Возвращение. Сборник рассказов
Шрифт:
Дракон, судя по всему, нашел свой ориентир и стал снижаться недалеко от скалы. Он коснулся земли задними конечностями, отчего его наездники подскочили на своих местах, и опять жрец удержал Арринтура от падения.
Арринтур одеревеневшими ногами последовал за жрецом, который уверенно зашагал к скале. Дракон сзади взвыл. Жрец, не обращая ни малейшего внимания на этот звук, взял Арринтура за руку и ускорил шаг. Воздух перед ними заколыхался, словно повеяло бесшумным ветром, и очертания окружающего мира стали какими-то расплывчатыми и размытыми.
Дракон взвыл еще громче, и на этот раз в его крике было столько боли и отчаяния, что Арринтур невольно оглянулся
Жрец дернул Арринтура за руку и поволок за собой в неожиданно сгустившийся туман. Они шагнули в него и очутились на мгновение в пространстве без звука, формы и цвета. Затем какая-то пелена опустилась на глаза Арринтура, и последнее, что он услышал, был жалобный жуткий вой.
2
– Алик! Алик! – звал кто-то настойчиво. – Вставай, шеф вызывает!
Он с трудом разлепил глаза и увидел над собой тревожное лицо Генки. А, черт! Опять проспал! Сколько раз клялся себе не засиживаться допоздна, и все-таки постоянно нарушает свою же клятву.
Десять лет прошло с тех пор, как они со жрецом вошли в этот заброшенный мир на окраине вселенной, где обитатели даже не подозревали о других мирах. Жители этого мира носили странные одежды, передвигались на механических повозках, жили скученно в высоких каменных домах, в тесных, как клетки, помещениях, а по небу вместо драконов летали самолеты.
Жрец легко приноровился к образу жизни нового мира и чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Свой универсальный плащ он сменил на элегантный костюм, приобрел механическую повозку. Выяснив, что ценным средством в этом мире являются маленькие разрисованные бумажки с разными знаками и символами, он легко добыл их при помощи своего магического диска. Однако медь здесь не ценилась совсем, поскольку наука этого мира еще не открыла ценные свойства меди.
Арринтур долго привыкал к новой жизни. И хотя к наставнику Иллиюму он не питал особо теплых чувств, часто вспоминал его, вздыхал и порой жалел о своем поступке. Он еще тогда догадался, что жрец, а ныне шеф, заманил его в западню, а после того, что он увидел с помощью медного диска, ему и вовсе не было дороги назад. Много лет назад, когда он стал упрашивать жреца вернуться в их мир, тот не говоря ни слова, достал из сейфа медный диск, подкрутил его и показал, что произошло в том мире после их бегства. Обезумевший дракон метался в поисках своих детенышей по всей долине, а потом спалил весь лес вместе с домом, в котором жил Иллиюм. Но и после этого не успокоился, сжег все дома в тихой долине и их обитателей, растерзал домашних коз, что паслись недалеко от леса.
– Алик, ну ты идешь? – Гена опять возник в дверях.
Алик – теперь его новое имя. Жрец, шеф, снискал в этом мире большую власть и уважение. Вон как трясется этот добрый малый Генка. Алик является правой и незаменимой рукой шефа, должен находиться при нем неотлучно и выполнять разные поручения.
– Да, Ген, я готов уже.
Он застегнул куртку и огляделся, не забыл ли чего. Взгляд его уперся в зеркало, где на него глядело собственное отражение – широкоплечий атлет с золотисто-русыми волосами, серые глаза под длинными, почти белыми ресницами сохранили детскую невинность и свежесть.
Шеф встретил Алика суровым выражением лица, когда тот появился в его кабинете. Он кивком отпустил Гену и указал ему на кресло. Когда Алик уселся, он стал разглядывать его, отбивая пальцами дробь по крышке стола. Смуглый,
– Я для чего твой дар раскрыл? Чтобы ты отлеживался, как бревно? Не найди я тогда тебя, ты до сих пор прозябал бы в том лесу вместе с сумасшедшим стариком!
Алик поморщился от воспоминания о том, как был раскрыт его дар. Шеф тогда так шандарахнул по его мозгам электрической штуковиной! До сих пор шрам на затылке остался. А ведь он был совсем еще ребенком. Он предпочел бы и дальше оставаться в неведении, чем такой ценой обрести дар. Во всяком случае, лично Алику он не приносил никакой радости. И этот мир не доставлял особого удовольствия. Земляне похожи на заведенные механизмы, очень невежественны и примитивны, вечно куда-то спешат, суетятся, подозрительны и недоверчивы. Старик решил основать здесь свою империю, возродить былое могущество своей расы. А Алику некуда деваться. Кроме этого жреца, у него никого нет. В общем-то, он неплохой старик, любит его по своему, хотя и старается не показывать этого.
– Что ты молчишь?
– Виноват, Шеф, проспал.
– Сегодня проведем сеанс, как планировали, но об этом чуть позже. Ну, а сейчас ты должен поехать в одно место. Гену с собой возьми и Гарри. Проследите до конца, чтобы груз был полностью уничтожен.
– Хорошо.
Шеф присмотрелся к нему.
– Какой-то ты вялый сегодня. А впрочем, как обычно. Ну, не буду задерживать. Можешь идти.
Алик поднялся и направился к двери, шеф проводил взглядом его рослую фигуру. Это было его лучшее приобретение за последние десятилетия. План был близок к осуществлению. Обитатели этого мира, земли, легко управляемы, и скоро с помощью дара этого мальчика он возродит здесь свою утраченную империю. Лучшего места для осуществления столь долго вынашиваемого плана и не найти: подкуп, шантаж, провокации действуют в этом мире алчных и жадных людей безотказно.
Гарик мчал их на автомобиле, будто участвовал в гонках Формулы-1, легко подрезая замешкавшихся участников дорожного движения и проскакивая за последние мгновения разрешающего света светофора. Вскоре они оказались у состава, груженного контейнерами и сопровождаемого людьми, охранявших груз. Множество техники: грузовые автомобили, краны и автокары. Следовало весь этот продовольственный груз вывезти за город и уничтожить. Как в прошлый раз. Минимум на три дня работы. Множество голодных горожан уже в курсе новостей насчет уничтожения груза и поэтому околачиваются здесь в надежде урвать что-нибудь. Такие настойчивые попрошайки! Не отстреливать же их, в конце концов. Рутинная работа. До чертиков скучный мир. Сплошные интриги, конкуренция, конфликты и заявления.
В последнее время хандра стала невыносимо давить на него. Приступы необъяснимой тоски накатывались на него волнами в самый неподходящий момент. Шеф постоянно твердил об их новой империи, Алику же это было все равно. Ему не было никакого дела до этой империи. Он чувствовал свою безнадежную неуместность в этом чуждом для него мире, к которому так и не смог привыкнуть за долгие годы. И друзей у него не было, с которыми его объединяло бы общее прошлое. В самом деле, о чем можно говорить с теми, кто и мысли не допускает о существовании других миров и других людей? К нему лично они относились с опаской и уважением, взирая на его внушительный рост и бесстрастное выражение лица, от которого неизвестно, чего ожидать.