Вперед в прошлое 10

Ратманов Денис

Затем мы заехали к Лихолетовой — поздравлял ее Василий, хотелось, чтобы никто не понял, чья это инициатива. После — к Каретниковым. К Илье пошел Василий, а Игоря и Веру хотелось увидеть самолично. Особенно — Веру, ее ждал подарок, оставшийся еще с новогоднего вечера, куда она не пошла. Было и страшно, и трепетно. Вдруг у нее в гостях мужчина? Вдруг ее нет дома? Ведь если она одна, это очень и очень плохо для нее.

Мы переоделись. Алексеевич отдал мне красный мешок, посох и потер вспотевшее от бороды лицо.

— Иди, давай. Хочь отдохну.

Первым

делом я поздравил знакомых старушек, сидящих у подъезда, что помогали отбивать подвал у армян — вручил им по конфете. Возле подъезда замер, думая, куда податься первым делом: к Вере или к Игорю. Выбрал Игоря, оставив сильные эмоции на закуску.

Подвал был открыт, оттуда доносились голоса, и я проорал басом:

— Дети мои, кто в Теремочке живет? Выходите за подарками!

Навстречу выбежал Ян — оказывается, он был здесь, играл в шахматы с Игорем, который встал из-за стола, шагнул навстречу.

— Ты хорошо себя вел, мальчик, — сыронизировал я — Игорь скривился.

— Хреново.

— Но вот тебе подарочек.

Я поставил посреди комнаты увесистую коробку — Игорь заулыбался, сообразив, кто прячется под личиной Деда Мороза.

Сняв бороду, я сказал:

— В машине еще две коробки товара. Но не это главное. Главное — вот.

Я протянул ему объявление о розыске. Лицо Игоря вытянулось, оттопыренные уши заалели, в глазах заблестели слезы. Он потряс листком и жалобно спросил:

— Это что?

— Может быть что угодно, — пожал плечами я. — Я бы поскорее позвонил. Вдруг директор сказал твоей матери, что ты пропал, и она прилетела тебя искать.

Теперь все лицо Игоря покраснело, он посмотрел на недоумевающего Яна и спросил дрогнувшим голосом:

— Можно позвонить от вас?

— Конечно! — подпрыгнул тот. — Идем! — И похвастался мне на ходу: — Мама и папа хотят делать мне глаз! Вести меня к врачу, прикинь! На неделе поедем!

— Здорово! — порадовался за него я.

Ян запер подвал, и мы втроем — два нормальных мальчишки и я в великоватом костюме Мороза — ломанулись к Каретниковым, но я остановился у подъезда, понимая, что сломаю интригу, если покажусь им на глаза, и попросил:

— Не говорите никому, даже Илье, что видели меня. Хочу, чтобы была тайна. А вы побыстрее спускайтесь, скажите мне, удалось ли дозвониться, и что выяснилось.

Пообещав это, друзья убежали, а я остался. По примеру Алексеевича вручил проходящему мимо малышу петушка на палочке, и малой умчался радостный, а я сел в «Волгу» — вдруг он целую ораву друзей приведет Деда потрошить?

— Поехали? — спросил Василий и потянулся к зажиганию, но я мотнул головой.

— Ждем.

Через три минуты из подъезда вышел Игорь, зашагал к машине. Я выскользнул из салона ему навстречу и увидел, как дрожат его губы.

— Это… это отец! Он вернулся, нашелся!— выпалил Игорь.

— Точно? — спросил я. — Вдруг это не отец, а бандиты, хотят ловить его на живца, на тебя то есть?

— Нет! Его голос, сто пудов! Ни с чьим его не спутаю. Спасибо тебе! —

Игорь обнял меня. — Он в городе, в гостинице, говорит, что бандитов, которые нам угрожали, расстреляли, и опасности нет. Он уже едет сюда. Садится в такси, и тут! Это долго?

— Полчаса-двадцать минут, — сказал я задумчиво. — Прыгай в машину. Вдруг это опасно.

Василию я в двух словах рассказал, что происходит, и он тоже воспылал желанием помочь парню, подстраховать его, пока я буду поздравлять Веру. Я посмотрел на ее окна, выходящие во двор, и кровь затарабанила в висках.

Успокойся, герой-любовник, и делай, что должно.

Мысленно перекрестившись, я нацепил бороду, натянул шапку на брови, закинул мешок на спину и направился к ней. С каждым шагом двигаться было все труднее, будто я в самом деле влюблен и горю, пространство напоминало застывающий воск. Шаг, еще шаг. Несколько ступенек. Лестничная клетка. Дерматиновая дверь.

Подавив желание развернуться и бежать, я надавил на кнопку звонка и замер, ожидая услышать возню за дверью. Есть! Легкие шаги. Щелчок…

Вера Ивановна приоткрыла дверь, оставив ее на цепи, перечеркивающей ее дорогое сердцу лицо, запечатлевшее настороженность.

— С Новым Годом! С новым счастьем! — пробасил я, стукнув посохом, но Вера так и не открыла.

— Извините, но я никого не приглашала.

Из кухни донесся молодой мужской голос:

— Вера! Кто там?

Ощущение было, будто я летел, летел, и меня подстрелили. Жизнь поставили на паузу, и она понеслась галопом.

— Вера! Поздравляю с новым годом и желаю сладкой жизни, — по возможности бодро проговорил я, полез в мешок и достал оттуда пакетик для нее с кофе и конфетами.

— Это от кого? — недоверчиво спросила Вера.

«От того, кто вас так глупо любит», — вертелось на языке, но я сказал другое:

— Подарок от… от всех, кому вы дороги.

Поняв, что она, скорее всего, не откроет, я оставил пакетик у порога и зашагал прочь, испытывая разочарование. Нет, разочарование заточкой входило между ребер, не давая вздохнуть. Гадское время! Людей запугали настолько, что они боятся сказок. Почему-то теплилась надежда на то, что это родственник, другой ученик — кто угодно, но не кавалер. Но я давил эту подлую предательницу, заставляющую отрицать очевидное.

Глава 10

Очевидное и невероятное

Не удержавшись, я вернулся в подъезд посмотреть, на месте ли подарок, и с удовлетворением отметил, что Вера его забрала. Постоял под дверью, желая понять, кто же там у нее в гостях, но никаких подозрительных звуков не доносилось, а подслушивать было низко.

Не следовало самому поздравлять Веру — испортил себе праздник. Ну а на что я рассчитывал, дурак? Что она сидит и ждет меня? Что пригласит на чай? Чушь. Но бестолковая иррациональная часть сознания отказывалась смиряться и сдаваться, говорила, что я должен в лепешку разбиться, но стать лучшим, только так Вера оценит меня и все поймет.