Возвращение Титуса Кроу
Шрифт:
Несколько недель спустя ужасные видения стали повторяться очень часто. Они появлялись без малейшего предупреждения, и были почти непереносимыми. Я уже собирался отправится к психиатру, чтобы обсудить с ним эту проблему. Затем, всего за десять дней до рождества, я получил удивительное послание.
Проспав в то утро дольше обычного, я обнаружил в утренней почте вместе с газетой письмо:
«Маршфилд
Дорогой мистер де Мариньи,
Будьте, пожалуйста, дома 16-го пополудни. Я приеду в Лондон около 3-х часов дня, чтобы навестить вас. Встречать меня не надо —
До встречи, искренне
Элеонор Квелли.
PS. Не ищите меня в телефонной книге. У меня нет телефона. Я испытываю отвращение к таким вещам.
Э. К.»
Прочитав эту совершенно непонятную записку, я застыл, не зная, что делать. Только перечитав письмо еще раз, я понял смысл написанного, и потом пришел в состояние, которое можно охарактеризовать, как истерию.
Элеонор Квелли, «матушка» Квелли, была медиумом, чье своевременное письмо предупредило Титуса Кроу о коварной ловушке, подстроенной БМК десять лет назад. Оно подтолкнуло нас к побегу из Блаун Хауса при помощи сомнительной машины времени, внешне напоминавшей старинные часы. Хотя я никогда не встречался с матушкой Квелли, тем не менее я рассматривал ее занятия с большим сомнением, хотя Титус Кроу в высшей степени доверял ей. Но теперь! Ее появление показалось мне свидетельством того, что мой друг жив.
Ну, хорошо, что же мне делать?
Вопросы толклись и безумно кружились в моей несчастной голове. Я не мог, как ни пытался, найти ни единого ответа. Вконец обессиленный, я повалился в кресло и заставил себя обдумать эту проблему спокойно, насколько это возможно.
Если Титус Кроу жив, где он теперь, и зачем такая секретность? Может быть, он оказался в какой-то страшной опасности, или даже стал пленником БМК? Нет, это чушь! БМК не захотят держать в плену Титуса Кроу. Они избавились бы от него немедленно, как только появилась бы возможность. Он был слишком опасным для них, стал настоящей занозой в боку. Примерно так же обстояло дело и со мной…
Только подумайте — Титус Кроу жив!
Я почувствовал, что счастливо улыбаюсь, и потряс головой, пытаясь отогнать наваждение. Титус Кроу жив! Неужели это правда? И мы в самом деле путешествовали во времени, он и я. Неужели он очутился далеко в будущем, в то время как я, не способный понять принцип работы «часов», вылетел за борт в самом начале путешествия?
С другой стороны, почему так важно сохранять тайну? Настроение мое снова упало. Насколько я могу доверять Элеонор Квелли? А вдруг это очередная ловушка БМК? Впрочем, я тогда не придал особого значения ее требованию не сообщать о намеченном визите кому-либо из фонда.
Но 16-е число! Что ж, меньше, чем через 24 часа, я смогу удовлетворить свое любопытство и, вероятно, получить ответы на замучившие меня вопросы… но это будут самые длинные сутки в моей жизни…
Стук в дверь заставил меня резко выпрямиться в кресле, пробудив от неспокойного, но к счастью не запомнившегося сна. Взгляд на часы показал, что было ровно 3 часа пополудни.
Устав
Не зная чего и ждать, все еще окончательно не проснувшись, я отправился к двери. Стук повторился, на этот раз более настойчивый, и негромкий голос отчетливо произнес:
— Мистер де Мариньи, я не шогготх, уверяю вас, так что, пожалуйста, откройте дверь и впустите меня!
Этот голос развеял большинство моих сомнений и страхов, и я немедленно открыл дверь.
Элеонор Квелли оказалась маленькой элегантной пожилой леди в современном жакете и подходящей по тону юбке. На меня сквозь древние очки-пенсне уставились серые не поблекшие с годами глаза. Потом гостья взяла мою руку и крепко пожала ее. Я неловко отступил в сторону, чтобы впустить ее в дом.
— Я — Элеонор Квелли, — просто сказала она, завершая формальное знакомство и направляясь в мой кабинет так уверенно, словно прожила в этом доме всю свою жизнь. — Но, пожалуйста, называйте меня «матушка», как и все мои знакомые. И перестаньте думать обо мне, как о старой шарлатанке. Я вполне уважаемая и психически нормальная женщина.
— Уверяю вас… э… матушка, что я… — начал мямлить я.
— Не лгите, молодой человек, — бесцеремонно перебила она меня. — Вы всегда считали меня шарлатанкой, я знаю. Несомненно, так отзывался обо мне этот негодяй, Титус Кроу.
— Э… Да… В самом деле… Гм-м… — я начал постепенно приходить в себя.
В кабинете Элеонор повернулась ко мне лицом и улыбнулась, увидев камень-звезду в моей руке.
— Свой камент я ношу на шее, — она наклонилась вперед, чтобы прошептать это, притворно нахмурившись.
— О!.. Э… Я просто…
— Не надо объяснять, — «матушка» улыбнулась, вытянув золотую цепь. На ее конце болтался камень-звезда. — Чертовски неудобная штука, — заметила она, — и тем не менее лучше с ней не расставаться.
Мои последние сомнения рассеялись. Я улыбнулся гостье и с печалью потер щетину на подбородке.
— Я собирался побриться перед вашим приходом, но…
— Нет, нет… Меня это ничуть не смущает, — снова перебивая меня, сказала она. — Несомненно, после сна голова у вас свежая, и это самое главное. Между прочим, мне нравятся несколько грубоватые мужчины!
Элеонор рассмеялась, и я присоединился к ней, но быстро остановился, вспомнив о странных, но точных предположениях, которые сделала эта женщина несколько минут назад. Она была права, когда намекнула, что я, вероятно, представил себе не человека, стучащегося в дверь, а нечто совсем иное; она была совершенно права, обвиняя меня в том, что я считал ее шарлатанкой (хотя я уже изменил это мнение), и наконец она сама нашла мой кабинет в незнакомом доме. Возможно она была шарлатанкой даже теперь, но даже если и так, то очень умной.
— Я — экстрасенс, мистер де Мариньи, — продолжала моя гостья. — Хотя мой дар должен быть отнесен к низшим уровням восприятия, и даже здесь он ограничен. В первую очередь я телепат, способный принимать и читать мысли. Если бы я еще могла и передавать… то Титусу Кроу вы не понадобились бы!
Я был так восхищен этой пожилой женщиной, что едва не забыл цель ее визита.
— Титус Кроу! — выдохнул я, неожиданно вспомнив, зачем собственно приехала ко мне Элеонор Квелли. — Титус Кроу! Но ведь он?..