Возвращение в Осень
Шрифт:
В стекло ударили крупные капли дождя, и Мира вздрогнула. В такси она не проронила ни слова, да и в кафе преимущественно молчала, даже не обратив внимание, что ел Валера, что пил, был ли у него сухой паек или только фляга, которую она мельком видела на поясе.
Потерев уставшие смотреть в темноту глаза, она собрала одежду. Продвигаясь на ощупь по коридору и, чуть не упав, споткнувшись об Маркизу, она зашла на кухню и пошарила рукой по стене
– Куда собралась? – раздалось из-за ее спины.
– Черт, Люся! – зашипела Мира, выронив одежду.
Подруга, вышедшая из их с Эдиком комнаты, прикрыла дверь и подняла вещи Миры.
– Так, куда собралась? – повторила вопрос Люся. В темноте ее глаза, казалось, светились, прожигая Миру проницательным взглядом. – К нему, да? – В голосе подруги послышались довольные нотки. – Я не совсем это имела в виду под теплым приемом.
– Люся… – В спальне заскрипела кровать, и раздался шорох. Подруги замерли, но спустя секунду послышался храп Эдика, и они расслабились.
Нащупав, наконец, выключатель, Мира зажгла свет и, переодевшись, заглянула в холодильник.
– А колбасы уже нет, что ли? – разочарованно спросила она, осматривая пустые полки.
– Есть, – ответила Люся, все это время с улыбкой наблюдавшая за подругой. – Я спрятала ее, как только мы пришли.
– Зачем?
– В отличие от тебя, я подумала о том, что Валеру нужно будет чем-то покормить, – деловито ответила Люся, доставая из духовки кусок колбасы. – А то еще один такой поход в кафе, даже без такси, и кому-то из нас придется идти на панель, чтобы заплатить за квартиру.
Да уж, такси прилично ударило по их бюджету и, если мальчишки не видели ничего плохого в том, чтобы обжираться не дешевой колбасой в прикуску с чипсами, при этом не стесняясь звонить домой и просить родителей пополнить им банковские карточки, то подругам, совестливым человечкам, приходилось рассчитывать в основном на стипендию Миры и зарплату Люси.
Умудрившись из кусочка колбасы, едва хватившего бы на два бутерброда, соорудить целых четыре, Мира выключила чайник, раздумывая, что залить и куда залить.
Остановив выбор на чае, Мира, за неимением термоса или, хотя бы, термочашки, залила кипяток в банку из-под маринованных корнишонов, в которую положила два пакетика черного чая.
– Сахарок не забудь, – причмокнула Люся, многозначительно приподняв брови.
Проигнорировав намек подруги, Мира всыпала три ложки сахара.
– Резинку? – Люся протянула подруге резиновую крышку
Мира сощурила глаза, но не ответила и на эту провокацию.
– Одеяла лишнего у нас нет, – растягивая слова, сказала Люся, – но ты ведь девочка изобретательная и сможешь придумать, как согреть парня.
– Люся!
Мира сердито сжала горячую банку, собираясь высказать подруге все, что она о ней в данный момент думала, но снова раздался скрип кровати, и она прикусила язык, решив обойтись лишь очень выразительным взглядом.
Люся закрыла рукой рот, чтобы не засмеяться, и проводила подругу до входной двери.
– Мира, подожди! – Выскочив на площадку, Люся поежилась.
– Чего еще? – раздраженно буркнула Мира.
– А если Женя проснется, что мне ему сказать?
– Скажи, что я в аптеку пошла, – недолго раздумывая, ответила она и побежала вниз.
Ступени недостроенного дома крошились. Среди голых стен без окон и дверей гуляла сырость и холодная пустота.
К счастью для Миры, не без оснований опасавшейся свалиться, Валера отыскался на втором этаже, сидящим на грязной, холодной плите спиной к стене с окном, выходящим прямиком на окна ее квартиры.
– Все ждал, когда ты придешь, – усмехнулся он.
Глаза его были прикрыты. Несколько капель попавшего через окно дождя, стекали по его небритому лицу.
Мира подошла ближе, рассматривая его. Со дня их последней встречи в нем мало, что изменилось. Разве что волосы отрасли, придавая стрижке хаотичный характер.
– Я принесла тебе горячего чая и немного поесть. – Мира протянула ему банку и бутерброды, завернутые в салафан. – Прости, но кормить тебя в кафе нам не по карману, – добавила она.
– Мне любая твоя забота приятна, – улыбнулся он, к ее досаде, верно определив источник той самой заботы. – Спасибо. – Открыв крышку, он с удовольствием сделал несколько глотков на удивление не остывшего чая.
Мире показалось, что он немного поморщился. Может, она положила слишком много сахара или наоборот – слишком мало.
– Прости, я не знаю, как ты любишь, – почему-то смутившись, произнесла она. Страж поднял на нее глаза, в которых поблескивало веселье. Видимо, ее фразу он понял как-то по-своему. – В смысле… – замялась она, глупо теребя распущенные волосы. – Послаще или…
– Не парься, василек, – засмеялся он. – Все просто отлично, но на будущее знай: я люблю послаще, – хитро усмехнувшись, добавил он.
Конец ознакомительного фрагмента.