Возвращение
Шрифт:
Не прошло и пяти минут, как с восточной стороны лагеря докатился яростный рёв варденов. Этот жуткий хор насмешек и оскорблений становился все громче, и, наконец, перед шатром показался кулл. Один-единственный. Он шёл прямо к Насуаде, а вардены, собравшись толпой, продолжали осыпать его издевательскими выкриками. Ургал — здесь их ещё презрительно называли «баранами» — шёл, высоко подняв голову и обнажив жёлтые клыки, но более ничем не проявлял своей реакции на разъярённую толпу и сыпавшиеся на него оскорбления. Собственно, это был именно кулл, прекрасный представитель племени ургалов — восьми с половиной футов ростом, с крупным, гордым, хотя и довольно уродливым
Эрагон невольно мстительно поджал губы; в сердце его проснулась ненависть. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выхватить Заррок и не броситься на этого монстра. Однако же он не мог не восхититься мужеством кулла, в одиночку и без оружия явившегося в расположение вражеской армии. Впрочем, мыслей кулла ему прочесть не удалось: к немалому его удивлению, мозг незваного гостя был отлично защищён от любого вторжения.
Ургал остановился перед входом в шатёр, не осмеливаясь идти дальше. Насуада и стражники с трудом успокоили толпу. Воцарилась тишина. Все, напряжённо застыв, глядели на ургала, не зная, чего от него ждать.
А он, воздев к небесам могучие длани, перевитые узлами мускулов, с силой выдохнул воздух и вдруг издал страшный рёв, глядя прямо на Насуаду. В ту же секунду в воздух взвилось множество мечей, но кулл, не обращая на это внимания, продолжал реветь, пока у него не кончился воздух в лёгких. Потом он, по-прежнему глядя только на Насуаду и словно не замечая сотен людей вокруг, только и мечтавших его убить, произнёс низким, каким-то утробным голосом:
— Что за подлое предательство, госпожа Ночная Охотница? Мне была обещана безопасность. Неужели люди способны так легко нарушить данное слово?
Наклонившись к Насуаде, один из командиров сказал негромко:
— Одно слово, госпожа моя, и мы накажем его за дерзость! А когда он поймёт, что значит вести себя должным образом, можно будет его и выслушать.
Эрагон хотел было промолчать, но, помня о своём долге перед Насуадой и варденами, тоже наклонился и прошептал ей на ухо:
— Не стоит так реагировать на его рёв. Это не оскорбление — они всегда так приветствуют своих военачальников. На такое приветствие правильнее всего отвечать так: слегка стукнуться лбами, только вряд ли тебе такое понравится.
— Это тебя эльфы научили? — шёпотом спросила она, не сводя глаз с кулла, застывшего в выжидательной позе.
— Да.
— А ещё что они тебе про ургалов рассказывали?
— Ещё много чего, — нехотя буркнул он, явно не желая вдаваться в подробности.
И Насуада, гордо подняв голову, обратилась к куллу, а также ко всем тем, что стояли у него за спиной:
— Вардены отнюдь не лжецы — в отличие от Гальбаторикса и прочих слуг Империи! Тебе нечего опасаться: ведь ты пришёл к нам с белым флагом. Говори, с чем пришёл.
Кулл хрипло откашлялся и ещё выше задрал костистый подбородок, совершенно обнажив горло. Эрагон знал: это жест крайнего дружелюбия. А вот если бы ур-гал голову опустил, это означало бы угрозу и явственное намерение ударить противника рогами.
— Меня зовут Нар Гарцвог, я из племени Болвека и прислан
— И не без причин, заметь, — вставила Насуада.
— Да, причины есть, — кивнул Гарцвог. — Мой народ любит воевать, это правда. И все-таки вы часто нападаете на нас просто потому, что считаете нас уродами — так ведь и мы вас уродами считаем, если уж честно… Со времён краха Всадников мы благоденствовали, и ныне наши племена столь многочисленны, что иссушенные и бесплодные земли, где мы обитаем, уже не могут нас прокормить.
— И поэтому вы заключили договор с Гальбаториксом?
— Именно так, госпожа Ночная Охотница. Он обещал нам хорошие земли, если мы перебьём его врагов. Но он обманул нас. Этот его колдун с огненными волосами по имени Дурза, воздействуя на умы наших боевых вождей, заставил всех ургалов действовать вместе, что нам вовсе не свойственно. Когда мы поняли это — оказавшись в той пустотелой горе, где живут гномы, — Херндалл, наша правительница, послала мою подругу и мать моих детей к Гальбаториксу, чтобы выяснить, зачем он нас обманул. — Гарцвог тряхнул массивной башкой и горестно закончил: — Но моя подруга так и не вернулась. — Он немного помолчал. — Наши лучшие куллы сложили головы за этого Гальбаторикса, а он бросил нас прямо на поле боя, точно сломанный меч! Дражл! У него язык змеи! Он — гнусный обманщик и предатель! Госпожа Ночная Охотница, нас теперь значительно меньше, но мы готовы сражаться на вашей стороне, если ты нам позволишь.
— И какова будет цена вашей помощи? — спокойно осведомилась Насуада. — Твоя Херндалл наверняка хочет получить что-то взамен?
— Да. Кровь. Кровь Гальбаторикса. А если Империя падёт, то мы попросим у тебя только немного земли, чтобы спокойно плодиться, растить детей и впредь ни с кем больше не сражаться.
Насуада ещё не успела ответить, но Эрагон по выражению её лица уже догадался, к какому решению она пришла. Видимо, Джормундур тоже догадался об этом, потому что, поспешно наклонился к ней и тихо произнёс:
— Насуада, ты не можешь этого допустить! Это же против всех законов природы!
— Законы природы не смогут помочь нам одолеть Империю. Нам нужны союзники.
— Но вардены скорее станут дезертировать с поля боя, чем будут сражаться бок о бок с ургалами!
— Ничего, я думаю, эту проблему мы решить сможем. Скажи, Эрагон, как по-твоему: будут ургалы держать своё слово?
— Наверняка. Только до тех пор, пока у нас будет общий враг.
Насуада коротко кивнула и сказала, обращаясь к рогатому великану:
— Хорошо, Нар Гарцвог. Твой отряд может стать лагерем близ нашего восточного фланга, но не смешиваясь с нашими воинами; а мы тем временем обсудим конкретные условия нашего договора.
— Ахграт укмар! Договорились! — прорычал кулл и от восторга стукнул себя кулаком в лоб. — Ты мудрая Херндалл, госпожа Ночная Охотница!
— Почему ты меня так называешь?
— Херндалл?
— Нет, Ночной Охотницей.
У Гарцвога в горле что-то пророкотало, и Эрагон догадался, что кулл смеётся.
— Ночным Охотником мы называли твоего родителя — у него ведь шкура была тёмная как ночь, да и охотился он на нас в полной темноте в тоннелях под горой гномов. А ты его дочь и вполне заслуживаешь того же имени. — И Нар Гарцвог, резко повернувшись, быстро пошёл прочь.