Возвращение Прославленных
Шрифт:
Визидары подняли крышку и спустились в тёмный подвал. Там, как и рассказывал Итиро, их встретила толстая металлическая дверь. Полотно двери было испещрено царапинами, вмятинами и даже следами поджогов. Посередине неё, действительно, ровными рядами висели круглые ручки.
— Ну что же, давайте ещё раз вспомним, в каких рядах надо дёргать кольца? — приглушённо сказал Тафари.
— Третий, пятый, седьмой и восьмой, — напомнил Леонар.
Итиро отметил нужные ряды мелом, который Мэд вытащила из Бездонной сумочке, и напомнил:
— А
Визидары потянули за нужные ручки. Дверь со скрипом поддалась и легко открылась. На них пахнуло сыростью и спёртым воздухом. Зайти сюда смогли не все: лишь Тафари, Леонар и Стурла. Остальные заглядывали в подвал, стоя на лестнице.
Это была небольшая кладовка, заваленная мешками с каким-то добром. На полках лежала позолоченная посуда, слитки металлов и драгоценности. Но Леонар сразу увидел главную ценность — книгу в чёрном кожаном перелёте. Она была перетянута плотным ремешком, завязанным наподобие ремня.
Леонар прижал книгу, как матери прижимают детей и зашептал:
— Мы спасены. Мы спасены. Теперь мы сможем двигаться дальше. Я ждал этого слишком долго.
Тафари же неожиданно осел у порога.
— Что с тобой? — заволновалась Бёрнис, глядя на него.
Она была ближе всех к Следопыту и начала рвать ворот его рубашки, чтобы Тафари легче дышалось, но он потерял сознание.
Визидары вытащили его на улицу. Положили на траву и склонились над ним. Кто-то расстегнул его жилет. Белоснежная рубашка под жилетом стала изумрудной. Возможно, намокший жилет окрасил рубашку? Визидары растерянно думали, отчего Тафари стало дурно и как ему помочь.
Но тут Итиро закричал:
— Это кровь…Я вспомнил…у Тафари зелёная кровь.
Только сейчас на жилете и рубашке обнаружились рваные дыры. Видимо, Готье, махая ножом, успел ранить Тафари.
— Почему же он не сказал нам? — всхлипнула Мэдлин.
— Нельзя медлить! Он потерял слишком много крови. Понесем Тафари в замок к перчатке, — скомандовал Леонар.
Они с Итиро подхватили Следопыта и потащили его.
— Ах, почему же я не взял перчатку с собой? — ругал себя Леонар, — с ней так всегда. Как с зонтом — не возьмёшь, и он обязательно будет нужен. Возьмёшь — и протаскаешь зря…
— Чего уж теперь, — сказал Стурла, глядя на хрипящего Тафари, — тащите быстрее!!!
Их хлестали подсолнухи, но визидары бежали, насколько могли быстро. Прихрамывавшую Мэдлин поддерживала Бёрнис. Они сильно отстали, но тоже спешили, видя, как за Тафари на земле остаётся зелёный след.
Когда визидары внесли раненого в замок, пульс Следопыта уже не прощупывался. Его положили прямо на пол, и Леонар быстрее пули принёс перчатку. Её приложили к ране на животе Тафари.
— Пожалуйста, живи, — держа за руку Тафари, говорил Марио.
Потом Рыболов замер, прислушался и сказал:
— Кажется,
…Только через час веки Тафари дрогнули, и он пришёл в себя.
Следопыта перенесли в библиотеку, устроили ему там настоящую царскую лежанку, подперев его подушками, обставив подносами с едой. Сами же визидары окружили принесённую книгу. Леонар расстегнул ремешок обложки, но никак не мог решиться её открыть.
— Какие знания нас ждут внутри? — спрашивал он, нежно поглаживая книгу, — что мы узнаем, когда прочтём её старинные записи? Какой тол отыщем с помощью неё? Мои пальцы дрожат от волнения. Ах, подождите… Сейчас только соберусь с силами…
— Ну, хватит уже, — Стурла взобрался на стул, и сам открыл книгу.
Визидары склонились над её страницами.
— Что там? Что там? — заинтригованно спрашивалТафари со своей лежанки. Он вытягивал шею, но за спинами других ничего не мог увидеть.
Толпа расступилась, и Леонар показал Следопыту то, на что они смотрели.
Внутри толстая книга состояла из абсолютно чистых листов. В них было сделано углубление в котором лежала… солонка из набора Жобенов.
— Ну вот, нашлась, — растерянно сказал Стурла и сел на пуф, — а ты, Леонар, переживал. Теперь твоё столовое серебро в полном наборе.
— И что с ней делать? — разочарованно спросил Леонар, — как она поможет найти тол? Я же думал, с книгой нам откроются сакраментальные древние знания. Да что думал, я был в этом уверен. Мне говорил об этом отец…
— Ну, она не такая и простая, эта солонка, — сказала, взяв её в руки Мэдлин, — утебя на приборах никаких надписей, кроме большой «Ж» не было. А здесь есть.
Она указала на слово, выгравированное с обратной стороны.
— Тут написано Mа-ni-fes-tum, — по слогам прочла она.
— Кажется, это обозначает «проявись», — положив руку на лоб, вспомнил Тафари.
Леонар взял из рук Мэдлин солонку, встряхнул её. Там была соль.
— Где и чему теперь проявляться? — задумался он.
Леонар тряхнул солонкой над столом — высыпались белые кристаллы. Граф лизнул пару крошек — обычная соль.
— Может, с ней что-то надо сделать другими толами? — предположил Стурла.
Остатки дня над солью колдовали: трясли браслетом, сметали крылом, поливали водой из бамбуковой палочки, нагревали Огненной. Ничего не происходило.
— Пойдёмте, поедим, — сказал, наконец, утомлённый Леонар, когда увидел, что за окнами оранжереи стемнело.
Но еду решили притащить сюда, в библиотеку.
Тафари попросил подать ему книгу и солонку. Он внимательно рассмотрел фолиант, перелистал каждую страницу, но они все, до последней, были чистые. Потом Тафари взялся изучать солонку. Она, действительно, повторяла перечницу: такой же каплевидной формы, увитая двумя кольцами орнамента из мелких цветов. Верхнее кольцо, на горлышке, было подвижным. Покрутишь его по часовой стрелке, и наверху открываются окошки сквозь которые сыпется соль.