Возвращение
Шрифт:
Усилием воли, я справился с приступом голода. Я поклялся себе, что в эту ночь утолю его кровью лицемеров.
В следующую секунду один из палачей отпустил веревку, сдерживающую тело. Женщина рухнула на землю и издала нечеловеческий крик. Я отчетливо видел, как были вывихнуты ее суставы, а веревка врезалась в кожу, прорезая ее практически до кости.
Это было последней каплей. Я больше не мог сдерживаться. Мне хватило мгновения, чтобы ворваться в помещение и прикончить палачей. Я буквально разрывал их надвое. Кровь хлынула из моих жертв, приводя меня просто в экстаз. Я тут же бросился к одному из инквизиторов.
– Ну что замерли? Не ожидали? Каково вам быть самим в роли допрашиваемых?
Я зло сощурился и бросился к одному из перепуганных инквизиторов. В его расширенных от ужаса глазах я прочел мольбу. Но обращали ли внимание они на умоляющих их заключенных, подверженных пыткам? Ответ я прочел в этих испуганных глазах.
В следующее мгновение я убил еще двоих, оставив только того, за кем я следил и еще одного. Мне нужна была информация, и я решил перестраховаться, сохранив на время жизни им обоим.
– Где находится Хуан де Лерма?
– задал я вопрос одному из уцелевших инквизиторов.
Он изумленно смотрел на меня. Его взгляд был устремлен на мои губы. Я догадался, что он в ужасе рассматривает торчащие клыки.
«Что ж, пусть испытает на себе весь страх перед предстоящей смертью».
– Мне повторить вопрос?
– начал терять терпение я.
– Н-нет, - простонал он.
– Где?
Инквизитор кивнул головой в сторону двери, и я толкнул его. Практически не глядя на него, я схватил второго и, вспоров ему горло, выпил без остатка. Все тот же церковник, который привел меня сюда, повел меня бесконечными коридорами в сторону выхода. Он снова обходил некоторые участки, и я следовал его примеру. От меня не укрылось, что это его разочаровало.
«Значит, они приготовили пару сюрпризов для незваных гостей. Молодцы», - отметил я про себя.
Наконец, он остановился.
– Здесь, - кивнул он головой в сторону деревянной двери.
Я толкнул ее ногой, и дверь поддалась мне, словно и не была заперта.
Меня встретил грязный каземат длиною в двенадцать футов, и шириною в десять. Половину его занимали нары, на которых, скрутившись, лежали трое заключенных. Еще двое размещались на полу. На их долю досталось места не больше чем в гробу. Все лежали на полусгнивших подстилках практически в бессознательном состоянии.
– Что же вы сделали с ними? – скорее себе, чем инквизитору задал я вопрос.
Смрад, доносившийся из помещения, был невыносим. Я снова перестал дышать. Очевидно, глиняные сосуды для естественных надобностей не менялись неделями. Я едва различал сердцебиение несчастных.
Всего трое. Только трое подавали признаки жизни. Двое были уже мертвы.
– Хуан де Лерма, - позвал я.
Никто не отозвался. Неприятная догадка промелькнула в моей голове. Скорее всего, Хуан был одним из мертвых. Я опоздал. Но пока оставался хоть один шанс, я решил не сдаваться. Обернувшись к инквизитору, я спросил:
– Где он?
Инквизитор замотал головой.
– Я не знаю. Это та камера, но который из них де Лерма мне неизвестно.
Я толкнул его внутрь каземата
– Найди мне его, иначе останешься здесь шестым, - бросил я ему.
Инквизитор склонился над заключенными, которые постанывали, и назвал фамилию Хуана. Несчастные едва шевелил изуродованными конечностями. Наконец, один из них кивнул головой в сторону тела, лежащего на полу. Все стало понятно.
Я присел перед мертвым сыном Асара де Лерма. То, во что превратилось его тело, представляло собой ужасную картину. Очевидно, его пытали вначале водой, а затем огнем. Живот его был неестественно раздут, а ноги буквально обуглены. Он скончался от пыток, даже не дождавшись аутодафе[1].
Забирать его тело, означало подписать смертный приговор всей его семье. Чтобы не вызвать подозрений, я отрезал прядь волос Хуана. Это было тем малым, что я мог сделать для его отца. То, как инквизиция поступала с этими людьми, вызывало отвращение. Не мне, конечно, говорить о сострадании и милости, но я не мог понять, как смертные могли так издеваться над смертными.
Спрятав прядь, я вышел из каземата, толкая перед собой инквизитора. Еще один вопрос не давал мне покоя. Отчего же он так старательно избегал некоторых участков подземного коридора?
Мы прошли несколько ярдов, и он снова осуществил свой маневр. Я остановил его и заставил вернуться.
– Иди прямо и не вздумай сворачивать, - приказал я.
Инквизитор побледнел. Он замотал головой и упал на колени.
– Пощадите меня, - взмолился он.
– А вы щадили тех, кого обрекали на муки? У тебя есть два пути – не подчиниться и мучительно умереть от моих клыков, или подчиниться и умереть быстро.
Смирившись, инквизитор шагнул туда, где предположительно должна была быть ловушка. Раздался негромкий щелчок, и каменная ступенька под ногой инквизитора немного просела. Сработал невидимый механизм, и из стены неожиданно показалось насколько рядов осиновых кольев, прикрепленных к деревянному основанию. Они буквально разорвали тело инквизитора.
«Так вот какие у них здесь ловушки. Этого мне только и не хватало», - подумал я.
Я продолжил путь к выходу, держась края. Уже у самой лестницы я остановился. Мое внимание привлек еле уловимый запах. Его мог издавать только вампир.
«Откуда здесь вампир? Да еще живой?»
Я пошел дальше. Так же проявляя осторожность, я достиг двери, из-за которой доносился так знакомый мне запах вампира. Она оказалась заперта, и я толкнул ее ногой.
В этом каземате, в отличие от предыдущего, было довольно светло. Два факела освещали такое же помещение, как виденное мною ранее, но здесь находилось только одно тело. И принадлежало оно одному из моих собратьев.
Вампир лежал на деревянном столе, обмотанный веревкой. Из его груди торчал кол. Я подошел ближе и убедился, что он жив. Незнакомец смотрел прямо на меня, но не шевелился. Это показалось мне странным. На его теле были видны многочисленные раны, словно его кожу прижигали чем-то. Еще более странным было то, что раны, судя по всему, заживали, но оставляли рубцы. Раньше я такого не видел. Обычно у вампира все травмы заживают бесследно. Но на этот раз вампир был покрыт множеством безобразных рубцов.