Возвращение на Теллуру
Шрифт:
Не проронив больше ни слова, Гун с недовольным видом направился к люку, за ним последовал весь его экипаж. Астронавты скрылись внутри звездолета, Пол и Зак с отрядом вернулись на площадь, Бэлл и Кара остались одни в ангаре дожидаться своих маленьких пассажиров. Бэлл и не подозревала, что сверху из корабля за ними внимательно наблюдает Гун.
В жизни астронавта не было места для детей. Гун часто заводил любовные романы, но как только заходила речь о ребенке, он тут же терял всякий интерес к своим возлюбленным. Он не знал, откуда появилась такая неприязнь к маленьким существам, но был уверен, что их у него точно
Тем временем Зак со своим отрядом вернулся к ожидавшим его на площади антейцам и рассказал им о звездолете. Толпа стала радостно кричать и скандировать его имя.
– Тихо! – рявкнул Зак, пытаясь утихомирить ее. – Еще не время радоваться, нужно торопиться… Всех антейцев в возрасте от трех до пятнадцати лет прошу выйти сюда ко мне.
Маленькие горожане, наскоро попрощавшись с родителями, один за другим стали отделяться от толпы. Затем, построившись парами друг за другом, они в сопровождении бойцов Зака двинулись к зданию сената. В глазах самых маленьких стояли испуг и тревога, они готовы были вот-вот расплакаться. Мальчишки и девчонки то и дело оглядывались на отдаляющихся от них родителей, которые с тоской смотрели им вслед, хорошо осознавая, что в последний раз видят своих детей.
Вскоре эта печальная процессия оказалась в ангаре у корабля Гуна. Вид звездолета заинтересовал ребят и поднял им настроение. На короткое время они забыли о своих родителях и восхищенно замерли перед величественным зрелищем.
Из жемчужного живота звездолета плавно выползла и застыла в полуметре от земли кабина лифта. Ее двери мягко поползли в стороны, перед маленькими антейцами открылось свободное пространство метра два в длину и ширину. Началась посадка детей на корабль. Пол и Бэлл помогали маленьким пассажирам забраться в кабину лифта, наверху их ждали Арно и Ола.
Прибывшие на корабль дети облекались в специальные костюмы астронавтов с номером на рукаве, соответствующим номеру капсулы, в которой ребенок должен был находиться во время полета. Эта процедура также, как и вся обстановка космического корабля, вызывала у маленьких пассажиров звездолета неподдельные радость и восторг. Глядя на них, взрослые астронавты невольно улыбались.
Когда ребячья процессия почти вся уже находилась на борту звездолета и совершенно измученные Бэлл и Пол подумывали об отдыхе, случилось вдруг нечто невероятное. Маленький антейец, стоявший в самом конце очереди, неожиданно бросился бежать к ним. Пол не успел толком ничего сообразить, как он кинулся к нему, крепко обхватил его руками за талию и уткнулся лицом в живот. Пол от неожиданности растерялся, но потом, приглядевшись, узнал его. Это был его внук и сын Солли и Эда.
– Эш?! – с изумлением и радостью воскликнул Пол. – Неужели это ты? Как тебе удалось выбраться из этого ада?
Он все задавал и задавал свои вопросы, а внук молчал, не в силах сказать что-либо, слезы текли по его щекам. Наконец, Пол заставил себя замолчать и, ласково прижав голову Эша к себе, забормотал: «Ну-ну-ну… Не плачь… Теперь все будет хорошо…», – в его глазах тоже появились слезы. К ним подошла Бэлл, она плакала от счастья. Они втроем стояли так какое-то время, позабыв обо всем на свете, пока голос сверху не разрушил эту идиллию.
– Вы вымерли там что ли? Пора завершать посадку! – раздался сверху недовольный голос капитана корабля.
Гун следил за ними из
– Счастливого вам пути, – сказал он. – Рад был с вами познакомиться. Вы-настоящие антейцы!
– Летим с нами, – предложил ему Пол.
– Не могу… У меня здесь семья, родители… Мы тут, – он оглянулся на своих бойцов, – попробуем побороться с этим вирусом. – А вы спасайте наших маленьких антейцев. Может, они когда-нибудь вернуться сюда…
Зак пожал им руки и удалился, кабина с Полом и Бэлл скрылась в звездолете. Гун объявил о старте корабля, двери ангара разъехались в стороны, корабль стал медленно подниматься в небо.
В это время кольцо, защищавшее город, было прорвано, и тысячи антейцев ринулись в Церий, а вместе с ними туда пришел и вирус-убийца. Но толпившиеся на центральной площади горожане еще не знали об этом. Они смотрели вслед удаляющемуся звездолету, навсегда прощаясь с самым дорогим, что у них было, со своими детьми.
5
Первые дни космического путешествия выдались непростыми. Маленьких астронавтов с трудом удалось уложить в капсулы, но погружаться в анабиоз, искусственный сон, они никак не хотели. Некоторые из них тихо плакали, другие громко кричали. Это сильно утомило Гуна, который уже в который раз сильно пожалел, что связался с детьми. Еще долго в его ушах стоял оглушительный вопль девчушки, требующей во что бы то ни стало видеть своих родителей. Но в конце концов всему приходит конец, дети утихомирились и заснули в своих космических колыбелях. Все капсулы закрылись и, наконец-то, на корабле воцарилась долгожданная тишина, Гун облегченно вздохнул.
Астронавты еще раз тщательно проверили каждую из капсул, затем разошлись по своим каютам. В детском отсеке осталась только Бэлл. Ей еще раз захотелось увидеть племянника и побыть с ним наедине.
Она легко нашла капсулу Эша среди остальных и встала рядом с ней. Бэлл смотрела на него и улыбалась. Его лицо напомнило ей о сестре, в смерть которой она до сих пор не хотела верить. «Может, она каким-то чудом, как и Эш, осталась жива? – уже в который раз подумала она. – Как же нужна вакцина!». Бэлл представила себе, как возвращается с лекарством на Антею и спасает оставшихся в живых ее жителей. Эта мечта прочно засела в ее голове, и она твердо сказала себе, что именно так и будет. Она создаст эту чертову вакцину, чего бы ей это не стоило!
Пока Бэлл предавалась своим мыслям, остальные астронавты Гун, Пол и Кара отдыхали в своих каютах, Криг, Арно и Ола занимались проверкой бортовых систем звездолета.
Остаток дня и утро следующего дня Гун провел в полном одиночестве. После ночного отдыха он ощущал спокойствие и прилив сил. Он устроился в кресле и достал из кармана свой дневник. Это был цилиндр серебристого цвета сантиметров десять в длину, внутри которого скрывалась сеточка, состоявшая из сотен тончайших проводов. Гун накрыл ею голову и закрыл глаза. По макушке стало расползаться приятное тепло, он расслабился и погрузился в свои воспоминания.