Вперед, конюшня!
Шрифт:
– Мозговой штурм и натиск!
– говорили ч-мо.
– Быстрый срок - это сколько?
– спрашивал я.
– Два, ну, два с половиной месяца.
За каких-то два месяца! Абсурд! Через полгода на строительстве одного лишь Вакуумно-диффузионного завода в окрестности О'к-Аллисто было занято более 2 000 000 (двух миллионов!) человек, а объединенные ресурсы концернов-подрядчиков "Лукойл", "Адидас" и "Кока-Кола" уже были на грани истощения. Впоследствии этот завод отбуксировали вглубь облака Оорта, надстраивали, пристраивали, подстраивали, рядом построили еще три завода, а сейчас в Вакуумно-диффузионной промышленности работает 58 000 000 (пятьдесят восемь миллионов!) человек, не считая членов их семей,- это население крупного индустриального анклава, созданного за каких-то двадцать лет.
Итак, я ни в коей
Мне было досадно, но ладно. Приходилось терпеть и время от времени посылать их на свой шесток, потому что в своем место-пространстве они были дельными специалистами. Но и на своем месте они не могли жить без скандалов,- например, некоторые из них написали патентные заявки на изобретения, выполненные по ходу работ. Заявки не показались мне обоснованными, потому что эти изобретения априори (во какие я слова знаю!) входили в заказанную нами и хорошо оплачиваемую работу,- жоп... желто-головые ДОЛЖНЫ были осуществлять эти изобретения, это была их работа! И тэдэ. Они доставили нам много неприятностей, но преданность делу даже этих желто-головых не вызывала у меня сомнений.
"..." После первого же столкновения с ч-мо я крепко задумался о психологической атмосфере внутри Проекта. ПРОГЛОД, как хитрый (но не умный) прожорливый зверь, выбирал самых лучших и вкусных специалистов в своих областях - и этот естественный эволюционный отбор амбициозных профессионалов таил в себе опасность вырождения и медленной мучительной смерти самого ПРОГЛОДА, эта эволюция в конце концов привела бы к тому, что нормальная человеческая атмосфера внутри проекта превратилась бы в "клокочущую пустоту". Выход был один - подправлять и направлять, совмещать естественный отбор с искусственным, иногда отбирать пусть и не самых лучших, зато надежных, "своих", не впадая в другую крайность, которая под названием "коллектив единомышленников" завела бы ПРОГЛОД в стоячее высыхающее болото, где всем хорошо и ничего никому не надо.
БЕЛАЯ ТЕТРАДЬ.
ПОВТОРНАЯ ИГРА С ОБОРВАРАМИ.
На этом матче я опять не присутствовал, а сидел на очень важном научном симпозиуме, вертел головой и пытался разобраться: о чем они говорят? Речь шла о разных состояниях Вселенной, от решения (или не решения) этих вопросов зависело направление всех работ по Проекту. Но я о матче с оборварами.
УСТАНОВКА НА ИГРУ.
Лобан: - Сразу применить "оборотень", забить быстрый гол, а там будем посмотреть.
Мы быстро забили гол и хотели спокойненько доиграть, чтобы не усложнять жизнь ни себе, ни соперникам, но - в середине первого тайма один из оборваров умышленно ударил Ван дер Стуула в священное для мужчины место. Такой поступок возмущает больше всяких других нарушений - даже поломанные руки-ноги не идут в сравнение с подобным хамством.
ДОКТОР ВОЛЬФ в таких случаях пользует народным средством для лошадей. Составные - камфара, эфирные масла, муравьиный спирт, яичный желток. Втерли Ван дер Стуулу в область пахового кольца. Ванька заржал от боли и забил ногой, как копытом. По себе знаю - кожу палит огнем, мышцы пронизывает иглами. Судья удалил хулигана с полигона, Ванька вернулся в игру, доиграл тайм, но то и дело хватался за причинное место и приседал. Во втором тайме Лобан заменил Ваньку на Племяша, и ребята так озверели, что накидали в рамку оборварам восемь мячей. 9:0.
Рано.
За Ваньку - спасибо доктору. Вольф любит бурчать: "От этих ваших фуфаек один силикоз, аллергия и коровье бешенство". Любит лечить ахилл. Ахилл - его больное место. Воспаление ахилловых сухожилий. Вообще, на удивление, любит лечить. Или вот - повреждение мышцы задней поверхности правого бедра. Очень серьезная травма. Вольф с Фонарем сидят на завалинке "Маракканны", тепло, птички поют, те же зяблики. У Фонаря частичный разрыв мышц бедра, делает ему фиксирующую повязку. "..." Доктору часто жалуются: "Плохо сплю". Это у них либо психологическое, либо "плохой сон" служит ширмой. Плохо сыграл, потому что плохо спал, доктору об этом говорил, снотворное он не дал. "..." Наелись местной клубники и - аллергия. Красная сыпь по всему телу. Доктор Вольф шеф-коку Борщу:
– Никаких экспериментов с продуктами, никаких изысков, никаких экзотических блюд, а только то, к чему привыкли дома: картошка, гречневая каша, суп-глазенап, антрекот из дрессуры.
Берем с собой даже собственное "Боржоми"; разведка полагает, что ею придется и зубы чистить, чтобы не подхватить местных кишечно-желудочных заболеваний.
ОТЛИЧНЫЕ НОВОСТИ С ФУТБОЛЬНЫХ ПОЛИГОНОВ.
НАКОНЕЦ-ТО ВЕЗУХА!
Пока мы выигрывали свои матчи, жлобы, башибузуки, оборвары и воблы так потрепали друг друга, что мы даже вышли на второе место, хотя первого нам было не видать при любом раскладе. И вот вчера случилась ВЕЗУХА. У башибузуков (Барнаульский шлакобетонный завод) на заводе были волнения, забастовки, потом переворот, арестовали директора. Завод занимает всю планетную систему двойной звезды Барнауль. Оказывается, этот шлакобетонный директор гнал шлак налево, бетон - направо, а деньги - себе в карман. Там чуть ли не гражданская война, футбольную команду не на что содержать, башибузуки отказались от участия в чемпионате. Я им сочувствую. Кроме того: жлобы и воблы в последнем матче так избивали друг друга на полигоне, что вышли за всякие рамки обычной футбольной драки. С каждой стороны было удалено по полкоманды, игру пришлось прервать, но тут стали драться тренеры, массажисты, запасные. Матч пришлось прекратить вообще. Жлобы, как хозяева полигона, сняты с соревнований, а воблам засчитано техническое поражение. Я всем сочувствую, но потираю руки.
Мы еще на втором месте, но нам надо выиграть у воблов - и мы выходим в одну восьмую финала. Сомнений нет - Посторонний Наблюдатель требовал появления Лобана и сейчас повернул Фортуну (кем она ему приходится?) лицом к нам.
ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ.
К ПРОБЛЕМЕ -"СВОИХ ЛЮДЕЙ".
В самом начале ПРОГЛОДА я приехал на "Маракканпу" и, встретив фройлен фон Дюнкеркдорфф, вдруг подумал: чем черт не шутит, почему бы и нет? Я в двух словах рассказал ей о своем новом назначении и предложил перейти ко мне в секретари. Я недальновидно описал ей новую работу как спокойную, легкую и высокооплачиваемую. Она согласилась. Первые два пункта этого предсказания оправдались лишь в первые два дня, но фройлен никогда не жалела о своем переходе из конюшни футбольной в конюшню научную.
Ворона ведала у нас также ЖЕНСКИМ ВОПРОСОМ. Тысячи женщин и девушек работали на объектах ПРОГЛОДА в качестве секретарей, референтов, обслуживающего персонала, прочее. Было создано несколько текстильных комбинатов для производства фуфаек.
Фройлен проводила набор женщин на комбинаты. Самая массовая профессия была "швея-мотористка", но нужны были и такие невиданные профессии как ткачихи-токари, слесаря-челночиицы, портнихи-литейщицы, вязальщицы-мотальщицы диффузионной ткани. Мужчины поначалу очень неохотно приходили к нам (потом уже, на поздней стадии Проекта, пошли косяком). Всех еще надо было обучить этим профессиям, а для этого нашим академикам Тутту и Капельцыну пришлось по вечерам готовить учителей. Везде висели объявления: "Требуются". ПРОГЛОД, хотя и был прожором, но создал сотни тысяч рабочих мест, а платили мы хорошо и аккуратно. Большинство женщин жило в общежитиях. Заботу об их специфических бытовых нуждах тоже взвалила на себя фройлен фон Дюнкеркдорфф. Она стала для них кем-то вроде матери-настоятельницы женского моластыря. К ее просьбам мы относились с полным вниманием. На вопрос дяди Сэма "Что еще нужно для женщин?", она обычно отвечала: "Мужчин".