Возвращение
Шрифт:
«Погоди, погоди…»
Хорст с рёвом выскочил из укрытия, ведя свой крошечный отряд прямо на палатки. Роран стрелой метнулся к часовому, взмахнул молотом и попал тому по плечу. Раздался противный хруст.
Часовой взвыл и выронил свою алебарду, но Роран, как безумный, продолжал сокрушать его ребра. Когда он в очередной раз замахнулся молотом, часовой бросился бежать, громко зовя на помощь.
Роран попытался его нагнать, даже не сознавая, что тоже громко кричит, и на бегу изо всей силы ударил по краю палатки, круша то, что находилось внутри. Из палатки высунулась чья-то голова в шлеме, и он с размаху опустил
Резко обернувшись, Роран заметил солдата, прицелившегося в него и уже натягивавшего тетиву лука. Он бросился на лучника и так ударил молотом по луку, что тот разлетелся в щепки. Солдат испуганно присел, потом бросился бежать.
Из своей палатки, издавая ужасные, нечеловеческие, хриплые крики, выползли раззаки с мечами в руках, но напасть они не успели: Балдор отвязал их коней, и те галопом бросились прямо к хозяевам, грозя их растоптать. Раззаки бросились в разные стороны, потом снова сошлись; их уродливые силуэты были отчётливо видны в свете костра. Но напасть им снова не дали: совершенно утратившие боевой дух солдаты попросту смели их со своего пути.
И все как-то сразу закончилось. И наступила тишина.
Роран, застыв как изваяние, слушал своё хриплое дыхание; рука его по-прежнему судорожно сжимала рукоять молота. Придя в себя после схватки, он, обходя поваленные палатки и тела раненых, двинулся к Хорсту. Кузнец, улыбнувшись в бороду, с удовольствием сказал:
— Давненько не участвовал я в такой славной драчке!
А Карвахолл тем временем быстро оживал; за ставнями вспыхивал свет; разбуженные шумом люди пытались понять, что происходит. Вдруг Роран услышал тихие рыдания и обернулся.
Мальчик Нолфаврель стоял на коленях возле распростёртого тела одного из солдат и методично ударял его кинжалом в грудь, а слезы текли и текли по его щекам. Солдат был, разумеется, уже мёртв, и Гедрик с Олб-рихом поспешно оттащили мальчишку от трупа.
— Не надо было ему с нами идти, — сказал Роран.
— Он имел на это полное право, — пожал плечами Хорст.
Роран промолчал. Он понимал, что убийство одного из воинов Гальбаторикса лишь ещё больше затруднит и без того сложное положение жителей деревни. Теперь, чтобы раззаки со своим войском не застали нас врасплох, думал он, придётся забаррикадировать главную дорогу и проходы между домами. Кое-кто из односельчан Рорана тоже был ранен; у Дельвина, например, на предплечье виднелась длинная рубленая рана, которую он, правда, сумел сам перевязать, оторвав кусок ткани от полы собственной рубахи.
Собрав свой маленький отряд, Хорст быстро отдал несколько коротких приказаний: послал Олбриха и Балдора в кузню за тележкой Квимби, а троих сыновей Лоринга вместе с Парром — в Карвахолл за теми приспособлениями, которые пригодятся при строительстве оборонительных сооружений на подступах к деревне.
У границ лагеря уже начинали собираться люди, с ужасом глядя на разгромленные палатки и мёртвого солдата.
— Что случилось? — крикнул плотник Фиск. Лоринг, сильно прихрамывая, вышел вперёд и остановился перед ним.
— Что случилось? Я скажу тебе, что случилось. Мы напали на этих говнюков… Мы выгнали их — босыми, без порток — из палаток
— Вот и хорошо! — громко крикнула рыжеволосая Биргит, прижимая к себе заплаканного Нолфавреля, с ног до головы перемазанного кровью. — Так им и надо! Пусть бы и умерли все, как последние трусы. Это им месть за смерть моего мужа!
По толпе селян пролетел шёпот одобрения, но Тэйн возмущённо воскликнул:
— Ты что, Хорст, спятил? Даже если тебе и удалось прогнать этих раззаков с их отрядом, то Гальбаторикс наверняка пришлёт новых воинов. Империя ни за что от нас не отступится, пока Рорана не заполучит.
— Да сдать его надо и дело с концом! — прорычал Слоан.
Хорст поднял обе руки:
— Я согласен; ни один человек не стоит того, чтобы рисковать целой деревней. Но даже если мы сдадим Рорана, то неужели вы всерьёз думаете, что Гальбаторикс оставит нас без наказания? Ведь мы оказали сопротивление его воинам! Да в его глазах мы ничуть не лучше варденов!
— Ну, и зачем же вы на них напали? — сердито спросил Тэйн. — Кто вас просил принимать такое решение? Кто дал вам на это право? Вы же нас всех приговорили!
На этот раз ему ответила Биргит:
— А что бы ты сказал, если б они убили твою жену? — Она прижала ладони к щекам своего сына, потом показала окровавленные ладони Тэйну. И продолжила обвиняющим тоном: — А если бы они сожгли твой дом? Где же твоё мужество, Тэйн?
Он потупился не в силах выдержать её сурового взгляда.
— Они уничтожили мою ферму, — сказал Роран, — они сожрали Квимби, они чуть весь Карвахолл не сожгли! Разве можно оставить без наказания тех, кто совершил все эти преступления? Неужели мы, как кролики, будем трусливо прятаться в норах и покорно сносить удары судьбы? Нет, ни за что! Мы имеем полное право защищать себя и свой дом! — Он умолк, увидев, что Олбрих и Балдор тащат тележку. — Ладно, поспорить можно и потом. А сейчас надо готовиться к обороне. Кто нам поможет?
Вызвалось человек сорок с лишним. Задача перед ними стояла нелёгкая: превратить Карвахолл в неприступную крепость. Роран трудился не покладая рук; он вбивал между домами колья, перегораживал проходы бочками, набитыми камнями, наваливал поперёк главной дороги бревна. Кроме того, дорогу для начала перегородили двумя телегами, связанными вместе.
Хватаясь то за одно, то за другое, Роран наконец заметил Катрину. Она отозвала его в сторонку, обняла и сказала:
— Я так рада, что ты вернулся! И что с тобой ничего не случилось!
Он поцеловал её и пообещал:
— Мы обязательно вскоре с тобой увидимся. Мне нужно кое-что сказать тебе. — Она неуверенно улыбнулась и посмотрела на него с надеждой. — Ты была права: глупо с моей стороны без конца откладывать разговор с твоим отцом. Судьба не бывает добра к тем, кто слишком робок.
Роран поливал водой тростниковую крышу дома Кизельта — на всякий случай, чтоб не вспыхнула при пожаре, — когда Парр крикнул:
— Раззак!
Бросив ведро, Роран помчался к повозкам, возле которых оставил свой молот. Схватив его, он увидел на дороге и довольно далеко от них одинокого раззака верхом на лошади. Стрела туда не долетит, сразу понял Роран. Уродливую сгорбленную фигуру освещал факел, который раззак держал в левой руке; его правая рука была заведена за спину, словно он собирался что-то кинуть.