Возвращенные тенью

Герман Валентина В.

Иллиандра несколько мгновений смотрела на него.

В самом деле, зачем же она так несправедлива к нему?.. Он пошел на безумие ради нее… ради нее, ради Диадры — неважно. Он сделал шаг в пропасть, заведомо зная последствия; но он все-таки

сделал его, потому что его сердце не могло позволить ему решить иначе… а она, та, которая должна была сейчас поддержать его, не дать ему захлебнуться в ненавистном сознании собственной слабости, вместо этого эгоистично упрекает его в том, что он недостаточно решительно принес свою жертву. О Боги, и кто из них был подлецом сейчас?..

Иллиандра шагнула к Плоидису и, обняв его за плечи, прижалась к его спине.

— Прости меня. Я не имела права судить тебя.

Он обернулся и обнял ее.

— Напротив. Пожалуй, ты единственная имеешь право на это, Илли. Однако сейчас ты выбрала не самую легкую тему для суждений.

Иллиандра прижалась к его груди, внезапно вновь, как три года назад, ощущая себя наивной и глупой. О Боги, он был так силен; он так любил ее; его жизнь была такой путаной и противоречивой, но он, несмотря ни на что, все еще стремился делать выбор с благородством и справедливостью; а она смела упрекать его, будто хоть на долю секунды могла понять, сколько сил было нужно ему, чтобы быть таким, каким она его знала.

— Я люблю тебя, Плоидис, — прошептала она. —

И я всегда буду с тобой. Даже если тебе придется в самом деле выслать меня из Лиодаса, я вернусь, лишь добравшись до границы, и мне плевать на Терлизана с его угрозами. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом. Я — с тобой, Архитогор — с королем. Нас четверо, и мы обязательно найдем приемлемый для всех выход.

Плоидис усмехнулся, отстраняя ее, чтобы взглянуть в глаза.

— В самом деле надеюсь, что ты права, Илли. Что до меня, то я сегодня склонен принимать решения, вовсе игнорируя доводы Его Величества. И пока он бессильно свирепствует где-то в уголке моей души, я сделаю то, чего он никогда бы мне не позволил.

Иллиандра улыбнулась.

— Что же?

— Я задам тебе вопрос.

— Сколько угодно, — непонимающе пожала плечами Иллиандра, но Плоидис улыбнулся и качнул головой:

— Всего один.

Он тепло сощурился и, плотнее обхватив ее за талию, мягко притянул к себе. Иллиандра несколько мгновений наблюдала за неясной, исполненной нежности улыбкой на его губах, потом, не удержавшись, с вопросительной усмешкой подняла брови — и Плоидис, бережно проследив пальцами прядь ее волос, наконец встретил ее взор и счастливо выдохнул:

— Илли, ты станешь моей женой?

2011–2013