Возвращение
Шрифт:
— И на том спасибо. Я над своей речью несколько месяцев трудилась! Жаль, что ты до конца не дослушал, тогда уж точно на всю жизнь запомнил бы каждое слово! Но, если хочешь, я могу повторить все целиком, и ты…
— Нет уж, спасибо! Лучше не надо. Мне и так вполне хватило. Могу себе представить, что ты там ещё насочиняла! — И он, искоса глянув на Анжелу, заметил: — А ты вроде и не удивлена ничуть тем, как я переменился?
— Я давно это знаю — у меня свои осведомители имеются. — Она пожала плечами. — Должна отметить, что изменился ты
— Это правда, — согласился Эрагон и, мотнув головой в сторону развешанных пучков трав и грибов, спросил: — Что ты хочешь из них приготовить?
— Есть у меня один рецепт… Мой собственный. Я его в порядке эксперимента опробовать хочу.
— А-а-а, — озадаченно протянул Эрагон, изучая разноцветные пятнышки на шляпке мухомора, висевшего перед ним. Потом вдруг спросил: — Так тебе удалось выяснить, существуют жабы или нет?
— Как ни странно, удалось! По всей вероятности, все жабы — это лягушки, но не все лягушки — жабы. И в этом смысле жаб как таковых на самом деле не существует! А это означает, что я с самого начала была права! — Анжела, явно с трудом прервав свои словоизлияния, схватила кружку со стоявшей рядом скамьи и протянула её Эрагону.
— Вот, выпей-ка чашечку чаю!
Эрагон посмотрел на ядовитые растения, на грибы, развешанные вокруг, на открытое улыбающееся лицо Анжелы и с благодарностью принял кружку, пробормотав себе под нос — чтоб не услышала травница! — три заклятия, помогающие выявить яд. И только убедившись, что чай не отравлен, он осмелился сделать первый глоток. Чай оказался просто превосходным на вкус, но Эрагон так и не смог определить, из каких трав он заварен.
Солембум тем временем неслышно подобрался к Сапфире и, выгнув спинку, принялся тереться о её лапу, мурлыча, как самый обыкновенный кот. Выгнув шею, дракониха нагнулась и кончиком носа ласково погладила Солембума по спине, а потом сообщила ему:
«А в Эллесмере я встретила кое-кого из твоих знакомых».
Солембум тут же перестал тереться и насторожился:
«Это кого же?»
«Её зовут Быстрая Лапа, или Танцующая во Сне, или просто Мод».
Золотистые глаза Солембума расширились, он издал горловое «мур-р-р-р» и принялся тереться о лапу Сапфиры с ещё большим усердием.
А Эрагон с Анжелой вели тем временем совсем иной разговор. Узнав, что Эрагон уже успел переговорить с Насуадой, Арьей и королём Оррином, Анжела спросила:
— И каково твоё мнение о нашем милом чудаке Оррине?
Эрагон ответил не сразу: он тщательно подбирал слова, памятуя все же, что говорят они не о ком-нибудь, а о правителе Сурды.
— Ну, мне показалось, что он очень интересуется… наукой.
— Ну да, совершенно из ума выжил, словно в канун летнего равноденствия… Впрочем, все мы более или менее не в своём уме.
Улыбнувшись, Эрагон заметил:
— Я только не совсем понял, зачем он притащил сюда из Аберона столько стеклянной посуды для опытов…
— Да?
— Ты разве не бывала в его шатре?
— В отличие от некоторых, — фыркнула Анжела, — я отнюдь не ищу расположения каждого монарха, что встречается мне на жизненном пути!
Когда Эрагон описал ей кучу приборов, которые Оррин притащил с собой на Пылающие Равнины, Анжела даже про своё варево позабыла и слушала его с огромным интересом. Потом, словно опомнившись, вновь принялась метаться у котла, мешать варево и срывать с верёвок высушенные растения и грибы, часто это приходилось делать с помощью щипцов. При этом она приговаривала:
— Думаю, надо и мне нанести Оррину визит, и поскорее. А вы расскажете о своём пребывании в Эллесмере несколько позже, хорошо? Ну, ладно, ладно, ступайте. Да ступайте же отсюда! Проваливайте!
Эрагон только головой покачал, удивляясь тому, как внезапно переменилось настроение у этой маленькой женщины. Ведь она буквально в толчки выпроводила их с Сапфирой из своей палатки, а он, между прочим, даже чай ещё допить не успел.
«Каждый раз с ней так, — пожал он плечами, — никогда не знаешь, на что нарвёшься».
«Это точно», — согласилась Сапфира.
ТУЧИ СГУЩЮТСЯ
Им потребовалось почти полчаса, чтобы разыскать палатку Трианны, где неофициально разместился штаб тайного общества колдунов Дю Врангр Гата. Оказалось, что мало кто знает о существовании этого общества, и уж совсем немногие могли объяснить, где сейчас находится Трианна. Чёрная палатка колдуньи пряталась в глубокой расщелине за выступом скалы, служившим защитой и от стрел врага, и от взоров вражеских магов.
Когда Эрагон с Сапфирой подошли ближе, полог как бы сам собой резко откинулся в сторону, и им навстречу вышла Трианна; руки её были обнажены по локоть — она явно готовилась творить магические заклятия. У неё за спиной толпились и другие маги; настроены они были весьма решительно, хотя лица у многих казались испуганными. Кое-кого из них Эрагон запомнил со времён сражения при Фартхен Дуре — либо среди воюющих, либо среди целителей.
Все они, естественно, с удивлением уставились на Эрагона и Сапфиру; особенно поразил их новый облик Эрагона. А Трианна, тут же опустив воздетые для произнесения заклинания руки, воскликнула:
— Привет вам, Губитель Шейдов и прекрасная Сапфира! Вам следовало раньше предупредить нас о своём прибытии! А то мы уже собрались сразиться с неким неведомым и могучим противником.
— Вы уж нас простите, — сказал Эрагон, — но мы были обязаны в первую очередь доложить о своём прибытии госпоже Насуаде и королю Оррину.
— Тогда зачем вы теперь явились сюда? Чем мы обязаны такой милости? Ведь прежде вы ни разу не снизошли до посещения Дю Врангр Гата, хотя мы для вас в большей степени братья, чем кто-либо другой среди варденов.