Возвращение Прославленных. Книга 2

Цы Си

Заныло плечо — Питер потёр кожу в том месте, где извивалась саламандра. С каждым днём она разгоралась всё больше, но сегодня жгла, полыхая ярко-алыми линиями, переливаясь и подрагивая. Пит вздохнул и прочёл молитву, которая висела перед его глазами над портретом Делмара Иму:

— Спаси и укрой нас ветер, поддержи исохрани вода, направь и помоги земля, дай нам мудрости и терпения огонь, — шептал Питер.

Он встал и начал собираться.

Через два часа, в предрассветном сумраке, войска Визидарии были построены на поле близ Эо Мугна.

Все деревья в округе давно оголились. Но священный дуб стоял, покрытый золотыми листьями. Он протягивал над воинами ветви, осеняя их светом, словно хотел обнять и защитить. Над полем повисла такая тишина, что было слышно, как куры, на крыльце сторожки Мак Дары, спорили о погоде. Будто и не было здесь сотен солдат.

Питер выехал из ворот, в сопровождении ремесленников. Каждый из них сегодня надел сиреневый пояс предков и тот самый плащ, который им когда-то придумали сами визидарцы. Лица ремесленников были суровы и собраны. Даже Янмей выглядела сильно повзрослевшей. До этого шли долгие споры, брать ли её с собой. Практически все ремесленники были против. Но Янмей, послушав их рассуждения, по-взрослому сказала:

— Я — Прославленная. Нас десять. Мы едины, словно десять пальцев рук. В сражении нужен каждый. Если не возьмёте, я всё равно сбегу и поеду с вами. И это не обсуждается.

Так всё и решилось. И когда девочка, одетая в шлем и латы, проезжала мимо солдат, все и ей отдавали честь, как главному Полководцу.

У Питер меж глаз пролегла суровая морщина. Он выехал вперёд, развернул Вульфа перед строем и окинул внимательным взором войска. Здесь были все. Он видел Мак Дара, Носика, Сиридина, Максимилиана… И многих тех, с кем успел познакомиться, сблизиться, подружиться. Взгляд Пита выхватил рыжего паренька. Как же его? Лапе! Сын хозяев «Двух унций». Лапе был очень серьёзен и, не отрываясь, смотрел на Пита. Полководец прочёл в его глазах решимость и непреклонность. Он легонько кивнул парню, а тот почтительно склонил голову.

Визидарцы были одеты в шлемы, на которые нацепили очки теней. На каждой груди гроздьями висели амулеты из зубов вулуокулов и обереги от огня из драконовых ручек. Посверкивало начищенное оружие. Перебирали копытами лошади, нетерпеливо пыхали паром драконы, запряжённые в летучие островки.

Визидарцы-тролли, возвышались над другими, словно горы, держа на плечах любимые дубинки. Сколько на учениях ни убеждал их Питер освоить браунинг, но те отказывались, тряся палицами, которыми, правда, при всей своей медлительности, управлялись весьма ловко.

Пит перевёл глаза на гномов. Их грозные шлемы и вид компенсировали небольшой рост. Знамёна гномов на длинных флагштоках были самыми яркими. На каждом их них в визидарском круге был изображён…

— Стурла, а что на ваших знамёнах? Никак не разгляжу? — повернул голову к другу полководец.

— Это, как говорил дед Таисуке — ину. Те собаки, которых он взял с собой. Очень они нам полюбились. Маленькие, но верные и бесстрашные. Как мы, — объяснил Стурла, и, поймав

улыбку Итиро, растерянно спросил, — а что, их нельзя было изображать? Они что, не преданные?

— Преданные, преданные, — успокоил Итиро.

Леонар поглядывал на Огонька. Его привязали к одной из повозок в медицинском обозе. На лошади была новая попона с крестами и большими карманами для быстрой переноски лекарств.

У дружинников одно плечо было покрыто толстым кожаным надплечником. На нём сидели ястребы.

— Друзья, — обратился Питер к войскам, — пришло время защитить нашу отчизну. И даже если не всем нам дано вернуться, мы будем бороться до конца. За наших предков, за наших потомков. И за самих себя.

Рев одобрения пронёсся по рядам.

— Ну что ж, — полководец поднял руку, — в путь.

В это время, дуб Эо Мугна, перекрывая гул визидаров, зашумел, заволновался, тряхнул ветвями и вдруг разом сбросил листву. Её тут же подхватил ветер и закружил над строем, опуская на головы солдат.

— Эо Мугн нас благословляет, — пробежало по рядам.

Один лист упал и на седло Пита. Он подобрал его и сунул за пазуху. Затем подстегнул Вульфа, и поскакал вперёд. Войска медленно двинулись за ним.

Постепенно повозки, перемежавшиеся с марширующими отрядами, летучими островами, растянулись почти на милю.

Прославленные ехали все вместе. Итиро повернулся к Янмей и спросил:

— У тебя сегодня не предсказательное настроение? Скажи, что нас ждёт?

Янмей задумалась, а потом ответила:

— Сегодня мой дар закрыт. Судьба решается сейчас. Никто не знает, победим ли мы или нет. Всё зависит от нас.

Итиро сжал зубы. А Янмей добавила:

— Но если мы одержим победу, то у нас будет много свадеб.

— Ого, — удивился, улыбнувшись Итиро, — чьих?

Тут мимо них проехал Уильям и украдкой нежно взглянул на Бёрнис. Сегодня Уильям, одетый в темно-зелёную рубаху, поверх которой были доспехи, скреплённые ремнями, был невероятно хорош. И решительный взгляд Бёрнис смягчился. Она хотела что-то ему сказать, но тут вперёд вырвался Стурла.

— Подождите вы, про свадьбы говорить, — перебил всех гном, — сейчас не до них.

Он сердито пришпорил коня, подъехал к своему отряду и вдруг звонко затянул свою боевую песню.

Гномы её подхватили. А затем и все остальные.

Даже дальние хутора округи слышали в тот день, как уходили отряды. Визидары останавливали работу, поднимали лица вверх, прислушиваясь. И кто про себя, кто вслух, начинали молиться. «Спаси и укрой их ветер, поддержи и сохрани вода, направь и помоги земля, дай им мудрости и терпения огонь», — шептали визидарцы. И летели к воинам легкие, как облачка Музы. От каждого сердца, от каждой молитвы, вливаясь в армию и делая её на каплю сильнее.

Когда армия проезжала мимо кенотафов, они начинали светиться, духи воинов отдавали честь проходившим мимо отрядам и тоже вливались в их ряды. Так армия незаметно множилась душами.