Возвращение ведьмы

Брекстон Пола

А однажды весной, спустя много месяцев на острове, когда я уже была закаленной и тощей, обзавелась мозолями, но оставалась по-прежнему бодрой и вполне привыкла к одинокому существованию, я обогнула смотрящие на запад скалы и обнаружила гостя. Настоящее потрясение – увидеть перед собой другого человека, словно его только что сбросили на парашюте. Он стоял и смотрел на меня так спокойно… Я завизжала. Хорошо это помню. Я визжала, как самая настоящая девчонка, очень некруто. Незваный гость оказался стариком, прямо древним, похожим не на обычного дедушку, а на библейского мудреца. Он был слегка щуплым, ниже меня ростом и с впечатляющей бородой. Так вот, я все не могла понять, как сюда

вообще кто-то попал, не говоря уже о человеке, который на вид с трудом по лестнице способен подняться, куда там по тропинке с берега до верхушки утеса. Одновременно я пыталась подобрать хоть какие-то слова. А он все смотрел и улыбался, демонстрируя на удивление хорошие зубы и морщинки в уголках губ. Поэтому я подумала, что он, наверное, слегка чокнутый. Как он тогда добрался на Крейг-а-Дью, да и где его лодка? Или самолет? Или на чем он вообще, черт возьми, мог прибыть? Да, конечно, стоял теплый солнечный денек, но на старике не было соответствующей одежды и альпинистской обуви, только грязная футболка «Роллинг Стоунз», короткие шорты и дешевые кроссовки. Будто чертов Робинзон Крузо из комиссионки. Наверное, он устал ждать, пока я наконец заговорю, поэтому развернулся и пошел по тропе, а затем прокричал через плечо:

– Давай уже! Быстрее. У нас мало времени.

Я поплелась следом.

– Погодите! Вы о чем? Да и вообще, вы кто? Как вы здесь оказались?

Он передвигался достаточно быстро для столь древнего возраста, и мне пришлось ускорить шаг.

– Ты всегда задаешь так много вопросов? – спросил он на ходу.

– Что? Нет. Просто я не ожидала никого встретить. Здесь все же не автобусный маршрут.

– Тебя легко найти.

– Значит, вы меня искали? То есть… вы не просто так приплыли на остров? – Я выругалась, споткнувшись о камень. – Вы не могли немного сбавить темп? Остановимся, поговорим…

– Нет времени! Нет времени! – отозвался старик нараспев, уверенно стремясь вперед и явно ожидая, что я буду за ним следовать, несмотря на то, что даже не знаю его имени.

Что странно, я действительно за ним шла. Я хотела идти. Должна была. Даже не из любопытства, не потому, что меня удивило его появление на острове, не потому, что ждала какого-то объяснения. Я знала, просто знала, что мне надо идти за ним, куда бы он меня ни привел. Мы добрались до противоположного от моего лагеря края, к северо-восточной точке. Оттуда уже нельзя было разглядеть побережье Уэльса. Впереди открывалась бесконечная водная гладь и отражающееся на ее серо-голубой поверхности низкое солнце. Птицы не вили гнезда на этой стороне острова; я слышала лишь, как волны мягко омывали серые глыбы в сотнях футов внизу.

Старик выбрал плоский камень в паре шагов от края утеса и устроился на нем, скрестив под собой ноги.

– Садись, – похлопал он рядом с собой.

Я покорно опустилась на камень, и некоторое время мы просидели молча – старик ничего не говорил, а я не задавала вопросов, которые разрывали меня изнутри. У меня возникли две версии. Либо этот старик псих, либо кто-то очень важный. Причем шансы были пятьдесят на пятьдесят. Я ждала. По-прежнему молча он достал из одного кармана кисет, а из другого – щербатую трубку. Затем бережно и тщательно наполнил чашечку табаком и закурил, убедившись, что она набита идеально. Теплый весенний ветерок уносил дым, однако я уловила слабый запах лакрицы и пряностей. Я твердо решила не поддаваться своему безумному любопытству. Старик сказал, что искал меня. Что ж, нашел. Пусть теперь объясняется.

– Был некий друид, известный под именем Гвинвор, – сообщил он.

Не это я надеялась услышать, но старик хотя бы заговорил.

– Он жил в паре лиг отсюда, на побережье.

Его уважали, можно даже сказать, почитали. Он с великим достоинством проводил церемонии, соблюдал законы друидов и давал советы тем, кто прибывал, дабы стать его учеником, кто искал помощи в своих трудностях.

– Интересно, – неуверенно отозвалась я.

– Беда заключалась в том, – продолжал старик, – что Гвинвор на самом деле не верил.

– Правда?

– Ну, он многое знал, мог рассказывать о вероучении, читать молитвы и так далее хоть до посинения, и, если его спросить, он ответил бы, что всем сердцем, разумом, душой верит в высшие силы. Однако…

Старик глубоко затянулся, прикрыв глаза и задумавшись.

– Однако? – попыталась я навести его на мысль.

– Он не верил в себя.

– Хм.

И снова тишина. Мимо пролетела, направляясь к южным гнездовищам, чайка. Старик покачал головой.

– Все знания, вся ученость и мудрость… и он все равно не знал, где его место. Он был лишь ходячей библиотекой, подборкой знаний, к которым при надобности мог обратиться любой человек. Гвинвор не понимал сути. Истинной ценности даров, данных ему свыше.

– Да?

– Он не осознавал, что он не просто хранитель учения, он сам – учение. Их нельзя разделить, как нельзя это сделать с гладью озера и отражением луны на ней.

Старик наконец повернулся ко мне и кивнул, словно объяснил все предельно ясно и я должна была все понять. Вот только я не понимала. Пока он не задал следующий вопрос:

– А что насчет тебя, Теган? Ты просто сервант для всего, что изучила, или стала этим всем сама?

Пристальный взгляд старика пугал.

– Как вы узнали, что я здесь? – наконец спросила я, не в силах больше сдерживаться. – Почему вы пришли? И как сюда добрались?

Старик поднялся и шагнул к обрыву. Я машинально последовала за ним. Мне казалось, он вот-вот упадет, а его самого совершенно не волновало, что еще пара дюймов, и он разобьется насмерть. Старик даже не смотрел на осыпающийся край тропинки, а по-прежнему не сводил с меня взгляда.

– В тебе заключена невероятная магия, Теган. Западный ветер уносит ее с твоим дыханием, магию впитывают поры твоей кожи, твоя душа звенит ею, да так, что звучание отдается в костях. И ты все равно не веришь в себя. Только ты можешь принять данные тебе дары, дитя. Только от тебя зависит, сможешь ли ты наслаждаться собственной необыкновенной силой. А когда сможешь, когда наступит момент прозрения, ты станешь собой. Ты станешь Теган Хедван, «красавицей, что умеет летать».

– Но я…

Я не успела закончить предложение. Старик, от которого я не ожидала такой силы и скорости, шагнул вперед и уверенно столкнул меня с обрыва.

И я рухнула вниз.

Мысли спутались. Вопросы, проклятия, молитвы, паника, страх, грусть, сожаления, – все вмиг смешалось в один клубок. Я проносилась мимо острых гранитных скал, или же они мимо меня; я ли летела к безжалостным камням, или они приближались ко мне – в то жуткое мгновение мне было все равно. Благоразумие, планы на жизнь, на день, что уготовила мне судьба – ничего больше не имело значения, ведь меня ждала верная смерть.

И вдруг я услышала напев шаманки, которую искала по всей Сибири. Смех ведьмы-худу из Луизианы. Зов сестер-ведьм со всех уголков земли, они звали меня по имени. Но громче всего прозвучал единственный сильный голос. Она произнесла лишь слово.

Лети!

Я вспомнила Элизабет, как она когда-то взяла меня за руку, и мы взмыли к ночному небу, как мы парили и скользили по воздуху.

И я взлетела.

А когда наконец приземлилась на вершину утеса, старика уже не было.