоченно спросил Эльрик.
– Где Зарозиния?
– Наш континент захвачен Хаосом, Эльрик. Я не знаю, где Зарозиния, убита или пленена...
– Вы не пытались искать ее?
– возмутился Эльрик.
Старик вздохнул:
– Сын мой, за последние дни я видел столько ужасов, что устал что-либо чувствовать. Из моих попыток ничего не вышло, и я быстро освободился от каких бы то ни было желаний. На Землю пришел последний день гибели. Бесполезно идти дальше, ведь даже в Плачущей Пустыне начались изменения из-за влияния Хаоса. Это бесполезно!