Возвращение Прославленных
Шрифт:
Мэд с Итиро ещё раз пересчитала кольца в чаше, и только девушка хотела сказать, что не хватает всего лишь одного, как из расщелины выпрыгнул маленький стуканец, просто кроха, и вытащил из кармашка колечко. Он старательно бросил его в чашу, до которой еле дотянулся и шумно шмыгнул носом.
— Все кольца собраны! — подытожил Итиро и потруны, окружавшие их закричали. Они подпрыгивали, хлопали друг дружку по голове и визжали от радости.
Мэд достала конфету из кармана и протянула маленькому стуканцу, принесшему последнее колечко. В это время в зал из всех щелей опять мгновенно высыпали стуканцы.
— Может, вы тоже хотите? — спросила Мэдлин, и все разом закивали.
— Мы страсть как обожаем конфеты, — сказал один шепелявый стуканец.
Он улыбался щербатым ртом и втягивал воздух длинным носом, стараясь уловить запах от обёртки. Стуканцы, как зверьки смотрели, что вытащит из кармана Мэд. Она достала две последние конфеты. По рядам пронёсся вздох разочарования.
— Сейчас, размножим! — пообещал Марио и приступил к работе.
Его облепили стуканцы, наблюдая, как он ловко увеличивает и множит сладости. Досталось всем. Даже предводителю портунов.
Через некоторое время, стуканцы, набрав полные пригоршни конфет, попрощались и занырнули в стены.
— А что мы? — напомнил о себе Эу, — как с нами?
— Ну, в принципе, снадобье готово, — сказал Леонар, наблюдая, как Итиро добавил в смесь воды из бутыля и осторожно размешивает чёрную пузырящуюся жидкость.
— И мы будем живы и невидимы для людей? — уточнил портун, напряжённо вглядываясь в лицо Леонара, и пытаясь угадать, врёт ему волшебник-великан или нет.
— Так написано в старинной книге, — ответил ему граф, — попробуем?
Седой портун засунул два пальца в рот и лихо протяжно свистнул. И зал стал наполняться портунами. Явились, видимо, все. Потому что, пересчитав подданных, Эу удовлетворённо кивнул — сто!
Портуны перешёптывались, толкались, но боялись подходить к визидарам.
— Сейчас, — торжественно вышел на середину Эу, — я раздам вам родовые кольца. Наденьте их на указательный палец.
Чашу с колечками перевернули, вывалив содержимое на стол, и главный портун стал их передавать по цепочке хозяевам, чьи имена были написаны на обратной стороне. Только и раздавалась: «Громыхало — тебе! Чуй — хватай! Сапожок, бери!»
— Сапожок, — строго приказал Эу тощему портуну, с порванным ухом, который выскочил поближе, чтобы быстрее схватить своё колечко, — ты первый будешь пить Напиток исчезания.
Сапожок задрожал, но не смел ослушаться. Когда колечки были разобраны, снова наступила тишина.
— Начинается новая эра для нас, для портунов. Мы опять выйдем наружу и будем дышать сладким воздухом! Мы опять будем жить в домах и есть вдоволь, но теперь…теперь люди нас не будут видеть, — торжественно объявил Эу.
— Возможно, они вас будут слышать, — сказал Итиро.
— А вот это уже весело! Теперь мы их всласть попугаем! — захихикал седой портун, и остальные собратья подхватили его смех.
Когда все нахохотались, вперёд
— Ах… — склонилась к нему толстая портуниха, стоявшая ближе всех. Она взяла его ручку в свою лапу и прислушалась, — он не дышит, вы убили его!!! Они убили его!!! — закричала она.
Портуны зашумели, загалдели, стали зло скалиться.
— Мы же предупреждали, — оправдывался, отступая, Леонар.
Толпа наседала, раздавались вопли и призывы. В штанины визидаров вцепились десятки когтистых ручек…
Но тут Сапожок опять взвизгнул, завертелся волчком и…стал исчезать. Вернее, это видели визидары и, кажется, он сам. Сапожок с удивлением наблюдал, как становятся прозрачными его руки. Леонар, который стоял перед медной чашой, в которой было зелье, видел, как портун постепенно перестал отражаться в её изогнутых стенках и указал на это другим…В конце превращения визидары видели только слабую тень от Сапожка. Значит, для людей, он и правда стал невидимым. А потом Сапожок снял кольцо, и все увидели его живым и здоровым.
— Но теперь, даже сняв кольцо, он будет видимым лишь для визидаров, портунов и животных, — напомнил присутствующим Итиро.
Когда портуны убедились, что Сапожок отлично себя чувствует, выстроились за волшебным питьём. И по очереди исчезали. Они радостно визжали, потом бросались из пещеры, собирать вещички, чтобы подняться наверх. Последним был Эу. Он выпил свою порцию, стал невидимым и счастливый побежал к выходу. Путь его слабому силуэту преградила Бёрнис.
— Постойте, а как же мы? — закричал ему вслед Марио.
— Что — мы? — обернулся недовольный портун и снял кольцо, опять став видимым.
— Ну, мы должны были узнать хотя бы о толе, — уточнил Стурла.
— Я ничего не знаю, — нервно ответил старичок, — вы должны были нас спасти. Спасибо вам. И точка.
Портун отпихнул Пинар и ловко ускакал.
— Но… — ничего не успел сказать ему Тафари, как старика и след простыл, только где-то в отдалении вверх по лестнице стучали его каблуки.
— Не волнуйтесь, — успокоила всех Пинар. — Я думаю, мы справимся без них.
— Ты знаешь что и где искать? — удивился Итиро.
— Я не знаю, что. Но думаю, что знаю, где, — кивнула она.
Пинар достала из-за пазухи платок матери и развернула его.
— И что? И что? — нетерпеливо подскакивал Стурла.
Мэдлин же взяла из рук Пинар платок, внимательно на него посмотрела, потом наверх и удовлетворённо кивнула. Она дала один конец платка владелице, за второй взялась сама, за два других угла схватились Тафари и Леонар. Вчетвером они подняли над Стурлой платок и дырочки на нём в точности совпали с рисунком на потолке. А в самой большой дырочке на платке засветилась синяя звёздочка.