Возвращение в строй
Шрифт:
– Это хорошо, – кивнул Горшков. – Свой человек в стане противника. Надеюсь, ты не настолько обиделся из-за несправедливого увольнения, чтобы забыть старых друзей?
– Не говори глупостей! Но, знаешь, в усадьбе у меня сложилось впечатление, что там кое-кто недоговаривает, и здесь, получается, складывается такое же отношение. Контора только начинает наблюдение, а имеет столько информации по обитателям усадьбы, их личной жизни, будто отслеживает семейку и все, что с ней связано, не один год. Макс! Зачем играть со мной в прятки? Я же понимаю, Данилов хочет использовать меня в игре против Старикова или еще кого-то. Но я не смогу принести
– Да, ты не изменился. Полковник Данилов предупреждал меня, что ты не поведешься на изложенную версию, – улыбнувшись, покачал головой Горшков.
– Что нам надо реально?
– Это хорошо, что ты сказал «нам». Ладно, Данилов разрешил раскрыть карты. В общем, больше всего нас интересует Атабеков, и не в такой степени Руслан, как его брат Меред.
– А это что за персона?
– О, это птичка высокого полета, в определенных, естественно, кругах. В прошлом году он тайно перебрался через Турцию в Ирак, вступил в боевую организацию ИГИЛ. Воевал, беспредельничал, убивал мирных жителей, стариков, женщин, детей. Однажды всю семью на камеру сжег заживо в клетке. Потом пропал. Боевики пустили слух, что его убили, но месяц назад Служба внешней разведки сбросила информацию, что Меред Атабеков жив. Более того, он вернулся в Россию через Таджикистан. Разведка сумела установить и то, что Меред послан для организации проведения террористических актов. До него к нам разными путями были переброшены еще трое боевиков, граждан России, воевавших на стороне исламистов в Ираке. Это боевая группа Мереда. Понятно, что он обязательно выйдет на брата. А усадьба в Переславской области, усадьба Стариковых – идеальное место для базы боевиков.
– А наркота что, прикрытие? Какое-то хреновое прикрытие, может «спалиться» быстрее, чем сама база.
– Дело в том, что, судя по всему, Руслан знал о том, что брат ушел к исламистам, но понятия не имел, что тот вернется, да еще с определенным заданием. И расширил наркобизнес, который начинал с Мередом. Позже тот отошел от дел.
– Понятно. Меред еще не связывался с Русланом?
– Нет! Мы полностью ведем его. Хочешь знать, где и с кем сейчас Руслан?
– Ну, скажи.
– В квартире на Добровольского, милуется с госпожой Стариковой.
– Так вот куда и к кому каждую среду выезжает любвеобильная и расчетливо-жестокая Алла Борисовна.
– И муж, кстати, в курсе их встреч.
– Ну, и семейка. В этом гадюшнике Елене реально грозит смертельная опасность.
– Да, и мы, а точнее, ты должен позаботиться о ее безопасности.
– Но как? Говорю же, мы общаемся языком знаков. У нее наверняка отобрали любые средства связи.
– Но ты упоминал врача, что посещает Елену.
Кулагин внимательно посмотрел на бывшего командира:
– Ты предлагаешь отработать его?
– Почему нет?
– Но он тут же сольет нас боссу. Он же прекрасно понимает, что по закону ему светит небольшой срок, да еще смотря как повернуть дело. А такие отморозки, как Атабеков, заморачиваться судебными процессами не будут. Пристрелят и бросят труп с грузом на ногах в озеро Светлое. Кстати, глубокое озеро.
– А мы его аккуратно отработаем, Паша, немного препарата СП-20 или СП-30 во время сна, короткий допрос в течение двадцати-тридцати минут, в зависимости от препарата, и мы получим всю нужную нам информацию, а врач даже знать не будет, что его сон прерывался.
– Это совсем другое дело, – кивнул Кулагин. – Но вряд ли информация
– Чтобы она рассказала то, что мы уже знаем?
– Чтобы она успела передать сигнал опасности, когда эти суки, Стариков и Атабеков, решат, что она задержалась на этом свете.
– Тоже верно. Но в ближайшее время ее жизни ничего не угрожает.
– Если врач каждую неделю не вводит ей препарат, который в итоге должен вызвать инфаркт или инсульт, причем так, что ни одна экспертиза ничего не обнаружит. Да и кто будет проводить экспертизу? Не мы же?
– Получается, тупичок?
– Есть у меня одна мысль, Макс. Но без помощи технарей ее не реализовать.
– Говори, что придумал.
– Стены дома каменные, с выступами, по ним можно подняться до окна Елены, но на это требуется время.
– И чтобы получить это время, – продолжил за Павла Горшков, – нам надо отвлечь охрану?
– Совершенно верно.
– Что даст короткий контакт с девушкой?
– Мне нужно миниатюрное приемно-передающее устройство «Малютка». Микрофон представляет собой крохотную булавку, которую легко спрятать и в одежде, и где угодно, динамик спокойно умещается в ушной раковине и без спецдосмотра не определяется.
– С «Малюткой» проблем нет, у меня в машине лежит комплект. Отвлечь охрану мы тоже сможем. Но как ты будешь работать на стене без страховки?
– Как-нибудь справлюсь. Мне, главное, знать, что никто не помешает.
– Ну, тогда можно и микроусилитель поставить в комнате. Для более качественной прослушки.
– Без проблем.
– Я успею завтра обернуться в Москву и обратно за ребятами для обеспечения охраны. Заодно, возможно, привезу свежую информацию. Нет, как это ты все-таки словно специально пошел на работу на нужный нам объект?!
– Фортуна иногда и к нам поворачивается лицом. Ну, что теперь, ужин?
– Еще одно, думаю, приятное для тебя известие.
– Говори.
– Генерала Бараненко выкинули со службы.
– Да ты что! – воскликнул Павел. – Это как же так?
– Залетел на махинациях, связанных с продвижением по службе и необоснованными увольнениями, в частности таких, как ты.
– И кто же его зацепил?
– Отдел внутренней безопасности. Взяли с поличным, когда тот «бабки» от одного подставного майора брал за содействие в продвижении на полковничью должность. Шеф отреагировал мгновенно. Сам лично в Кремль поехал и добился не только увольнения Бараненко, но и лишения звания. Дело передано в военную прокуратуру. Внутренняя безопасность, оказывается, давно «пасла» генерала. Собрав убойный компромат, подставила ему своего сотрудника, ну, а Сева мутный и повелся, хапнул помеченные «бабки». Ему тут же на запястья наручники. Слышал бы ты, как он вопил на все управление! Как шакал раненый.
– Он и есть шакал.
– В связи с данным событием все документы, которые оформлялись по приказу Бараненко, признаны не имеющими законную силу.
– Это ты сейчас к чему сказал, Макс? – с замиранием сердца спросил Павел.
– К тому, что твое увольнение незаконно, как и расформирование отряда. Но с отрядом уже ничего не сделаешь, а вот ты можешь подать рапорт на восстановление, и будешь восстановлен. Если, конечно, пожелаешь.
– Погоди, ты это серьезно?
– Да, Паша, серьезно… – без улыбки ответил подполковник. – Я этот сюрприз сберег для тебя на десерт. Будем восстанавливаться?