Возвращение

Литтл Бентли

– Теперь будет легче получить статус охраняемого объекта?

– Без сомнения. Без сомнения! Если все пойдет хорошо, мы добьемся статуса национальной достопримечательности.

Мелани положила на землю сито и откинула упавшую на лицо прядь волос.

– Вы действительно думаете, что это место имеет такое значение?

– Важно местоположение, количество артефактов и сохранность руин – я все время об этом говорил. Но этим дело не ограничивается. Вполне возможно, мы имеем дело с самой главной археологической находкой в Северной Америке, сделанной в наше время. Я предполагаю, что весь город Бауэр и его окрестности

находятся на месте крупного поселения анасази, города, который в три раза больше, чем Меса-Верде. Там в пору расцвета жили семь тысяч человек; здесь речь может идти о десяти тысячах. Мы еще не нашли свой Дворец в скале или Пуэбло-Бонито, но даже без одной доминирующей постройки масштаб и размер этого места делают это поселение анасази крупнейшим из всех, о которых нам известно, – он не мог сдержать улыбки. – В той погребальной камере сотни скелетов. Сотни! В жизни не видел ничего подобного.

Остальные тоже прекратили работу и собрались вокруг Эла, привлеченные его воодушевлением, и Глен был вынужден признать, что энтузиазм профессора заразителен. Возникло ощущение, что они участвуют в чем-то очень важном, своими руками творят историю. Присев на корточки, Рон сфотографировал Эла, желая сохранить этот момент для потомков.

– Я хочу кое-что окончательно сформулировать, потом позвоню Смиту в Министерство внутренних дел и Маккормаку в университет и расскажу о находках. Предлагаю вам доделать все, чем вы теперь заняты, и закончить работу пораньше. Встретимся в городе в баре «У Патрика». Выпивка за мой счет!

* * *

Глен проснулся на рассвете и посмотрел в треугольное окно домика-вигвама на фантастически красивое небо. Клубящиеся облака, оранжевые и розовые, тянулись от самого восточного горизонта, а само солнце, еще прятавшееся за холмами, испускало широкие контрастные лучи, которые вызвали ассоциации с сотворением мира – или с рекламой каши для завтрака.

Натянув джинсы, он вышел на улицу – босиком, без рубашки. Свежесть воздуха, намек на прохладу, заставила вспомнить об осени, хотя лето еще не перевалило и за середину. Глен оглянулся. Магия рассвета затронула даже сухие сорняки в дальнем конце парковки, придав им некое благородство, которым они никогда не отличались.

По мере того как солнце поднималось над горизонтом, небо становилось ярче, готовясь к последнему всплеску цвета, прежде чем его сменят спокойные краски дня.

Подобные картины всегда его волновали – всю жизнь, сколько он себя помнил. Разглядывая облака, Глен оценил красоту картины, но только разумом – она его не тронула. Раньше он рисовал свое будущее, опираясь именно на такие моменты: представлял, на ком женится, где они будут жить, что будут делать, полюбовавшись необыкновенно красивой россыпью полевых цветов на лугу или радугой на фоне гор.

То время прошло.

Глен постоял еще немного, потом вернулся в бунгало, побрился и принял душ.

Он думал о Мелани. Это у него серьезно – или временное увлечение, ситуационный роман, как у людей, которых свела вместе природная катастрофа, а после возвращения к нормальной жизни они обнаруживают, что у них нет ничего общего? Наконец Глен отправил открытку Джиллиан, Куонгу и Биллу, и тот факт, что он решил все-таки не обрывать связи с ними, не отказываться окончательно от прошлой жизни, намекал на то,

что все это лишь временная передышка и в конце концов он вернется в реальный мир, к своей работе, к компьютерам и скоростным автострадам.

Кроме того, раскопки будут вестись только до конца августа. Что он будет делать потом? Эл и студенты вернутся в университет, Мелани снова выйдет на работу в неполную среднюю школу Бауэра. А чем заняться ему? Устроиться на работу в ресторан «Джек из коробочки»?

На раскопках царило приподнятое настроение. Все радовались, что их работа может оказаться не только интересной, но и важной, и Элу пришлось напомнить, чтобы они сосредоточились на своих непосредственных обязанностях, на том, что происходит здесь и сейчас. Археология зиждется на мелочах, и нередко самая скучная работа дает самые ценные результаты.

Глен почувствовал, что вчерашнее возбуждение немного спало. Да, ему было приятно оказаться в этом месте именно в это время, но он не чувствовал своей причастности к открытию. Может, если б он работал на раскопках с самого начала, то разделял бы общий энтузиазм, но теперь Глен больше радовался за товарищей, чем за себя.

После работы Мелани подвезла его до мотеля. Она спешила на летнее заседание школьного совета, чтобы узнать расписание своих уроков на следующий учебный год, так что вечер Глену предстояло провести в одиночестве. Джуди, Рэнди и Бак собирались в мексиканский ресторан и пригласили его, но он придумал какую-то отговорку и дошел по шоссе до гастронома, где купил сыр, хлеб и нарезанное мясо для сэндвичей.

– И вы собираетесь за все это платить? – буркнул кассир.

Глен нахмурился. Интересно, это ему показалось, или сидящий за кассой сотрудник грубил намеренно? Кассир с подозрением косился на него, словно на мелкого воришку, которого уже не раз ловили. Глен вспомнил другой случай, позавчера, когда кассир в банке так злобно зыркнул на него, когда он обналичивал платежный чек, как будто Глен собирался ограбить банк. Может, дело в том, что он чужак? Или раскапывает индейское поселение? Он рассказал об этом Мелани, и она признала, что тоже заметила перемену в поведении людей после того, как они стали находить индейские артефакты у себя во дворе – к университетской экспедиции относились все с большим подозрением.

В этом поселении есть что-то странное.

Слова Мелани не выходили у него из головы, и хотя ничего необычного, если не считать черепка с портретом Мелани, они не нашли, такую возможность Глен исключить не мог. Может быть, именно поэтому он не разделял общего энтузиазма по поводу новых находок. Отказавшись от приглашения Эла взглянуть на погребальную камеру, Глен только потом понял причину – страх.

В этом индейском поселении действительно было что-то странное.

Глен протянул недружелюбному кассиру двадцатку, взял сдачу и вышел из магазина. Кажется, пожилая женщина в дверях глазела на него? А молодой человек, который вез маленького сына в тележке для продуктов, смотрел на него с подозрением? Возможно, это и паранойя, но ему казалось, что он привлекает всеобщее внимание, что каждый встречный бросает на него враждебный взгляд, и поэтому, возвращаясь назад по шоссе, Глен смотрел на засыпанную гравием обочину, не желая видеть лиц людей в проезжающих машинах.