Возвращение немого
Шрифт:
В саду за деревьями мелькали пестрые наряды знатных дам, слышался смех и веселые голоса.
Шанирель присела на скамейку отдохнуть после прогулки по саду вместе с женихом, и придворные дамы тут же окружили её, наперебой предлагая развлечения, которыми можно было заполнить день до полудня, когда должен был начаться турнир, после которого их ждали еще один спектакль и пир до рассвета. Рави топтался рядом, откровенно скучая, но изо всех сил стараясь этого не показывать.
Не доходя нескольких шагов, Соэль остановилась, рассматривая блестящих красавиц. Её скромное платье было из однотонной
— О, милая! — приветливо махнула рукой Шанирель, заметив артистов и выпрямляясь на скамье. — Иди сюда!
Соэль робко приблизилась, поклонилась:
— Что угодно вашей милости?
— Ты чудесно поёшь, — сказала невеста наследника. — У тебя такой милый голосок… Спой нам! А я за песню подарю тебе вот этот перстень! — она стянули с пальца крупный изумруд, оправленный в серебро. — Раванир, эта девушка так красиво поёт! — добавила она, обращаясь к молодому лорду. — Мы во время путешествия каждый день слушали её пение, и оно ни разу не надоело!
— М-м, — поджал губы тот, — мне кажется, мы уже слышали её на пиру!
— А я готова слушать снова и снова! — заявила Шанирель и хлопнула в ладоши. — Музыку! Немедленно!
— Но у нас с собой нет… — Соэль беспомощно развела руками. В самом деле, они же просто проходили мимо и не собирались развлекать господ.
— Инструментов? Какая мелочь! — рассмеялась Шанирель. — Эй, паж! Принесите инструменты! Живо! Мы будем слушать музыку и песни!
— Но миледи, — пролепетала девушка, — прошу нас извинить, но мы торопимся… Вечернее представление…
— Ничего, — отмахнулась гостья с Изумрудного Острова. — Подождут!
— Может быть, не надо? — начал было Рави, но тут же его ощутимо толкнули локтем в бок. Удивленный тем, что кто-то осмелился вести себя с ним подобным образом, наследник обернулся — и встретил прямой взгляд прищуренных зелёных глаз. Денщик Охтайр держался в тени, тише воды и ниже травы, ничем не напоминая о себе, и в первый миг наследник почувствовал что-то вроде радости — он вернулся, он здесь и всё будет хорошо. Но Охтайр одним суровым взглядом пресек все восторги — сейчас он выступил вперёд и выразительно указал глазами куда-то вбок.
Проследив за направлением его взгляда, наследник понял, что тот кивает на Лейра, который не спешил подходить ближе.
— И что? — прошипел Рави.
— Подзовите его, — велел денщик.
— Зачем?
Охтайр вздохнул:
— Вы же сами хотели проверить, кто это?
— Это всё-таки он? — при этой мысли наследника внезапно словно пронзило. Он невольно схватился на спинку скамейки, чтобы не упасть. Перед глазами снова встал тот далекий весенний день, залитый солнцем лес, молодая листва — и тело в петле, медленно, в судорогах, расстающееся с жизнью. Казалось невероятным, что несколько лет спустя судьба опять свела его
— И о чём с ним говорить? — прошипел Рави. Но его денщик уже отошёл, пожимая плечами с самым равнодушным видом. Дежуривший возле наследника Преданный — ежедневно кто-то из когорты состоял при своём начальстве — демонстративно отстранился, когда полукровка оказался слишком близко. Преданные недолюбливали Охтайра, несмотря на то, что когда-то тот был одним из них, хотя обычно воины элитного легиона крепко держались друг за друга.
В это время прибежал мальчик-паж, принёс лютню, и Шанирель кивнула Соэль:
— Сыграй и спой что-нибудь. Мне хочется послушать твоё пение.
— Простите, госпожа, — ответила та, — но я не умею…И Лейр тоже, — быстро добавила она.
Юноша, на которого все в эту минуту посмотрели, отвесил почтительный поклон.
Это был отличный повод, и Рави поспешил им воспользоваться, сделав решительный шаг вперед:
— Отказываешься играть для наследника? Кто ты такой? — он постарался вложить в свой голос как можно больше гневных и властных интонаций, какие легко удавались его отцу.
Лейр обратил в его сторону ясный взгляд, прижимая руки к груди и склоняя голову. Потом сделал несколько пассов руками и довершил это коротким танцевальным па.
— Ничего не понимаю, — пробормотал Рави.
— С позволения милорда, он говорит, что умеет играть только на виоле и еще — танцевать, — прозвучал голос Соэль.
— Вот как? — отозвался наследник. На девушку он не смотрел, внимательно глядя на юношу и словно ощупывая взглядом его лицо. — Эй, ты! Как там тебя? Лейр? Подойди поближе!
Тот повиновался так спокойно, словно находился у себя дома, а эти молодые господа заехали в гости. Рави гордо скрестил руки на груди:
— Ты знаешь, кто я?
Лейр в ответ прижал руку к груди и отрицательно покачал головой. По губам его мелькнула тень улыбки.
— Смотри внимательнее! — наследник сжал кулаки. Взглядом он ощупывал каждую черточку лица юноши, пытаясь найти сходства и отличия. Память не обманывала — перед ним был его бывший Преданный, Лаэмир из рода Линнедар. Немного повзрослевший, немного загоревший, с лёгкими морщинками в уголках глаз и тенью улыбки на губах. Волосы, которым по уставу положено быть только до лопаток, отросли и были заплетены в косу. Актёрское трико плотно облегало подтянутую гибкую фигуру. Даже наброшенная сверху туника не могла скрыть его плечи, талию. Чуть склонив голову набок, он стоял перед наследником Раваниром, спокойно ожидая его действий.
— Ты знаешь, кто я? — повторил тот. — Отвечай!
— Что вы пристали к нему? — вмешалась Шанирель. — Он же никогда не говорит ни слова! Мне кажется, — добавила она, — здесь какая-то тайна!
Соэль тихо вздрогнула. Привыкшая на сцене к игре мимики и жеста, она сразу догадалась, что такой интерес высокого лорда к её спутнику вызван отнюдь не праздным любопытством. Неужели это правда?
— И потом, — продолжала Шанирель, — я уже хочу послушать песню. Спой что-нибудь, а мальчик тебе подыграет, — она кивнула пажу, который поудобней перехватил лютню, готовый играть.