Возвращение Тарзана в джунгли
Шрифт:
— Но ведь вы согласны? — убежденно ответил ей Теннингтон.
Таким образом, было решено, что они отправятся в путь в следующий понедельник.
Два ближайших дня девушки провели в каюте Элоизы, рассматривая фотографии, которые она успела проявить и напечатать в Кейптауне. Карточек было бесчисленное множество, но Элоиза не уставала давать объяснения своей подруге. Джен с интересом слушала.
— Посмотри, — заметила Элоиза, — вот человек, которого ты должна знать. Несчастный… Я столько раз хотела спросить тебя о нем. — Она держала в руках маленькую фотографию.
— Его
— Я не помню такого имени, — ответила Джен. — Дай-ка мне взглянуть.
— Бедняга упал за борт во время плавания, — сказала Элоиза, передавая карточку своей подруге.
— Упал за… Как, Элоиза. Элоиза… Не говори мне, что он погиб, утонул, Элоиза!.. Ты… ведь шутишь…
И прежде, чем удивленная мисс Стронг успела сообразить, в чем дело, ее подруга лишилась чувств.
После того, как Элоиза привела ее в себя, она долго сидела неподвижно, молча глядя на подругу.
— Я не думала, Джен, — сказала Элоиза, — что известие о смерти этого человека так потрясет тебя. Очевидно, он был тебе близок.
— Колдуэлл? — спросила тихо мисс Портер. — Неужели ты хочешь уверить меня, что ты не знаешь настоящего имени этого человека, Элоиза.
— Зачем же, Джен. Я прекрасно знаю, кто он такой: его имя — Джон Колдуэлл, он из Лондона.
— О, Элоиза, мне хотелось бы поверить этому, — со стоном произнесла девушка, — но черты его лица так глубоко запечатлены в моем сердце, что я узнаю и отличу их среди многих тысяч совершенно похожих на него людей.
— Что это значит, Джен, — воскликнула встревоженная Элоиза. — Кто же это?
— Это — Тарзан.
— Джен…
— Я не сомневаюсь, что это был он. О, Элоиза, ты уверена в его гибели? Разве не может быть ошибки?
— Боюсь… что нет… — печально ответила Элоиза. — Мне бы хотелось думать, что ошиблась ты. Между прочим, он говорил мне, что родился в Африке и воспитывался в Париже.
— Да, это он, — прошептала Джен Портер.
— Помощник капитана, осматривавший его багаж, не нашел ничего, что доказало бы, что он — Джон Колдуэлл, из Лондона. На его белье была одна буква «Т» или три буквы «Ж. К. Т.». Мы решили, что он путешествовал инкогнито, под вымышленным именем Джона Колдуэлла.
— Тарзана звали Жаном, — ответила Джен слабым, упавшим голосом. — Он погиб в океане… Невероятно, чтобы такое сердце перестало биться, чтобы его могучие мускулы омертвели навеки. Он — олицетворение жизни и силы — погиб в холодных волнах, стал добычей рыб, — нет, это…
Она не могла продолжать. Рыдания прервали ее на полуслове.
Несколько дней мисс Портер чувствовала себя совсем больной и разбитой. Она никого не хотела видеть, кроме Элоизы и Эсмеральды. Когда, наконец, она снова появилась на палубе, все были поражены происшедшей в ней переменой. Она уже не была прежней живой, подвижной американкой, очаровывавшей всех. Джен превратилась в тихую, грустную девушку, с застывшим на лице выражением безнадежного страдания, которое было понятно только Элоизе.
Друзья старались
Вслед за болезнью мисс Джен несчастья одно за другим обрушились на яхту. Сначала сломалась машина, и целых два дня волны играли судном, как им хотелось, пока снова не завертелся винт и судно опять стало повиноваться штурвалу. Затем, неожиданно для всех, налетел шквал, поломавший и снесший с палубы все закрепленные предметы. Потом два матроса повздорили и подрались, пустив в ход ножи и жестоко поранив друг друга Наконец, в довершение всех бед, третий матрос упал за борт и утонул, прежде чем ему успели оказать помощь.
Пассажиры и экипаж были мрачны и подавлены этими несчастьями. Все ждали худшего. Бывалые моряки изощрялись, вспоминая страшные морские штормы, предвестниками которых являлись и драки на корабле, и падение за борт и внезапный шквал. Долго ждать не пришлось.
Уже следующей ночью яхта на полном ходу налетела на подводный камень. Раздался ужасный треск. Толчок сбил с ног людей и на палубе, и в каютах. Машины остановились. Яхта накренилась. Чувствовалось, что через несколько минут она пойдет ко дну.
Все бросились на палубу; механик выскочил из машинного отделения и доложил капитану, что вода проникает через большую дыру в нижней части судна и уже затопила трюмы.
Появились матросы, поднятые водою со своих коек.
— Стойте, — крикнул Теннингтон, — пусть дамы спускаются в каюты и соберут свои вещи. Может быть, дело не так уж и плохо, но нам следует сесть в лодки. Лучше быть готовыми ко всему. Ну же, ступайте скорее! А вы, капитан, пошлите какого-нибудь знающего человека вниз. Пусть он установит истинные размеры повреждения. Пока же дайте команду спустить лодки!
Властный, уверенный голос лорда Теннингтона прекратил панику. Через минуту все были заняты исполнением его приказаний. Дамы поднялись на палубу с вещами, лодки были спущены на воду; помощник капитана, сходивший в трюм, явился с докладом.
Вряд ли, однако, нужно было его свидетельство, что «Алиса» пойдет ко дну с минуты на минуту.
— Да, сударь, — произнес капитан, заметив смущение своего помощника.
— Мне не хочется волновать женщин, сударь, по-моему, судно не продержится на воде и десяти минут. В трюме — дыра, через которую свободно может пройти лошадь.
«Алиса» накренилась еще больше и начала погружаться в воду. Ее корма поднялась высоко над поверхностью моря. Четыре лодки были благополучно заполнены пассажирами и спущены на воду. Джен Портер в последний раз взглянула на злополучную яхту. Раздался ужасный треск. Судовая машина сорвалась с места и перекатилась в носовую часть. Это ускорило гибель судна. Корма встала почти вертикально над поверхностью моря. На секунду тонущий корабль остановился, а затем начал плавно, все быстрей и быстрей погружаться в воду, пока не исчез совсем.