Возвращение Проклятого
Шрифт:
Он глубоко вздохнул, немного успокоился, и провел по экрану смартфона. В списке контактов нашел знакомого врача. От нового приступа боли и тошноты его буквально согнуло дугой. Телефон выпал из ослабевшей руки, Николаса начало рвать. Внутренности, казалось, горели огнем, а изо рта полилась какая-то темная, ужасно вонючая дрянь, вообще не похожая на выпитый виски.
Когда спазмы прекратились, наемник упал на спину и несколько секунд лежал абсолютно обессиленный. Затем потянулся за телефоном, но с ужасом почувствовал, как по телу разлилась парализующая слабость.
Новая вспышка боли.... Казалось, что внутри вместо крови у него жидкое пламя. Его выгнуло дугой, а натянутая как барабан кожа начала рваться и сочится кровью.
Зазвонил телефон, но Николас уже не мог ответить на вызов. Его тело задергалось в последней агонии и, наконец, наступила спасительная темнота.
Второй раз в темной коробке, как купленная на рынке зверушка. Второй раз за один день! Проклятый зло усмехнулся и посмотрел на практически зажившую вену.
— «Ничего, ничего!» — подумал он, — отольются кошкам мышкины слезки.
Делать было нечего, он лег и задумался. Задумался о том, стоило ли убивать наемника?
По всему выходило что да, стоило. И не только потому, что он похитил Мишу. Основной причиной было то что, судя по разговорам, Николас был важной шишкой, лидером у своих людей. Потому можно было предположить, что таинственные враги вели переговоры и вербовали именно его. А значит теперь, когда их человек мертв, им придется искать другие выходы, на других связанных с Николасом людей. А на это потребуется время.
Нет, конечно существовала вероятность, что организация, а Мише было удобно думать, что их враг все-таки «Аусграбун», работала сразу с несколькими наемниками и Николаса будет легко заменить, но даже в этом случае есть шанс, что он выиграл время.
Миша планировал дождаться разговора со вторым похитителем. Возможно, получится что-то вытянуть и из него? Остаться пока в плену, а ночью встретиться с Аней или Ирой и передать им, что Николас оказался предателем. Пусть срочно меняют квартиру, прекращают контакты с наемниками Николаса и действуют по обстановке.
Он же останется в плену, и попробует узнать все по максимуму. Хотя в последнем он и сомневался, вряд ли те, кто хоть немного знают о его способностях, будут столь же болтливы как наемник Николас. В этом случае он сбежит через день-два.
Проклятый уже решил, что ночью расскажет Ане, где можно будет его забрать. Пожалуй, он сможет выйти на Труханов остров, туда, где они искали следы чего-нибудь необычного.
За такими размышлениями дорога пролетела незаметно. Коробку тряхнуло, крышка исчезла, и толстые пальцы обхватили хрупкое тело. Сдавили его еще сильнее, чем требовалось, почти полностью перекрыв доступ кислорода. Почти, но все же не до конца, пусть и с трудом, но он мог дышать.
Незнакомец продержал его так некоторое время, а затем давление исчезло, и Проклятый упал на деревянный стол. Похититель явно не собирался церемониться с пленником, и Миша почувствовал, как в нем закипает ледяная ярость. Ублюдок просто бросил его на стол!
—
Проклятый, задрав голову, рассматривал склонившегося над ним незнакомца. На вид — лет сорока, может и постарше, в волосах седина, а на лице два шрама, на щеке и лбу. Глаза серые и злые. Все это он отметил мельком, ведь детали не имели особого значения, но Мише показалось, что перед ним довольно опасный человек, намного опаснее Николаса. Опаснее и умнее, поэтому вряд ли он начнет болтать. Еще он отметил что Фил, если это было настоящее имя, не снял перчаток.
Фил смотрел на крохотного человечка со смешанным чувством ненависти и некой досады. Досады из-за того, что с этим недоразумением приходится считаться, а ненависти из-за событий почти пятилетней давности.
***
Фил давно работал на «Аусграбун», и по молодости был оперативником, причем очень хорошим. До супербойцов не дотягивал, но и пушечным мясом тоже не был. Он был резистантом, на которого почти не действовала магия, что в совокупности с великолепными физическими данными и хорошей подготовкой, делало его опасным врагом. Магов он недолюбливал, хотя открыто этого не демонстрировал, и потому всегда был в рядах Парисовцев.
Во время бойни под Киевом, именно той, в которой был уничтожен элитный отряд «Аусграбуна», Фил находился во Львове. Ему перевалило за пятьдесят, и из оперативников он перешел в аналитики, в ту группу, которая работала на инквизиторов, добывая информацию о потенциально сильных магах.
Про ситуацию в Киеве он знал, сам был в Украине, только не в Киеве, а во Львове. Если бы Киевская операция увенчалась успехом, если бы тогда отщепенцев уничтожили, то верные идеологии Париса попытались бы взять власть и в других ключевых городах Украины.
Но после разгрома, точнее двух разгромов подряд, руководство, похоже, потеряло контроль над ситуацией во всем регионе. Им приказали затаиться и ждать приказа. А приказа все не было. И вскоре даже самому последнему оператору стало ясно — их бросили на произвол судьбы.
Сам Фил после потери единственного сына некоторое время был словно в тумане. Ему было все равно, что случится с ним, очень хотелось драки, хотелось убить кого-нибудь хоть частично причастного к смерти сына.
Но потом он взял себя в руки, благо никто не преследовал его группу. Вполне возможно их враги тоже понесли серьезные потери и тоже не были готовы к решительным действиям.
Через четыре дня им приказали возвращаться в Мюнхен. Неделю длились допросы, что, как и почему, а потом его оставили в покое.
Все это время Фил пытался найти хоть какую-то информацию о бойне. Допуск у него был, ему удалось узнать, что отряд был уничтожен мощным взрывом, вероятнее всего произошедшим из-за повреждения стержней-оснований защитного купола. Но как это повреждение случилось? Магия не могла проникнуть под купол, бой не велся возле грузовиков, случайное возгорание исключалось. Так как? Ответа не было, только догадки.