Возвращение в летний домик

Деверо Джуд

Зои чувствовала, что он смотрит на неё, наверное, ждёт, что она скажет. Она подыскивала слова, когда заметила на буфете миниатюрный портрет в белой салфетке. Он был не более четырех дюймов в высоту, написанный масляными красками, на слоновой кости. Зои взяла его.

— Как хороша.

Когда он промолчал, она оглянулась на него. Внезапно лицо его скривилось, словно он собирался заплакать.

— Извините, — смутилась она и вернула портрет обратно. — Я не хотела быть

невежливой. — Она отошла от него.

— Это мне следует просить прощения, — успокоил он, поднял портрет и пристально вгляделся в него. — Обычно он хранится в моей комнате, но рамка треснула и нуждается в починке.

— Я могла бы сделать это, — обрадовалась Зои.

— Вы? Вы умеете?

— Я уже несколько лет работаю с рамками, — ответила она. Зои смотрела на него и гадала, кем была женщина на картине. К несчастью, Зои уже встречала подобные взгляды. Многие её клиенты вот так же смотрели на фотографии умерших возлюбленных.

— Кем она была? — прошептала Зои, показывая словом «была», что она всё поняла.

— Моей женой, — признался он, всё ещё не отрывая взгляд от портрета.

— Я могу сделать портрет больше, чем этот, — предложила она. — Я могу сделать копию для вас.

Он посмотрел на неё, мигнул, затем улыбнулся.

— Вы художник?

— Да, — заверила она и выпрямила спину. Если у неё появится здесь работа, то она не будет чувствовать себя нарушительницей права владения.

Он положил портрет обратно на салфетку.

— Здесь уже живёт художник, — сказал он, — он и починит рамочку. И сделает копию для меня. Сейчас он рисует мою сестру. Спросите у него разрешения, если хотите работать на него.

С лёгким поклоном он покинул комнату.

Минуту она стояла, глядя ему вслед. Он отклонил её предложение, наверняка из-за того, что она женщина. Он сказал, что она должна работать на мужчину. Неужто он считает, что женщина не может рисовать так же хорошо, как мужчина?

Хотя она не ходила в художественную школу и ни разу в жизни не брала уроков, Зои, конечно же, прочитала много книг. Она знала, как рисовали кочующие из дома в дом художники в восемнадцатом веке. Несомненно, это была эпоха Стюартов, а тогда писали картины главным образом на досках в чопорном, на взгляд Зои, уродливом стиле.

Она спустилась вниз на кухню, где Эми месила тесто.

— Я встретила твоего большого, красивого босса, — сообщила она. Присутствующие на кухне не оставили свои дела, но стали шуметь потише и прекратили разговоры.

— Что же он сделал? — заинтересовалась Эми, не прекращая месить.

— Я предложила нарисовать портрет его жены, но он сказал, что у него уже есть

художник. Если мне не нужно рисовать, тогда зачем я здесь? Чем мне заняться в течение трёх недель? Играть на фортепьяно?

— Он говорил с тобой о жене? — удивилась Эми. В помещении стало ещё тише.

— Не совсем, — уточнила Зои. — Но вспомни, я жила в разных семьях не один год и знаю, что означает, когда вглядываются в портрет с такой тоской.

Эми прекратила месить и вытерла руки влажной холстиной. Посмотрев на людей, уставившихся на них, она взяла Зои за руку и увлекла верх по лестнице.

— В этих местах сплетен больше, чем в таблоидах, — объяснила она, поднявшись наверх. — Зои, знаю, что втянула тебя во всё это и постараюсь всё уладить, но в доме сейчас действительно живёт художник. Если бы я знала это, то не попросила бы тебя поехать со мной. Извини. Но не могла бы ты просто порадоваться тому, что видишь здесь? Я уговорю его купить тебе бумагу и карандаши. Ты сможешь рисовать всё, что привлечёт внимание. Это ведь было бы зд'oрово?

— Почему ты всегда зовешь его «он»? У него нет имени?

— Конечно, есть, — заверила Эми. — Его зовут Тристан. Но это восемнадцатый век. Я не могу звать его по имени, я ведь всего лишь домоправительница. И будь я проклята, если стану звать его «милордом», — она умоляюще посмотрела на Зои. — У меня действительно много работы. Каждый день кормить людей, живущих в доме, — трудная задача. Если что-нибудь заканчивается, я не могу заехать в супермаркет. И брани не избежать.

— Итак, ты предлагаешь мне развлечься самой и не путаться у тебя под ногами.

— Примерно так, — подтвердила Эми. — Почему бы тебе не найти художника и не поговорить с ним насчёт работы? Может, вы вместе могли бы… — Эми посмотрела на Зои так, словно впервые видит.

— Могли бы что? — спросила Зои. — Рисовать дуэтом? Может, мне организовать школу и попробовать научить нескольких бродячих художников новейшей технике?

— Конечно, это прекрасная идея, — воодушевилась Эми, всё ещё глядя на Зои с удивлением.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Я просто кое о чём подумала. Знаешь, говорят, что совпадений не бывает. Может быть, ты попала в прошлое вместе со мной ради какой-то цели.

— А цель состоит в том?..

Эми лучезарно улыбнулась.

— Чтобы ты давала уроки этим никудышным скитающимся художникам, которые пишут отвратительные картины. Наверное, тебе следует поговорить с Расселом.

— Рассел — это художник?

— Да.

— Раз ты называешь его по имени, значит он не из высших классов.