Возвращение
Шрифт:
— Да, ты прав, — промолвил Хротгар, откидываясь на спинку трона. — И в твоих словах мне слышатся новая мудрость и новое достоинство. Я согласен с тобой, однако твоя просьба вызывает у меня один вопрос: как ты думаешь, достаточно ли Насуада мудра для того, чтобы стать предводительницей варденов, или же для подобного выбора существуют иные мотивы?
«Это проверка, — предупредила Сапфира. — Он хочет знать, почему мы поддержали её». Эрагон невольно улыбнулся:
— Да, по-моему, она мудра не по годам и весьма отважна. Она станет хорошей
— Так вы по этой причине её поддерживаете?
— Да, именно по этой.
Хротгар, с облегчением вздохнув, тряхнул своей длинной белоснежной бородой и сказал:
— Меня радуют твои слова. В последнее время слишком мало ценится то, что хорошо и правильно, и слишком высоко то, что даёт власть над другими. Трудно видеть, как это глупо порой, и не прийти от этого в ярость.
Некоторое время в тронном зале царила полная тишина; все вокруг точно застыло, и, чтобы нарушить столь неприятную паузу, Эрагон спросил:
— А что будет с «убежищем драконов»? Его восстановят?
Глаза Хротгара стали столь печальными, что Эрагон испугался: он ещё никогда не видел ни одного гнома на грани слез. Морщины разом проступили на лице короля.
— Нам придётся многое обсудить, прежде чем решиться что-либо предпринимать там. Сапфира и Арья совершили страшное деяние. Возможно, необходимое, но поистине ужасное! Ах, порой мне кажется, что лучше бы нас захватили ургалы, только бы уцелел Исидар Митрим! Ведь разбито самое сердце Тронжхайма, да и наши сердца тоже разбиты. — Хротгар прижал стиснутый кулак к груди, потом медленно опустил руку и стиснул обтянутую кожей рукоять Волунда.
Сапфира осторожно коснулась мыслей Эрагона, и он почувствовал, что ею владеют одновременно весьма различные чувства, но более всего его удивило то, что её терзают угрызения совести и мучительное чувство вины. Она искренне сожалела об уничтожении прекрасной Звёздной Розы, понимая всю необходимость своего поступка.
«Маленький брат, — сказала она, — помоги мне; я должна поговорить с Хротгаром. Спроси его: способны ли гномы восстановить Исидар Митрим из осколков?»
Когда Эрагон повторил её вопрос вслух, Хротгар пробормотал что-то непонятное на языке гномов, помолчал и посмотрел на них.
— Мастерства у нас, конечно, хватит, но что с того? Чтобы восстановить Исидар Митрим потребуется много месяцев или даже лет, и все равно конечный результат будет лишь жалким подобием той красоты, что некогда сияла над Тронжхаймом! Нет, это стало бы поистине оскорблением нашей святыни! И я никогда не дам на это согласия.
Сапфира, не сводя глаз с короля, сказала:
« А теперь передай ему вот что: если Исидар Митрим действительно можно вновь собрать — да так, чтобы ни один осколок не пропал, — то я, скорее всего, смогла бы сделать его целым, как прежде».
Эрагона её заявление настолько потрясло, что он совсем позабыл о своей роли переводчика:
«Сапфира! Сколько же на это потребуется сил! И ты сама мне говорила, что не можешь пользоваться
«Да, смогу — но только если необходимость в этом будет достаточно велика. Вспомни могилу Брома и забудь все свои сомнения. И закрой рот — это неприлично, да и король на тебя смотрит».
Когда Эрагон передал Хротгару слова Сапфиры, король выпрямился и воскликнул:
— Неужели это возможно? Вряд ли даже эльфы решились бы восстановить целостность Исидар Митрима с помощью магии!
— Сапфира говорит, что она уверена в своих силах.
— Хорошо. Мы восстановим Исидар Митрим, даже если на это уйдёт сто лет! Гномы по чертежам создадут для него рамку, и каждый кусочек будет вставлен на прежнее место. Каждый! Даже самый крошечный! Наши мастера умеют работать с камнем, так что не пропадёт ни пылинки, ни крупинки. А когда мы закончим свою работу, ты, Сапфира, придёшь и исцелишь нашу Звёздную Розу!
— Да, мы придём, — подтвердил Эрагон и поклонился.
Хротгар улыбнулся; улыбка эта больше всего напоминала трещину в гранитной скале.
— Ты доставила мне великую радость, Сапфира! — воскликнул он. — Я снова чувствую, что стоит жить и править моим народом. Знай: если Исидар Митрим обретёт новую жизнь, все гномы повсюду и на протяжении бесчисленных поколений будут славить твоё имя! А теперь я благословляю вас обоих. Ступайте. А я поспешу дать поручения главам наших Домов. Но я отнюдь не требую, чтобы вы сохранили это обещание в тайне. Напротив, сообщайте об этом каждому, кого встретите. Я и сам незамедлительно объявлю своему народу, что мы начинаем великое дело. И пусть наши подземные залы звенят от гулкого эха, сопровождающего ликующие крики гномов!
Эрагон в последний раз поклонился Хротгару — тот все ещё счастливо улыбался, — и они с Сапфирой удалились. За дверями Эрагон сообщил Орику о решении восстанавливать Исидар Митрим, и гном тут же поклонился Сапфире, поцеловал пол перед нею и с улыбкой схватил Эрагона за руку, говоря:
— Вот уж действительно чудо! Вы дали нам именно ту надежду, что была так необходима! Эх, и выпьют же сегодня гномы на радостях!
— Но ведь завтра похороны! — напомнил ему Эрагон. Орик на мгновение стал серьёзен:
— Завтра — да. Но до завтра мы не позволим горьким мыслям тревожить наши души! Идёмте!
И, схватив Эрагона за руку, гном потащил его за собой — в один из залов, где за каменными столами собралось множество гномов. Орик шлёпнулся за один из столов, смел с него все блюда прямо на пол и громогласно объявил новость о восстановлении Звёздной Розы. Эрагон чуть не оглох от восторженных криков, которые за этим последовали. Каждый из гномов непременно хотел подойти к Сапфире и поцеловать перед нею пол, как это сделал Орик. Наконец с чествованиями было покончено, и гномы, забыв обо всем на свете, наполнили каменные кружки крепким пивом и медовым напитком.