Возвышение империи
Шрифт:
— Куда вы направляетесь?
— Вверх по реке, к Дилгарту. Плыть легче, чем идти, а поблизости нет места, где мы могли бы найти столько лошадей, сколько нам нужно.
— А что происходит в Дилгарте? Эсккар вернулся с севера?
Бантор взял с тарелки последний кусок хлеба и встал.
— Держитесь подальше и от Дилгарта, и от Аккада, по крайней мере, ближайшие несколько недель. И… Ханнис, позаботься о том, чтобы никто из твоей семьи не говорил о том, что мы были здесь и взяли лодки. Иначе я вернусь и вытрясу это серебро из ваших шкур. Ты будешь желать, чтобы алур мерики вернулись, если я узнаю,
Бантор пошел прочь, не дожидаясь ответа.
У реки на воде покачивались две лодки, привязанные к вбитым в берег шестам. Одна, маленькая, использовалась для работ как на оросительных каналах, так и на реке. Другая была побольше и достаточно крепкая, чтобы перевозить на ней урожай и животных на аккадский рынок.
Четверо людей Бантора умели управляться с лодками, и он велел им позаботиться обо всем. Они сгрузили с суденышек балласт и осторожно разместили в лодках пассажиров. Семнадцать человек едва смогли там поместиться, и обе лодки сидели теперь в воде опасно низко. Даже Бантор видел, что им ничего не стоит опрокинуться.
Солнце едва встало, когда они оттолкнулись от берега и двинулись на север. Ветра не было, поэтому они не стали поднимать крошечный парус на том суденышке, что было побольше.
Направлять перегруженные лодки вверх по течению требовало больших усилий, и люди передавали маленькие весла один другому, когда уставали. Они шлепали веслами до тех пор, пока не ушли далеко от фермы.
Только когда все вокруг скрыл ночной мрак, Бантор приказал повернуть к берегу, убедившись, что никто не сможет их увидеть. Если бы кто-нибудь явился на ферму и приставил нож к глотке Ханниса, тот мог бы честно сказать, что Бантор отправился на север, вверх по реке.
Они отдохнули, наблюдая за появляющимися в небе звездами, а потом повернули лодки в другую сторону и двинулись обратно, к Аккаду; четверо людей сидели на веслах.
Грести вниз по течению стало легче, и они продвигались быстрее. Бантор хотел идти еще быстрее, но те, кто разбирались в лодках, боялись, что перегруженные суденышки с неуклюжими гребцами опрокинутся в темноте.
Большинство людей сидели неподвижно, боясь шелохнуться. Никто не хотел пуститься по реке ночью вплавь, рискуя утонуть.
Бантор наблюдал за берегом, и вскоре черные очертания фермы Харгара остались позади. Бантор никого не видел, а если кто-нибудь и наблюдал за рекой, он должен был бы стоять на самом краю берега, чтобы заметить суденышки, тихо проскользнувшие мимо.
Луна взошла, добралась до высшей точки в небе и начала спускаться, пока они шли вниз по Тигру. Бантор думал, что до рассвета осталось около часа, когда управлявший лодкой человек крикнул, что они приближаются к Аккаду.
Бантор не видел ничего, кроме блеска речной воды в лунном свете. Вдоль реки не горело ни одного огня, и он знал, что все фермеры крепко спят, экономя масло и свечи. В Аккаде должны были гореть факелы, но Бантор понимал, что им надо спуститься по реке еще больше, чтобы их увидеть.
Лодка приблизилась к восточному берегу, хотя Бантор понятия не имел, по каким приметам правивший лодкой сумел ее туда подвести — сам он по-прежнему ничего не видел.
Хотя Бантор прожил рядом с
Гребец прыгнул на пристань и надежно привязал лодку. Люди высадились по одному, осторожно, чтобы не опрокинуть накренившиеся суденышки.
Бантор выбрался на берег последним, выдохнув благодарность богам за то, что он, его люди и их оружие снова оказались на твердой земле.
Воины двинулись от реки, на ходу натягивая тетиву на луки.
Ферма благородного Реббы, состоявшая из домов и загонов для животных, лежала в нескольких сотнях шагов от берега. Люди остановились на порядочном расстоянии от ближайшего дома, присев на корточки за оросительной канавой.
Эта ферма, одна из нескольких, которыми владел благородный Ребба, была богатой, и его люди и собаки охраняли его стада и посевы от грабителей и воров. Было бы слишком опасно приблизиться к ней ночью. Бантор решил подождать здесь до рассвета. Он велел людям отдохнуть, кто как сможет, но не снимать тетиву с луков и быть готовыми к любой стычке.
Когда первые лучи солнца показались из-за горизонта, Бантор двинулся к ферме.
Он сам вырос на ферме, хотя, конечно, куда меньшей, чем эта, и помнил повадки собак и других животных. Поэтому сперва свернул к тропе, что вела в Аккад, а потом пошел по ней к главному дому.
Залаяла собака, к ней сразу присоединилась другая, и Бантор увидел, как два человека шагнули в полосу солнечного света перед главным домом.
Они удивленно посмотрели на приблизившегося Бантора, и через мгновение появился третий человек. Он нес мечи, которые протянул остальным.
Бантор знал, что похож на разбойника в своей рваной и мятой одежде, перепачканной речной грязью. Собаки окружили его, рыча и принюхиваясь, но один из местных их отозвал, и Бантор подошел прямиком к двери.
— Где благородный Ребба, хозяин дома? Я Бантор, командир воинов Аккада.
Ребба появился в дверях — старый человек, уже за шестьдесят, с длинными седыми волосами ниже плеч. Несмотря на свои годы, все еще обладал острым умом. Ребба пристально взглянул на Бантора, шагнул ближе, словно бы для того чтобы убедиться, что его не подводят глаза.
— Итак, это ты. Ты очень хорошо выглядишь для мертвеца.
Ребба улыбнулся, увидев, как Бантор отреагировал на эти слова.
— Входи.
В главном доме жались друг к другу две испуганные женщины и три большеглазые маленькие девочки. Они несколько мгновений смотрели на Бантора, потом снова взялись за приготовление завтрака.
Бантор нахмурился, глядя на них, и Ребба правильно понял его взгляд.
— Адана, возьми Мириани и девочек и уведи из дома.
Когда женщины вышли, Бантор осмотрел главную комнату, держа руку на рукояти меча, потом двинулся в другие комнаты, заглядывая в них, чтобы убедиться, что они пусты. Удовлетворенный осмотром, он вернулся к входной двери и проверил, отошли ли люди Реббы достаточно далеко, чтобы не могли услышать, о чем говорится в доме. Только после этого он вернулся к старому хозяину.