Возвышение короля
Шрифт:
— Что ты можешь знать о моих предках? — возмутилась Гизелла, ведь этот дворф был явно моложе ее самой!
— Думай что хочешь, упрямая, тупая девчонка, — пробормотал дворф и отвернулся.
Гизелла уставилась ему в спину и хотела ответить очередной колкостью, но Кэтти–бри опередила ее.
— Не поддавайтесь гневу, вы оба, — попросила она. — В этом нет никакого смысла. Мы не враги.
— Но и не друзья, — возразил дворф.
— Нам и не нужно быть друзьями, — сказала Кэтти–бри и обернулась к Гизелле.
— Просто верните мне мою лошадь, и я с радостью
Кэтти–бри покачала головой.
— Еще рано уходить. Яд хафлинга — мощное средство. Ты можешь внезапно уснуть снова, например, верхом на лошади. Подожди еще немного, я повторю исцеляющие заклинания, и ты сможешь спокойно уехать. В любом случае, если ты намереваешься вернуться в Несм, нам пока по дороге.
— Я предпочитаю путешествовать в молчании, — возразила Гизелла и пристально уставилась в затылок лохматого дворфа.
— Я тоже, — произнес могучий человек по имени Вульфгар и обернулся к Гизелле. — Так что могу я попросить тебя заткнуться?
Гизелла в ярости уставилась на него, но он даже глазом не моргнул. Напротив, он лукаво улыбнулся, словно ему было известно нечто такое, чего не знала она. И женщина почувствовала, что краснеет под этим пристальным взглядом.
Реджис сидел высоко на дереве, спрятавшись среди листвы, и с тревогой рассматривал лагерь. Он понял, что перед ним лагерь орков, по очертаниям палаток, по виду фигур, сидевших на корточках у центрального костра. Крепость Темные Стрелы находилась на расстоянии многих миль к северо–востоку, а этот лагерь располагался на западной границе Луруара, в месте, где никогда прежде не появлялись орки.
Значит, все–таки прихвостни Обальда расползлись во все стороны, перешли границы территории, выделенной им в качестве королевства, и одержали верх над местными жителями за счет численного превосходства? Вспомнив странное серое небо и разговоры, слышанные в пиршественном зале Tapга Кейфера, Реджис решил, что вряд ли дело только в орках.
Однако это напомнило хафлингу об одном разговоре с Бренором, состоявшемся однажды у лагерного костра много лет назад, в дни вторжения первого короля Обальда.
«Ба, да они же плодятся, словно кролики на клеверном поле, — сказал тогда дворф. — И кто бы мог подумать? Хотел бы я знать, как их женщины могут ложиться с такими отвратительными уродами?»
Хафлинг обернулся и посмотрел в ту сторону, где осталась повозка и его друзья, размышляя о том, что надо им все рассказать.
Но куда отправился Дзирт?
И что именно нужно им рассказать?
Он снова осмотрел лагерь. Мысли его устремились в прошлое, он вспомнил, кем был когда–то, подумал о том, кем тогда хотел стать, и о том, кем стал на самом деле.
Он постучал по голубому берету, поправил его и воззвал к своей магии. Закрыл глаза и попытался вспомнить. Он в своей жизни встречал не много орков, но видел парочку в непосредственной близости от себя при обстоятельствах, забыть которые было нелегко. Он представил себе волчьи уши, сухую грубую кожу. Она зеленая или серая?
—
Затем сунул руку в карман и извлек небольшое зеркальце, но в полумраке не понял, похож ли он на орка.
Реджис оглянулся назад, туда, где находились его друзья, и его вновь одолели сомнения. Но мгновение спустя он снова решительно взглянул на лагерь, наклонился, ухватился за сук, повис на нем, спрыгнул и с легкостью приземлился у подножия дерева.
Реджис убрал зеркало, надеясь, что все же походит на низкорослого орка, а не на хафлинга.
Он немедленно направился к лагерю, негромко повторяя фразы на орочьем языке, которым ему еще не приходилось пользоваться в своей новой жизни. Прежде он говорил на этом наречии не бегло, но достаточно хорошо.
Между рощей и лагерем лежало открытое место, и хафлинг понимал, что ему вряд ли удастся подобраться к оркам незамеченным. Он подполз к небольшой группе деревьев и прижался к стволу, затем выглянул и попытался сообразить, что делать дальше.
За спиной у него, в лесу, хрустнула ветка. Реджис замер.
Какой–то орк пробормотал несколько неразборчивых слов, и Реджис понял, что его знание языка гораздо хуже, чем он предполагал.
Он медленно развернулся и увидел приближавшееся уродливое создание; оно бормотало проклятия — да, Реджис узнал несколько непристойных слов — и тащило на плече вязанку хвороста.
— Брикен бракен спитципит! — пробурчал орк какую–то тарабарщину.
— Спит спит? — озадаченно повторил Реджис.
Орк назвал его словом, которого Реджис никогда не слышал, но он понимал, что ничего хорошего не предвидится. Тварь вытащила из своей вязанки небольшой сук. С ворчанием и рычанием орк поднял руку и швырнул сук в Реджиса, но тот ловко уклонился.
— Брикен бракен спитципит! — повторил орк, свободной рукой указывая на полено.
Спитципит… это же означает «дрова»!
Реджис фыркнул, заворчал и, подбежав, поднял полено, затем шмыгнул в заросли, чтобы собрать еще топлива. Орк, продолжая изрыгать проклятия, вышел из рощицы и направился к видневшемуся вдалеке лагерю.
Реджису пришло в голову, что он может с легкостью догнать врага и расправиться с ним, и орк даже не сообразит, что произошло. Он вернется к своим друзьям с окровавленным клинком, и они поймут, что он вовсе не трус!
Но он тряхнул головой, взглянул на лагерь и подумал, что сейчас у него есть более важные дела. А кроме того, несмотря на омерзение, испытанное при виде грязной, пускающей слюни твари, он даже не был уверен в том, что эти орки — их враги. Королевство Многих Стрел существовало на Серебристых Болотах на вполне законных основаниях и образовалось при содействии Бренора, хотя с некоторых пор дворф сожалел об этом.