Возвращение
Шрифт:
— Да, Эрагон, мы все поняли! — послышалось вокруг.
Остановившись перед предпоследним в ряду воином, Эрагон протянул ему стрелу, которую перехватил у спины Сапфиры, и спросил:
— Кажется, это твоя стрела, Харвин? Потрясённый до глубины души, Харвин принял у него стрелу:
— Точно, моя! На ней белое кольцо, а я всегда так помечаю свои стрелы, чтоб потом отыскать. Спасибо тебе, Губитель Шейдов!
Эрагон кивнул, повернулся к Фредрику и сказал громко, чтобы всем было слышно:
— Это хорошие и честные воины! Я не желаю, чтоб их наказывали за небольшое недоразумение.
— А я лично позабочусь об этом, —
— Вот и отлично. А теперь отведи-ка нас к Насуаде! И, следуя за Фредриком, Эрагон понимал: только что принятое им решение обеспечит ему вечную преданность этих людей, а весть об этом быстро распространится среди варденов.
Идти пришлось через весь лагерь, и это дало Эрагону возможность установить мысленную связь с довольно большим количеством воинов. Тысячи мыслей, образов и чувств навалились на него. Несмотря на все свои усилия, ему так и не удавалось держать их на расстоянии и приходилось вбирать в себя случайные, отрывочные сведения о жизни разных людей. Одни из этих «откровений» пугали его, другие казались бессмысленными, третьи — трогательными, а некоторые — отвратительными. Интересно, что иные люди воспринимали мир столь отличным от него образом, что именно их мысли прежде всего и пробивались к нему.
Как легко видеть в этих людях не более чем объекты, которыми можно управлять по собственной воле! А ведь у каждого из этих людей свои надежды, свои мечты, свои задатки и цели, свои воспоминания о том, чего они добились в жизни, что пережили… И все они чувствуют боль.
Некоторые — очень немногие, правда, — чувствовали вмешательство в их внутренний мир и пытались отстраниться, спрятаться за разной силы барьерами. Сперва Эрагона это беспокоило. Он опасался, что все это враги, просочившиеся в ряды варденов, но потом понял, что это всего лишь члены тайного общества колдунов Дю Врангр Гата.
«Эти колдуны, похоже, до смерти перепуганы, — насмешливо заметила Сапфира. — Наверное, считают, что в их мысли проник какой-то могущественный вражеский маг».
«Ну, я их разуверять не стану, — сказал ей Эрагон. — Тем более что они сопротивляются, даже не пробуя понять, кто именно установил с ними мысленную связь».
«А по-моему, тебе стоит поговорить с каждым из них в отдельности, пока они от страха не объединились и не напали на тебя всем скопом», — посоветовала Сапфира.
«Верно, хотя вряд ли они могут серьёзно угрожать нам. Дю Врангр Гата — название неправильное, что сразу выдаёт их невежество. Правильнее было бы сказать Дю Гата Врангр».
Они остановились в тыловой части войска возле большого красного шатра, над которым развевалось знамя с вышитым изображением чёрного щита с двумя мечами. Фредрик откинул полог, и Эрагон с Ориком вошли внутрь, а Сапфира, оставшись снаружи, лишь просунула в шатёр голову, возвышаясь у них над плечами.
В центре роскошно убранного шатра стоял широкий стол. Насуада склонилась над одним его концом и, опершись на руки, изучала какие-то карты и свитки. Напротив Эрагон увидел Арью, и сердце его бешено забилось. Обе женщины были в полных воинских доспехах, как перед битвой.
Насуада обернулась к нему.
— Эрагон?! — прошептала она.
Он и сам не ожидал, что так обрадуется, увидев её. С широкой улыбкой он приложил руку к груди и коснулся пальцами губ в эльфийском приветственном жесте.
— К твоим услугам,
— Эрагон! — В голосе Насуады теперь звучала откровенная радость. (Арья тоже была обрадована.) — Как это ты умудрился так быстро получить наше послание?
— Я никакого послания не получал. Я узнал о войске Гальбаторикса, читая чужие мысли, и в тот же день покинул Эллесмеру… — Он снова улыбнулся, читая удивление на лице Насуады. — Хорошо, что я снова с варденами!
Но Насуада не сводила с него встревоженных глаз.
— Что с тобой случилось, Эрагон?
«Арья, должно быть, ничего ей не сообщила», — заметила Сапфира.
И Эрагону пришлось самому подробно рассказать Насуаде о том, что с ними произошло с тех пор, как они покинули Фартхен Дур. Он понял, что довольно многое она уже знает либо от гномов, либо от Арьи, однако слушала очень внимательно, не перебивая. Кое-что
Эрагону пришлось опустить — он ведь дал слово никому не рассказывать о существовании Оромиса и Глаэдра, да и многие из усвоенных им на занятиях знаний и умений также не подлежали разглашению. Зато он подробно рассказал Насуаде о своих новых способностях и о том риске, что с ними связан. А о празднестве Агэти Блёдрен он лишь упомянул да заметил, что «во время этого праздника благодаря магическому искусству драконов во мне и произошли все те перемены, которые ты видишь: меня одарили многими физическими возможностями эльфов и полностью вылечили спину».
— Значит, твой шрам исчез? — спросила Насуада. Он кивнул. В нескольких словах он завершил свой рассказ, кратко упомянув причины, в силу которых они покинули Дю Вельденварден, и вкратце описав их полет. Она лишь покачала головой в изумлении:
— Ну и история! Вам с Сапфирой немало пришлось пережить с того времени, что вы покинули Фартхен Дур?
— Да и тебе тоже, — заметил он, кивнув на роскошный шатёр. — Поразительно, сколь многого ты добилась! Как же тебе удалось переправить варденов в Сурду?.. Наверное, были большие трудности с Советом Старейшин?
— Трудности были, но ничего особенного. Они как будто уже смирились с тем, что варденами командую я.
Кольчуга её зазвенела, когда она уселась в просторное кресло с высокой спинкой и слегка повернулась к Орику, который до сих пор не произнёс ни слова. Насуада приветливо с ним поздоровалась и осведомилась, не хочет ли он что-нибудь добавить к рассказу Эрагона. Орик пожал плечами и прибавил лишь несколько забавных историй, связанных с их пребыванием в Эллесмере. Эрагон, впрочем, имел все основания подозревать, что гном нарочно отделывается всякими анекдотами, скрывая от Насуады результаты своих наблюдений и желая в первую очередь довести их до сведения своего короля.
Когда он умолк, Насуада сказала:
— Я чрезвычайно рада была услышать, что если нам пока удастся продержаться, то эльфы вскоре придут к нам на подмогу. А вы во время своего перелёта случайно не видели воинов Хротгара? Мы рассчитываем и от него получить подкрепление.
«Нет, — ответила Сапфира (а Эрагон тут же „перевёл“ её слова), — но мы летели в темноте и очень высоко, выше облаков. С такой высоты трудно разглядеть на земле лагерь гномов. Да и в любом случае, вряд ли наши пути могли пересечься: я летела из Аберона по прямой, а гномы наверняка избрали другой путь; они, скорее, следовали по накатанным дорогам, а не сквозь дикие заросли».