Возвращение троянцев
Шрифт:
«Ага! – подумал Ахилл. – А он отличный кулачный боец, раз у него такие прыгучие ноги… Надо помнить об этом».
На огромной, сильно наклоненной вперед голове Каррика был такой же рогатый шлем, как у царя Антифота. С нагрудника смотрела та же козлиная морда демона. Лицо, полускрытое шлемом и заросшее до самых глаз коричневатой короткой бородой, показалось троянскому герою неподвижным, будто вырезанным из дерева. Только небольшие, глубоко, очень близко посаженные глаза, то ли бледно-зеленые, то ли бледно-желтые, ярко блестели, глядя живо и пристально. Каррик шел, все время подкидывая и ловя в воздухе свою чудовищную булаву, вертя ею в разные стороны, будто показывал, как ловко владеет
Ахилл шагал, спокойно опустив руку с такой же булавой, так же повесив щит на локоть. Он уже оценил противника и видел, чего тот стоит. Более всего в пользу Каррика говорили его движения – плавные, почти по-кошачьи легкие, при всей неимоверной тяжести гигантского тела. Своим телом лестригонский богатырь владел идеально – это было в нем самое опасное.
Противники остановились шагах в тридцати друг от друга, на равном расстоянии от обеих армий, и еще раз пристально, тщательно осмотрели один другого. В пронзительном взгляде Каррика Ахилл прочел удовлетворение – он тоже оценил очевидную мощь троянца.
– Так ты и есть Ахилл? – спросил лестригон глухим и низким, почти хрипловатым голосом. Его финикийское произношение было ужасно, вероятно, куда хуже, чем у царя Антифота. – Ты и есть величайший из героев всех обитаемых земель?
– Я себя так не называл, – ответил троянец. – Мое имя – это мое имя, а прозвища меня не волнуют.
Лестригон усмехнулся – будто искры сверкнули в дебрях его бороды, и Ахилл подумал, что, кажется, зубы у него и впрямь остроконечные, как у волка.
– Я Каррик – сын Божьего врага, – сказал чудовищный воин глухо. – Я тот, кого не может убить человек. Тот, кто убьет тебя, великий герой.
– Хорошо, что ты сам сказал, чей ты сын, – Ахилл улыбнулся в ответ на волчью усмешку лестригона. – Я давно утратил желание убивать, но сейчас чувствую, что хочу тебя убить, Каррик!
– Начинаем? – спросил тот, в очередной раз ловя свою булаву.
– Начали.
Ахилл рванулся вперед со всей своей стремительностью, проверяя, какова реакция противника, и убедился, что она, вероятно, равна его реакции: Каррик встретил его занесенной булавой. Он успел бы ударить, если бы герой и впрямь собирался налететь на него. Но Ахилл в последний миг отскочил и заставил врага развернуться следом за собою. Противники оказались в двух шагах друг от друга, и первый удар, по силе равный падению горной лавины, скрестил их гигантские булавы. Два железных столба врезались один в другой, грохот огласил равнину. Затем столкнулись громадные щиты, и гром, подобный недавнему рокоту барабанов, заглушил все остальные звуки.
Каррик, используя преимущество роста, ударил не совсем прямо, а сверху, и Ахиллу понадобилась вся его сила, чтобы удержать свою булаву. Он даже перехватил ее обеими руками, сдвинув щит набок, и, сделав над собою страшное усилие, сумел, оттолкнувшись, отделиться от лестригона. Но тот не потерял равновесия и вновь замахнулся. Еще удар, снова грохот, искры и лязг. Оба богатыря рванулись в стороны друг от друга, понимая, что иначе булавы достанут цель, а для каждого из двоих удар другого означал верную гибель. Ахилл видел, что Каррик, скорее всего, сильнее его – не намного, но сильнее. Лестригон тоже почувствовал страшную силу противника и внезапно понял, что не может сразу смять и уничтожить его. Возможно, впервые грозный воин испытал что-то похожее на чувство смертельной опасности.
Дерущиеся понимали, что третье столкновение уничтожит их булавы – у обеих были уже расплющены шары и погнуты рукояти. Поэтому богатыри некоторое время кружили, делая обманные движения, на расстоянии четырех шагов
Но вот терпению лестригона пришел конец – он прыгнул вперед, и его оружие взмыло над шлемом врага. Каррик не сомневался, что Ахилл успеет уклониться, и не рассчитывал размозжить ему голову. Когда троянец выскользнул из-под удара, чудовищный воин резко изменил движение своей булавы, ударил сверху по отведенной булаве противника и этим ударом согнул ее пополам. Но Ахилл, вновь перехватив свое оружие двумя руками, рывком распрямил его. Каррику не могло прийти в голову, что у троянца хватит на это сил, а потому он не ожидал встречного удара. Два огромных усаженных шипами шара сшиблись со страшным грохотом и расплющились в лепешку.
Впервые дерущиеся нарушили молчание – у обоих вырвался яростный рев, оба отшвырнули погнутые, искореженные булавы и одновременно обнажили мечи. Меч Каррика был одной ширины с мечом троянца, но на два-три пальца длиннее. У лестригона имелось и еще одно преимущество: он был выше ростом, а главное, обладал необычайно длинными руками и за счет этого выигрывал расстояние при каждом выпаде.
Прежде чем вновь кинуться вперед, Каррик выставил меч перед собою и завертел им вправо-влево, вверх-вниз, с такой скоростью, что светлое лезвие исчезло: казалось, будто рука чудовищного воина оканчивается крутящимся кругом, сверкающим, мечущим молнии. При этом Каррик вновь заревел, раскрыв рот то ли в оскале, то ли в ухмылке, и стали видны его зубы, действительно полузаостренные, ровные, крупные, очень белые.
Вновь Ахилл чуть отступил, оценивая силы – свои и врага. Его не устрашила игра лестригона с мечом – он сам умел так же вертеть оружием: этому искусству его обучил когда-то Хирон. Однако герой показывал такие приемы лишь во время упражнений и никогда не применял в бою, ибо они сразу выдавали врагу его возможности. Ахилл выдвинул вперед щит и стал медленно сближаться с противником. Он был уверен, что долго Каррик не сможет так вот крутить меч – как он ни могуч, но кисть все равно устанет. Верно, думает, что у врага не выдержат нервы. Ну, ну, пускай думает…
Вновь заревев, лестригон рванулся вперед. Щиты с грохотом сшиблись. Раз, другой. Мечи врезались в кованую медь, и через несколько мгновений оба щита, изрубленные, распались на части, будто цветочные лепестки.
Ахилл отпрянул, однако обезьянья рука Каррика, удлиненная мечом, достала его. Меч проткнул нагрудник и царапнул левый бок троянца. Герой ощутил горячую струю крови, сползавшую по бедру, и тут же, покуда меч врага скользил вдоль нижних пластин его доспеха, сделал стремительный выпад, изогнувшись дугой, и тоже достал Каррика. Конец меча вошел в ногу чудовищного воина чуть выше колена, и Каррик мигом отскочил. Укол едва ли мог быть очень болезненным, но равнину огласил безумный рев ярости – непобедимый воин впервые в жизни получил рану!
Снова великаны рванулись друг к другу, и на этот раз скрестили мечи. Лестригон попытался отбросить противника, швырнуть толчком на землю, но Ахилл, готовый к этому, собрал все силы и устоял. Однако, следя за правой рукой врага, яростно давившей на него, он едва не упустил из внимания его левую руку. Троянец опомнился в тот миг, когда длиннющие жилистые пальцы этой ручищи (кажется более длинной, чем правая) коснулись его шеи, нащупывая кадык. Успей Каррик сжать пальцы, поединок был бы окончен. Ахилл отшатнулся. Ему пришлось отдернуть и на миг опустить руку с мечом, и тотчас меч врага рубанул сверху вниз. Клинок троянца переломился.