Возвращение надежды

Ильина Кристина

Всю дорогу до отеля, где в это время находились Артём и Юля, я ехала с оглядкой. Все машины с тонированными стёклами вызывали у меня дрожь. Я постоянно смотрела на таксиста и внимательно вглядывалась в черты его лица. Он, наверное, подумал, что я сумасшедшая. И он был прав, такое мнение обо мне сейчас было вполне оправданным. Мне только что, кто-то угрожал.

Мне не хотелось уходить от Вани, но пересилив себя, я все-таки ушла. Ушла, пообещав самой себе, никогда больше не возвращаться. Это было глупо с моей стороны

пытаться начать всё заново. Значит, так угодно судьбе. И я не в силах сейчас, что-то сделать и изменить её. От всей души и всем сердцем, я желала Ване счастья с другой девушкой. Глупо? Возможно. Но ничего большего мне не оставалось….

В моей памяти навсегда запечалиться Маркелов Иван Сергеевич – милый, обонятельный, нежный, ласковый, немного сумасшедший, но заботливый муж и отец. Его зелёные глаза я не забуду никогда, я не смогу стереть из памяти прикосновения его нежных, сильных рук. Я никогда не забуду, то, как он поднял меня на руки и научил улыбаться. Мне никогда не забыть то счастье и ту любовь, которую я испытала рядом с ним. Я буду помнить его всегда… И сколько бы лет не прошло, я буду… Я буду любить Ваню всегда.

Я взглянула в окно и, посмотрев на небо, повторила ещё раз про себя «Я буду любить тебя….»

Глава 6

Я так и остался стоять на пороге у крыльца. Ну и почему я её не остановил? Идиот! При том, как я себя обозвал, я не мог скрыть улыбки. Весь вопрос состоял в том, что нам обоим теперь делать?

После того, как я узнал о смерти моей любимой жены, я слетел с катушек окончательно. Моим спасением на тот момент был лишь алкоголь. Но и он глушил боль лишь на время. Я потерял счёт времени. Ночь или день, понедельник или пятница, зима или лето. Для меня было всё равно. Я потерял смысл жизни. Я потерял всё. любовь, тепло, ласку, чуть не потерял свой бизнес из-за своего запоя. Я ни как не мог поверить в то, что моей маленькой девочки больше нет. Я не верил, но на её похороны я не пошёл. Да и Мигель тоже был против этого, потому что знал, что я нажрусь как свинья и натворю кучу делов. В место того, чтобы проводить свою малышку я пошёл в тот самый зал, где и отрывался в те минуты, когда мне было плохо. Я пробыл там почти весь день и вернулся домой лишь ночью.

Без неё всё стало таким пустым. В доме не было родного смеха, радости и детского визга. Дома был срачь и тишина. Тишина, которая убивала меня.

Через пару недель, я выкинул все её фотографии, оставив лишь парочку. Каждый день, я ходил на кладбище и просил у неё прощенье, за ту страшную ночь.

В один из таких дней, когда я шатаясь зашёл в магазин и взяв бутылку виски, поехал на кладбище, я увидел возле ограды парня в темных очках и в чёрной кепке. Подойдя ближе, я узнал в парне Лёху. Лицо парня, не выражало

ни каких эмоций.

– Чего тебе тут надо? – спросил я, отворив калитку и присев на бугорок.

– Вот, пришёл посмотреть,- парень прошёл за мной.

– На что? – удивился я.

– Тебе больно? – задал парень мне встречный вопрос.

– Нет, Блять! Я прекрасно себя чувствую! Я мечтал о том, чтобы она умерла! – съязвил я. Его вопрос вывел меня из себя.

– А вот я мечтал! – прямо заявил Леха.

Я поднял на него ошарашенные глаза.

– Эта ты?! Сука! Ты убил её! – я заехал Лёхе кулаком по лицу. Тот пошатнулся и присел на ограду. Вытирая с губы кровь, парень ехидно улыбнулся и сказал:

– Какой ты догадливый, Маркелов! Но, увы! – парень развёл руками. – Ты не сможешь это доказать, у тебя на меня ничего нет!

Я хотел ударить его ещё раз, но он толкнул меня и я упал на землю.

– Я хотел, чтобы погиб ты! Хотел, что бы эта сука поняла, каково это терять любимого человека. Я не знал, что ты отдал тачку Диме. Но я рад, что такие мрази, как Ника не будут жить на этом свете! Я рад, что эта сука сдохла!

Я ничего ему не ответил, хотя хотел врезать. Теперь я точно был уверен, что смерть Ники и Димы не была случайна. В тот же день, я всё рассказал Мигелю.

– Да ты понимаешь?! Эта мразь убил мою жену! Его нужно посадить! Убить! – я орал на весь дом и метался из стороны в сторону.

– Успокойся, - спокойным голосом, произнёс Мишка. – Их смерть была случайна. Тут ни кто не виноват.

– Не виноват? – переспросил я. – А тогда объясни мне, почему парень, который окончил школу экстремального вождения не смог, что-то предпринять при аварии. Машина была, как новая! Ты и сам это знаешь!

– Ваня, успокойся! – Мигель чуть прикрикнул.

– У меня жену убили! А ты хочешь, чтобы я успокоился. Я сам придушу этого ублюдка!

– Их уже не вернёшь. Не пори горячку. Вспомни о детях, - пытался вразумить меня друг. – Живи дальше. Просто забудь. Я понимаю, сложно. Но ты уж постарайся. Ради детей, ради Ники.

Мигелю так и не удалось меня успокоить, но он был прав. У меня на Лёшу ничего не было и причастность к смерти Димы и Ники я бы просто, если даже захотел, не доказал бы.

В тот день, я гонял по городу и перебирал в памяти моменты связанные с Никой. По радио объявили ту самую, последнюю песню, которую Ника записала в тот злополучный день.

Её нежная детская улыбка стояла у меня перед глазами. Я терял контроль. По радио я слышал до боли родной голос и понимал, что кроме её песен у меня больше ничего и не осталось. Прибавив газу, я выехал на встречку и вписался в столб.

Я не помнил её, но я чувствовал, что девочка с карими глазами мне очень дорога. Изо дня в день я рассматривал её единственное фото и пытался вспомнить, но я ничего не мог. Вспомнить её мне помогло одно потрясение. Этот момент, когда я понял, что вновь могу её потерять.