Возвращение

Авалон, округ Ольстер, штат Нью-Йорк

Ной Шепард крутил ручку настройки радиоприемника в своем грузовике,

но по всем радиостанциям беспрестанно передавали одно и то же — предупреждение Национальной метеорологической службы о надвигающейся снежной буре в связи с озерным эффектом. Власти призывали людей оставаться дома, не загружать дорогу личным транспортом, чтобы не мешать автомобилям аварийных служб. Аэропорт закрыли час назад. Даже тяжелая снегоочистительная техника с трудом продвигалась по магистралям округа. В такую погоду на улицы отваживались выйти лишь безумцы и дураки.

Поправка: безумцы, дураки и ветеринары. Ной отчаянно желал бы, чтобы стеклоочистители его грузовика работали быстрее. Снегопад был таким сильным, что впереди виднелась лишь сплошная белая стена. Ной едва различал, едет он все еще по шоссе или уже нет.

Как гласит легенда, во время снегопада, вызванного озерным эффектом, случаются чудеса. Ной был полностью с этим согласен. Будет настоящим чудом, если он выживет в такую непогоду.

Приняв жеребенка Осмондов, он должен был уступить уговорам хозяев, остаться у них до утра и переждать непогоду, а не возвращаться обратно в клинику, рядом с которой жил. Однако, если верить метеосводкам, буря может затянуться на несколько дней, и ситуация будет лишь ухудшаться, прежде чем погода нормализируется. На попечении Ноя в клинике в данный момент находились престарелая гончая Палмкуистов и кот, восстанавливающийся после операции на позвоночнике, а дома — собственные животные, включая брошенного хозяевами щенка. Ной знал, что всегда может позвонить своей соседке Гейл и попросить ее присмотреть за его питомцами, но сама мысль об этом была ему ненавистна. Муж Гейл служил за границей, у женщины было трое детей и целый ворох забот, поэтому ей совсем не до его животных.

Помимо всего прочего, медицинская одежда Ноя была запачкана кровью и родильными водами, и ему отчаянно хотелось принять душ. На нем была его любимая шерстяная шапка, закрывающая уши, которую одна из его бывших девушек именовала «прикидом мужлана». Ной не мог похвастаться большим количеством подружек. Женщины его возраста искали иных отношений, нежели те, которые им мог предложить окружной ветеринар.

Прищурившись, он навалился на рулевое колесо, пытаясь рассмотреть хоть что-то перед собой. Подсвеченные фарами его грузовика снежные хлопья, летевшие прямо на него, казались нереальными, как спецэффект в кино. Ною вспомнились «Звездные войны», и, чтобы хоть как-то развлечь себя, он стал негромко насвистывать мелодию из этого фильма, представляя, что летит в звездолете «Тысячелетний сокол» и за его лобовым стеклом расстилается галактика, находящаяся в миллионах световых лет от Земли. Он был Ханом Соло>, [1] а снежинки — звездами. Он отдавал приказы второму пилоту, который вздрагивал всякий раз, заслышав голос командира.

— Прибавь скорость, Чуи. Ты меня слышишь? Прибавь

скорость!

Сидящая на пассажирском сиденье дворняжка Руди тявкнула в ответ, и от ее дыхания запотело лобовое стекло.

Последняя девушка Ноя, Дафна, бывало, частенько упрекала его в том, что он ведет себя как ребенок, который никак не желает взрослеть. Ной же, не отличающийся деликатностью, полушутя-полусерьезно отвечал, что им следует родить нескольких малышей, чтобы ему было с кем играть.

После этого разговора Дафну он больше не видел.

Именно потому, что Ною так катастрофически не везло с женщинами, он работал с животными.

— Генерал Кеноби, цель обнаружена, готовим тепловой детонатор, — объявил он, воображая рабыню из далекой галактики, облаченную в бикини. Ах, если бы Вселенная действительно послала ему такую девушку!

Затем Ной успел изменить голос и заговорил низким баритоном с ужасным акцентом:

— Я верю, что ты найдешь то, что ищешь, и тогда… вот черт!

На дороге в свете фар Ной заметил какую-то тень. Вывернув руль, он резко нажал на педаль тормоза. Грузовик пошел юзом на обледенелом шоссе. Руди заскреб когтями по сиденью, пытаясь удержаться на месте. На середине трассы стояла большеглазая самка оленя. На боках ее, несмотря на зимний подшерсток, отчетливо выделялись ребра.

Ной нажал на гудок. Олениха тут же сорвалась с места и, перепрыгнув через канавку, скрылась в темноте. Зима — худшее время для диких животных, когда им особенно трудно найти пропитание.

Из радиоприемника снова раздался аварийный сигнал, и Ной его выключил.

Скоро он будет дома. Хотя за окном по-прежнему невозможно было различить никаких опознавательных знаков — даже почтовые ящики на высоких стальных арматурах были полностью погребены под снежными заносами, — его внутреннее чутье подсказывало, что конец путешествия близок. За исключением студенческих лет, проведенных в колледже, а потом в ветеринарной школе в Корнелле, Ной всю свою жизнь прожил в этом доме.

Слева от дороги лежало озеро Уиллоу, которого также не было видно из-за непогоды. Этот водоем, окаймленный Кэтскилзскими горами, был самым живописным местом округа. Теперь же его скрывал густой снежный занавес. Дом Ноя располагался через дорогу от озера, чуть выше по холму, а на берегу водоема были разбросаны несколько летних коттеджей, пустующих в это время года.

— Генерал Азканаби, нам нужно подкрепление, — заявил он, как наяву слыша воображаемую музыку. — Немедленно пошлите сюда кого-нибудь!

В это мгновение он снова заметил… что-то. Красные всполохи на белом снегу. Ной перестал насвистывать мелодию из «Звездных войн». Не сводя глаз с малинового сияния, он нажал на педаль тормоза. Теперь фары его автомобиля отбрасывали на дорогу точно такой же свет. Очевидно, впереди стоит еще одна машина, причем двигатель ее продолжает работать. Подтверждением тому являлся пар, вырывающийся из изогнутой под неестественным углом выхлопной трубы. Одна фара автомобиля зарылась в сугроб, другая высвечивала сбитого оленя.

— Сидеть, мальчик, — скомандовал Ной Руди, зажигая фонарик и хватая свой чемоданчик. У него имелось при себе достаточно транквилизатора, чтобы усыпить такое крупное животное.

Включив аварийную световую сигнализацию, Ной вышел из кабины, растворившись в объятиях ночи. Хлопья снега залепляли глаза, а порывы ветра ранили подобно удару ножа. Он поспешил к застрявшей в снегу машине, заметив, что в ее салоне находится лишь одна женщина. Похоже, она пыталась дозвониться кому-то по мобильному телефону.