Возвращение
Шрифт:
В ответ — лишь киваю и развожу ладони перед грудью в примирительном и извиняющемся жесте.
Да и кто я такой, чтобы вмешиваться в это? У атрейцев своя этика и принципы, сложившиеся и устоявшиеся за семь поколений беспрерывной борьбы за жизнь.
Павшие викинги из чертогов Вальхаллы явно одобрили бы этих парней, а может даже и подвинулись бы за столом, приняв их на своем вечном пире.
Отхожу в сторону, давая союзникам попрощаться со своими товарищами…
Практичные Серб и Рул обшаривают трупы мертвых врагов без эмоций и брезгливости. Это
Порыв жаркого ветерка напоминает, что неплохо было бы помыться, да вещички простирнуть, а то уже ощутимо припахивает. Эх, жаль нет времени на гигиенические процедуры.
Немного утешает, что не от меня одного тут потной козлятиной разит.
А впрочем, мне же скоро плыть через реку, вместо буксира толкая плот, вот там, заодно и помоюсь.
Совмещу полезное с приятным…
* «Энсьеро» — испанский национальный обычай, состоящий в убегании от быков, специально выпущенных из загона.
** цитата из книги «Двенадцать стульев».
Глава 16. Июль. Атрея
Отхватившие «по щам» гиворы, так и не решились на повторную попытку нападения и больше не приближались на тревожное расстояние, а их новые группы не входили в зону действия наших локаторов.
Так что, никто не помешал нам достроить плоты и, хоть и наскоро, но все же похоронить своих павших товарищей.
Плотов соорудили два. Их должно было хватить, чтобы переправить всех, не умеющих плавать, а также раненых и имущество на противоположный берег.
Те, кто мог передвигаться по воде самостоятельно, форсировали водную преграду вплавь, держась за края плотов и, по возможности, подталкивая их в нужном направлении, помогая шестам и самодельным веслам «плотогонов».
Кони заходили в воду настороженно — видно не слишком-то привыкли к купанию.
Однако, врожденное умение плавать, личный пример людей и терпение, сыграли свою роль.
Вода была теплой, а течение реки не напрягающим — плавал бы и плавал! Прямо как в детстве, на каникулах, когда тайком от родителей, пока они впахивали на работе — мы с друзьями срывались на пляж и часами плескались, почти не выбираясь на берег.
…Переправившись, позволили себе с полчасика повялиться на горячем белом песочке.
Заслужили, в конце концов.
— Ну, и куда дальше? — вольготно раскинув свои длинные мускулистые конечности по песку, интересуется Шептун.
— Все так же, на запад, — ответил художнику менталист атрейцев, — Пойдем от поселка к поселку. Правда, их тут совсем немного.
— А жрать-то, что будем? — переворачивается на живот Валентин, — Ежиков и шишки, как Мересьев*?
— Ага. И засохшее лосиное говно и все это хвойным отваром запивать станем. Прикинь! — подхохатывает Рул.
— Ну, ладно. Зато, хоть какое-то разнообразие в меню, — покладисто соглашается с предложенной диетой художник.
— Здесь хорошо с разным зверьем должно быть. Станем охотиться в дороге, что-нибудь, вроде оленей, должны добыть.
— Ну да, — мысленно соглашаюсь я.
Разомлел
Охотники с огнестрелом по лесу не гоняют. Деревья не вырубаются гектарами. И не сгорают за сезон территориями, размерами сравнимыми с той же Албанией.
Да и самих желающих пострелять по животным ради самого процесса совсем мало. А, скорее всего — таковые здесь и вовсе отсутствуют, как биологический вид.
Это ведь не с комфортом на внедорожнике приехать, попьянствовать да и шмалять во все стороны, во все, что шевелится — куда только душа пожелает.
Сейчас здесь охота не развлечение, а тупо — средство выживания. Как и раньше — всего лишь один из способов добыть, действительно необходимую пищу, мех и жилы на тетиву.
— Да и пройти нужно, не так уж и много — примерно сотню километров по-вашему, — продолжает развивать мысль Арвинд. — Ну, плюс — минус.
— А там что?
— Крупное поселение атрейцев.
— Бывал в нем когда-нибудь? — интересуюсь я.
— Да, — кивает он, — пару лет назад, с отцом. Там его уважают. Арворн родом из этих краев. Только его родной поселок, еще когда он был мальчишкой, гиворы подчистую вырезали. Он один и остался.
— Да уж, твой батя с детства жизнь с изнанки повидал и горя хапнул. Как думаешь — гиворы пойдут за нами туда, вглубь ваших земель?
— Это не наши земли, Горан, — качает головой Арвинд, — Они ничьи. Запросто могут пойти, если сильно разозлились и смогут собрать для набега достаточное количество воинов. Они и так периодически ходят туда рейдами. Так что, скорее да, чем нет…
Отдохнув, мы продолжили путь по земле Атреи.
В общем, остаток этого дня прошел спокойно — без неприятных происшествий и нежеланных сюрпризов.
Лес с этой стороны, оказался менее густым, так что до темноты, группа даже успела продвинуться вглубь нейтральных земель километров на двадцать.
Эх, до самого портала бы так! И домой! Отсюда даже Америка домом видится.
Зато следующий день не был столь великодушен и подкинул проблему еще до полудня.
Болото, мать его!
Ни одного атрейца, хоть немного знакомого с этой местностью, в группе Арвинда не оказалось и потому, в отсутствии проводника, пришлось закладывать крюк и пытаться обойти заболоченный участок территории.
Крюк вышел весьма немалым — наверное, не меньше тридцатки отмахать пришлось.
Сын атрейского вождя чувствовал себя виноватым непонятно в чем и смотрел в направлении бойцов отряда — хмуро и исподлобья.
— Да, брось, парень! — на одном из коротких привалов провел сеанс психотерапии Шептун, протягивая атрейскому менталисту свою флягу, — Стихия и природа! Ты-то тут при чем? Это все равно, если бы мы за своих безумных полудурков отвечали. На-ка, приложись — сразу попустит! Заметь — последнее отдаю! Как доберемся до поселения — не забудь в ответ проставиться вашей местной выпивкой…