Возвращения домой: Герой
Шрифт:
Некоторое время Ивоннель смотрела на монаха. Она казалась заинтригованной или, во всяком случае, не желающей отрицать сказанного им.
— Вы говорили о двух видах демонов, — напомнила она, обращаясь к монаху после долгого молчания.
— Других мы создаем сами, — пояснил Кейн. — Это демоны ненависти и страха, они
— И демон защищает себя, заставляя своего носителя бояться, — кивая, ответила Ивоннель. — Безумие Абисса вызвало в Подземье великий переполох и посеяла отчаяние, — добавила она. — Почти все, кто подвергся заражению, никогда не освободятся от запутанных мыслей. Потому что даже с помощью величайшего жреца, мага или псионика, их демон не даст им принять исцеление.
— Но Дзирт, возможно, особенный, — заметил Кейн.
Ивоннель только пожала плечами. Её ответ был неопределенным:
— В интересах моего народа найти способ исцелять это проклятие.
Она слышала столько историй о знаменитой дисциплине Дзирта До’Урдена. В Мензоберранзане многие из тех, кто знал его и его отца, тайно признавали, что Дзирт был одним из величайших мастеров оружия, известных городу. И хотя подобное не слишком ценилось, ведь мастера оружия, в конце концов, были просто мужчинами, Ивоннель Вечная, разумеется, знала, что по-настоящему дисциплинированный воин мог быть не менее эффективен и полезен, чем жрица или маг.
— А если твой план не сработает? — спросил монах.
— Тогда я заберу его домой, к Кэтти-бри и остальным, если мне будет дозволено, — угрюмо ответила женщина. — Если нет, то я отвезу домой его тело, и пусть друзья должным образом оплачут его смерть.
— А если ты не сможешь победить его? Не придется ли мне иметь дело с обезумевшим Дзиртом, который носится по Монастырю Желтой Розы?
Ивоннель только рассмеялась на это совершенно абсурдное, по её мнению, предположение.
— Ну так что? — спросил Кейн. — План, который ты предлагаешь, это предательство, Жрица Ллос. И предательство существа, которое скорее всего убьет тебя. Если не хуже.
— Я просила вашей помощи, — напомнила ему Ивоннель. — Я слышала, вы довольно искусны.
Великий Магистр Кейн кивнул.
— Скоро мы отошлем Дзирта.
— Я буду ждать его на краю поля за вашими дверями, — сказала женщина.
Кивнув, Ивоннель покинула комнату через ту же дверь. Она очень внимательно наблюдала за происходящим, двигаясь по коридорам и широким залам монастыря. Однако братья и сестры оставались неизменно вежливыми, держась в стороне. Они только распахнули перед ней дверь и убедились, что женщина направилась прямо к выходу.
За воротами монастыря, Ивоннель пересекла широкое поле, двигаясь по склону горы прямиком к лесу. Там она оставила Энтрери и драконицу, которая принесла их из Лускана.
Она застала Энтрери в одиночестве.
— Где
— У них с сестрой имение недалеко от Хелгабала, — пояснил убийца. — Они оставили его замаскированным, полным ловушек и под хорошей охраной, но, видимо, наша подруга решила проверить сохранность сокровищ. В конце концов, она — дракон.
— Сестры охотно согласились полететь с нами, а потому я догадывалась, что здесь их могут ждать другие дела, — сказала Ивоннель. — Наверное, будет даже лучше, что её здесь нет, когда Дзирт присоединиться к нам.
— Кейн согласился?
— Он закончил свою работу с Дзиртом, — пояснила Ивоннель. — Он знает, что ничего не вышло и он мало чем может помочь.
Лицо Энтрери омрачилось.
— Он подарил Дзирту внутренний покой, — сказала Ивоннель, чтобы смягчить свои слова. — И это уже немало. Но я уже говорила тебе — недуг Дзирта не то, что можно просто оттолкнуть прочь. Он ранен, эта рана реальна и она не будет исцелена, если он не станет доверять, позволяя лечению коснуться своего разума.
Теперь Артемис Энтрери очень хорошо понимал свою роль в подведении Дзирта к этой точке. С мрачным лицом, он кивнул в знак согласия. Руки убийцы инстинктивно легли на оружие.
— Скоро мне придется позвать Киммуриэля, — сказала Ивоннель. — Надеюсь.
Энтрери снова кивнул, после чего отказался от своей мрачной сосредоточенности.
— Есть еще дело, — сказал он.
Ивоннель не была рада услышать о каких-либо осложнениях, и потому позволила беспокойству ясно проступить на своем лице. Но Энтрери надавил.
— В Дамаре что-то затевается, судя по словам Тазмикеллы, — пояснил убийца.
— Что? Это нас касается?
Энтрери пожал плечами.
— Она только сказала, что видит нечто такое, чего не можем мы. Что её драконий взгляд подсказал ей что-то. Она пообещала рассказать подробнее, как только вернется из Хелгабала.
Ивоннель не стала вникать в этот вопрос. На самом деле, ей было все равно. Дроу полагала, что забота Тазмикеллы о каком-то мелком человеческом королевстве совершенно не касается её. Она кивнула, давая Энтрери понять, что он выполнил свой долг, проинформировав её, и на этом разговор закончился.
— Значит, мы будем просто ждать здесь? — спросил Энтрери.
Ивоннель встала у края деревьев, глядя вверх по склону холма, на главные ворота Монастыря Желтой Розы.
— Мне кажется, он скоро будет тут, — сказала она. — Ты понял свою роль?
— Полностью.
— Дзирт не должен знать о моем присутствии. Ты понимаешь?
Энтрери фыркнул, и Ивоннель резко развернулась к нему.
— Ты даже не представляешь, по какому краю ножа ты идешь, — заявила она. — Ты, вероятно, умрешь сегодня.
— Знаю.
— Я сотворила множество заклинаний и могу тебя заверить в одном — я не уверена, что Коготь Харона, вне зависимости от того, насколько сильно он продлил некогда твою жизнь, твой большой друг. Раскол закончился, если меч вообще когда-то помогал тебе.