Возвращенные тенью
Шрифт:
— Ох… — Диадра ошеломленно застыла, ощущая, как неожиданная ревность зарождается в глубине ее сердца.
Она ведь должна была узнать их. Это были его слезы, его частичка, она должна была отличить эти камни среди тысячи других — и вот, теперь оказывается, что Илли знала их лучше, чем она, столько дней носившая их на своем сердце… Рука подруги легла на ее плечо.
— Не волнуйся, Ди. Мы найдем их.
Диадра кивнула и, не в силах скрыть раздражения, удрученно пробормотала:
— И все же не могу поверить, что я не смогла отличить фальшивку.
Иллиандра удивленно улыбнулась.
— Брось, Ди. Если
На следующее утро была назначена прогулка в королевских садах. Разодетые гости привычно собирались вокруг фонтана, и Иллиандра, оглядываясь вокруг, улыбнулась:
— Смотри, Ди. Кажется, твой кавалер не намерен упускать ни единого случая увидеть тебя.
Диадра проследила за взглядом Иллиандры, уже догадываясь, кого увидит там, и отчаянно вздохнула.
— Он вовсе не мой кавалер.
— Брось, он ведь явно оказывает тебе знаки внимания. Почему ты не хочешь хотя бы дать ему шанс?
— Не знаю, — вздохнула Диадра. — Посмотри на него, Илли. Он слишком… сахарный. У меня складывается впечатление, что из-под этой овечьей шкуры вот-вот покажется волк вот с такими зубами.
Иллиандра рассмеялась и мягко положила руку ей на плечо.
— Ты просто напугана, Ди, — сказала она тихо. — И я понимаю тебя, но если ты будешь видеть волка в каждом встречном, ты просто сойдешь с ума.
— Терлизан недавно в Авантусе, — заметила Диадра. — Ты не знаешь его. Он мог бы оказаться вторым Карресом…
— Посмотри на ту юную девушку с рыжими кудрями. Я вижу ее впервые. Думаю, нам стоит подозревать и ее.
Диадра сжала губы.
— Не делай из меня ненормальную. Я думала, кто-кто, а ты со своей работой знаешь, что подозревать нужно каждого.
Иллиандра мягко улыбнулась.
— В разумных пределах, Ди. И если мужчина просто внимателен к тебе, не нужно обвинять его в эпических планах разрушить вселенную.
Диадра вздохнула.
— Знаешь, Илли, я предлагаю тебе сделку. Ты больше ни слова не скажешь мне о Терлизане, а я соберусь с силами и не стану просить тебя остаться со мной сегодня вечером.
Иллиандра усмехнулась.
— Чарующее предложение, Ди. Но сегодня вечером я в любом случае собиралась остаться дома. Кое-кто будет занят допоздна весьма унылым приемом.
— В самом деле?.. — Диадра отчего-то почувствовала облегчение и тут же устыдилась этого. — Ну, тогда я могу перенести свое предложение на завтра.
— А я, боюсь, не смогу исполнить свою часть сделки, — ответила Иллиандра тихо, с улыбкой глядя куда-то в сторону, и в следующее мгновение возле них раздался бархатный голос:
— Доброе утро, графиня, виконтесса, — Терлизан по очереди поцеловал их пальцы и улыбнулся каждой. — Превосходная погода для прогулки, не правда ли?
— О да, — улыбнулась в ответ Иллиандра. — Прошу извинить меня, граф, но я совершенно забыла, что обещала своему мужу поприветствовать старых знакомых…
Иллиандра высвободила руку из вцепившихся в нее пальцев Диадры и, улыбнувшись в ответ на ее полный выразительных эмоций взгляд, поспешила прочь.
Диадра проводила подругу взглядом и, натянув на лицо улыбку, обреченно обернулась к Терлизану.
— Вы выглядите превосходно, виконтесса, — банально
— Благодарю.
Внезапный возглас и звон бьющегося стекла заставил ее резко обернуться. Кровь застыла у нее в жилах, в голове пронеслась лишь одна короткая мысль.
Даинь-жи?..
Но это был лишь неловкий лакей, разбивший о каменные плиты целый поднос бокалов. Теперь, пылая от смущения, он торопливо собирал осколки под презрительными взглядами стоявших рядом придворных. Диадра судорожно перевела дыхание. Терлизан внимательно взглянул на нее и заботливо склонился к ней, ища ее взгляда.
— Все в порядке, виконтесса?
— Что?.. Ох… да. Да.
— Вы выглядите так, будто за Вами охотится стая волков, которые вот-вот могут выскочить из-за угла в любую минуту.
Диадра ошеломленно подняла глаза, но в следующий миг осознала, что его метафора была лишь попыткой поднять ей настроение. Она слабо улыбнулась.
— Что Вы, конечно нет.
— Но Вы боитесь чего-то.
— Вам кажется.
— Бросьте, Диадра. Расскажите, что тревожит Вас.
Терлизан смотрел на нее с вниманием, однако при этом губы его были сложены в едва заметной усмешке, а золотистый взор сверкал странными искрами, словно что-то в этом разговоре неожиданно забавляло его, подобно тому, как взрослого забавляет его собственная притворно серьезная игра в беседе с ребенком. Диадра скривила губы. Самодовольный нахал. Он полагает, в ее жизни не может происходить ничего серьезного?.. Что ж, она и не сомневалась, что за его сладкими комплиментами не скрывается ничего, кроме беспочвенного ощущения превосходства над глупыми созданиями в красивых платьях. Ну вот и прекрасно. Посмотрим, как он будет выкручиваться, поняв, что Диадра не просто глупа — но еще и нездорова душевно… Она холодно улыбнулась.
— Хорошо, Вы раскусили меня. Жуткий черный призрак охотится за мной, и я каждую минуту боюсь, что он явится и сделает со мной нечто ужасное.
— Чего он хочет от Вас? — в голосе Терлизана, к ее удивлению, не было ни капли неверия.
Она взглянула в его золотистые глаза и подняла брови.
— Вы верите мне?..
— Отчего мне не верить Вам, Диадра?
Она сощурилась с холодным презрением. Ох, в самом деле?..
— Да потому что подобное заявление звучит умалишенным бредом для человека, не знакомого с магией, — процедила она раздраженно. — Мне претит Ваше запредельное самомнение, граф, и Ваше снисходительное отношение к женщинам, и Ваши примитивные попытки заполучить меня в свою несомненно обширную коллекцию. И мне жаль разочаровывать Вас, но я не намерена становиться одной из Ваших хорошеньких жертв, поэтому настоятельно прошу: оставьте меня в покое.
Терлизан внезапно рассмеялся, искренне и беззлобно.
— Что ж, это было довольно грубо, — заметил он и протянул руку, очевидно, намереваясь взять ее пальцы в свои. Диадра подалась назад, не желая, чтобы он касался ее, однако он все же поймал ее ладонь — и в тот же миг короткое видение затмило ее разум.
Сумрак. Устланная бархатом лестница. Ее холл — и она, пронзенная ледяной молнией… в третий раз она была вынуждена переживать мгновение собственной смерти, однако теперь это были не ее ощущения, и не воспоминания Лемара: теперь она видела себя глазами собственного убийцы.