Возвращение.Хмара-2
Шрифт:
"Отпустите на свободу варканов, пусть они рыщут вокруг, оберегая наши владения от непрошенных гостей, пусть ни один перевал не останется без догляда".
Кажется, я услышал эти слова, произносимые странным потусторонним голосом вслед за криком петушиным как раз в тот момент, когда из-за ближайшего валуна в мою сторону прыгнула здоровенная, облезлая, с осклизло — лысой кожей, уродливая кошка. Точнее, даже не кошка, а нечто вышедшее из мира фильма ужасов. Красные глаза даже при солнечном свете горели яркими немигающими огнями, с уродливых, длинных клыков капала жёлтая, чуть розоватая пена, а лапы с длинными когтями дробно стучали по камням, высекая из них искры. Я даже не понял, как выдернул из ножен клинок и, встав в боевую стойку, рубанул со всего маха. Уверенная в своей неуязвимости зверина даже не подумала увернуться, но в моих руках был не простой меч. Судьбоносный
— Что, твари, повылупились? — спросил начавший свою психологическую атаку меч. — Меня разглядываете? Боитесь, да? — Судьбоносный, вырвавшись из моей руки, клацнул ножнами, словно стальными челюстями, получилось очень убедительно. Ближайшие к нам твари поджали свои хвосты. Но на них напирали сзади и они были вынуждены двигаться дальше. — Вы уже решили, кто будет первым? — невинно поинтересовался меч, великолепным финтом вкручиваясь промеж пальцев моей сжатой ладони. — Кажется, это будешь ты! — меч клюнул в сторону ближайшего зверя, тот испуганно попятился. Я предусмотрительно не вмешивался. — Или ты? — Перст едва вновь не вылетел из моей руки, указуя на очередную жертву. — А может ты? — чтобы не выпустить рукоять, я был вынужден шагнуть в сторону дуреющего от такой наглости противника.
— Да что мы на них смотрим?! — поддержал атаку моего меча отец Клементий и, ловко размахивая своим посохом, двинулся вперёд, и чуть было за это не поплатился. Крайняя тварь сделала стремительный выпад, и если бы не расторопность Судьбоносного, предусмотрительно потянувшего меня в его сторону, одним священником на свете стало бы меньше. А так блестящее лезвие рассекло воздух и начисто срубило голову безрассудной зверины.
— Тьфу, гадость! — с видом знатока процедил меч. — Первый на вкус был лучше. Тьфу, тьфу, тьфу, противно! Владетель, надо бы закушать!
— Намёк понят! — тихо ответил я, и коротким прыжком скакнув вперёд, срубил голову ещё одной образине.
— Эта лучше, — громко произнёс Судьбоносный, потом произвёл звуки, напоминающие пошлёпывание губами и так же громко закончил: — Но всё ещё горьковато! — От этих его слов ближайший ко мне десяток попятился. Недовольно ворча, были вынуждены отойти и дальние. Вдруг среди задних рядов началось какое-то шевеление. Расталкивая толпу себе подобных, на поляну передо мной выбрался огромный, чёрный, как смоль и страшный, как ядерная война, Варкан-Кровакс-вожак. Он был выше остальных не менее чем вдвое и, судя по его выпирающим мышцам, сильнее впятеро. Казалось, что на его оскаленной, с кривыми клыками, противной морде играет издевательская ухмылка. Он прыгнул и я, едва сумев избежать его зубов, был вынужден упасть на землю и откатиться в сторону. Не успел я подняться, как подле меня словно молния просвистел его похожий на тонкий бич хвост. Я вновь отскочил в сторону и рубанул возникшего за спиной другого, более мелкого варкана, решившего воспользоваться моментом. Что ж, ещё одним порожденьем тьмы меньше. Тем временем мой основной противник развернулся и ринулся на меня с прежней решимостью, но я уже успел всё продумать и вместо того, чтобы уклониться, бросился ему навстречу. Когда расстояние между нами уменьшилось на половину, я выкинул вперёд ноги, упал на спину и принял своего противника на высоко поднятый клинок. Остриё Судьбоносного взрезало живот Кровакса, как консервную банку. Тварь взвыла и попыталась достать меня когтями, но оглушающий удар по голове, нанесённый посохом Клементия, хоть и не нанёс зверю существенного вреда, но всё же заставил его на долю секунды отвлечься. Этого мне хватило, чтобы развернуть клинок и ударить зверя в основание черепа. Вырвавшийся из горла рык застыл на полуноте. Кровакс дёрнул лапами и издох. Остальные твари, видя гибель своего предводителя, стали медленно поворачивать оглобли. Я же, отпихнув от себя тяжеленную тушу, поднялся на ноги и с безумной улыбочкой бросился в их сторону. Визг и вопли возвестили о полной капитуляции противника. Страшные порождения тьмы, утратившие парализующее воздействие воина — чарожника и обретшие столь привычную всему живому жажду жизни, бросились в разные стороны.
— Зря мы стояли — раздумывали, — подбоченясь и глядя на мою перепачканную одежду, с досадой в голосе сказал отец Клементий, — напали бы скопом и перебили бы всех тварей по — скорому.
—
Странное сооружение, издали более всего похожее на башню, высилось в центре Бескрайнего болота. Сотни рабов, средь которых встречались не только россы, заунывно звеня кандалами, делали свою работу. Иногда в монотонность шагов и звон кандалов вплетался свист распарывающего воздух бича. На спине замешкавшегося раба оставался тонкий кровавый след, но никто не кричал, все крики и мольбы остались в прошлом. Люди мечтали лишь об одном: о смерти. В том, что им после окончания строительства предстоит умереть, никто не сомневался, и жаждали её, как избавления. Надсмотрщик, что подгонял рабов, занятых на обтёсывании камней, бросил в рот кусок грязно-зелёного "насвая" — лёгкого наркотического зелья, в изобилии распространённого по всему халифату. С первыми же потоками проглоченной слюны жизнь показалась ему прекрасной. Он приподнял хлыст и беззлобно стегнул по спине, как ему казалось, замешкавшегося раба. Тот болезненно дёрнулся, из-под рассечённой кожи брызнула кровь. Раб облизал пересохшие губы и с прежним усердием принялся обрабатывать камень. Внезапно лицо его застыло подобно маске. Длинный ряд видений пронёсся перед его глазами. Велень выронил из рук внезапно ставший неимоверно тяжёлым молоток и улыбнулся.
— Чего перестал работать? — взревел росс-надсмотрщик, приподнимая готовый обрушиться на беззащитную спину раба хлыст. — Да он, блаженный, ещё и лыбится! — вторая кровавая полоса осталась на спине замершего в неподвижности раба, но на этот раз он даже и не пошевелился. Надсмотрщик хотел ударить его в третий раз, но то ли передумал, то ли отвлёкся на рабов, затеявших какую-то заваруху из-за куска тухлого мяса, брошенного им другим "сердолюбивым" надсмотрщиком. Тем временем Велень медленно вышел из транса. Глаза его блестели. Он обвёл взглядом сидевших рядом товарищей.
— Мы не умрём! Умрут они, а мы будем жить! Нас спасут, мы будем свободными! — произнёс Велень быстрым шёпотом, но никто не обратил на его слова ни малейшего внимания и даже не посмотрел в его сторону. Мало ли что мог говорить сумасшедший юродивый? А стоило ли задумываться и обманывать себя ложной надеждой?
Маленький раб вздохнул и, видя, что его слова не коснулись сердец сидевших рядом россов, принялся тесать и без того уже гладкую поверхность камня.
Караахмед, выйдя из чёрного зева кузни, взглянул на сгрудившихся в большой гурт невольников и его губы брезгливо искривились. — Он поманил пальцем командира стражников. Тот, не заставив себя ждать, приблизился и, почтительно преклонив левое колено, застыл в молчаливом ожидании.
— Рабы слишком худы и жалки, чтобы приносить их в жертву властелину тьмы, он может затаить обиду. Гоните сюда надсмотрщиков. Я думаю, это будет достойная жертва, способная смягчить бездушное сердце властелина тьмы. Давайте живее! — чародей повёл своим крючковатым носом из стороны в сторону, словно принюхиваясь, затем снова поторопил всё ещё стоявшего на коленях стражника. — Живее, я чувствую, что у нас осталось не так много времени, чтобы закончить начатое!
— А как же рабы? — командир стражи не выглядел удивлённым.
— Рабы? — казалось, Караахмеда совсем не волнует вопрос, что станет с сотнями измождённых работой и голодом людей. — Ах, эти! Заприте их пока в стенах хлева. Позже я сам разберусь с ними. И не спускайте глаз с рыцаря, он нам ещё понадобится!
Некоторое время спустя дюжие стражники втолкнули в стены кузницы два десятка ничего не понимающих в происходящем надсмотрщиков. Руки их были вывернуты за спину и связаны широкими кожаными ремнями, у некоторых на лицах виднелись следы побоев.
— Сколько? — только и спросил чародей, прежде чем начать церемонию.
— Двадцать один, как Вы и требовали, — поспешно ответил командир стражников.
— Но я вижу средь них и одного орка, это твой? — Караахмед позволил себе улыбнуться.
— Да господин, он по неосторожности убил одного из надсмотрщиков, пришлось восполнить потерю.
— Хорошо, ты толковый командир! Я похлопочу о тебе перед новым Владыкой мира! — глаза мага блеснули, и он одним мановением руки бросил половину надсмотрщиков в горнило пылающей печи. Многоголосый крик наполнил помещение и, едва не разрывая барабанные перепонки, впиявился в уши стоявших. Остальные надсмотрщики застыли в немом ужасе. Двое упали и забились в истерике, прочие, не в силах поверить, что их ожидает подобная участь, таращились на происходящее тупым, ничего не понимающим взором.