Вперед в прошлое 5
Шрифт:
— План работает! — потер руки Борис.
Каналья почесал в затылке.
— Осталось дотащить это все в Васильевку.
— Давай оставим часть здесь, завтра на машине заберем, когда вы за мной приедете, — предложил я. — А часть я сейчас привезу на мопеде, это все еще высушить надо.
— Вариант, — кивнул Каналья. — Куда понесем товар? К тебе домой? Сейчас разделим, что и куда, ребята, покараулите? Мы вернемся и все заберем.
— Да зачем? — возразил я. — Есть мопед, давайте его нагрузим, как осла, чтобы не на
— Я сгоняю! — вызвался Ян.
— Я с тобой! — поддержал его Борис, и они рванули к дому Ильи.
— И мы на базу, — сказала Гаечка. — Тебя сегодня не ждать?
— Не успею, — вздохнул я. — Только завра вечером соберемся, подведем итоги дня и потренируемся. Ты бы сходила к Алисе. Она не будет тебя сторониться.
— Так и хочу, — сказала Саша.
Илья пожал мою руку.
— Удачи. Опять ты вечно в мыле, и не поговорить… — Он помолчал немного и сказал так, чтобы понял только я: — Помнишь тот разговор перед реформой?
Я кивнул, дескать, понял: речь о моем признании, что я обладаю знаниями о будущем.
— Я был неправ, — сказал Илья.
— Мы еще поговорим об этом, — пообещал я, и друзья ушли, оставив нас с Канальей дожидаться веревку.
За эти три месяца Каналья изменился до неузнаваемости, лишь мешки под глазами говорили о том, что у него есть проблемы со здоровьем. Желтоватая кожа приобрела нормальный оттенок, взгляд стал цепким и осмысленным, выражение лица — хищным. Никто и никогда не скажет, что недавно этот человек валялся под заборами и копал огороды за бутылку самогона и еду. Девушки, вон, с ним заигрывают.
И тут меня посетила одна идея, за которую я тотчас ухватился:
— Дядь Леша, вы же афганец!
— Ну да…
— И в Союзе ветеранов состоите?
— Нет, — мотнул головой он.
— Но можете вступить. И знакомые там у вас наверняка есть. Есть же?
— Ну-у-у… разошлись с ними дорожки. Сто лет никого не видел. Почему ты спрашиваешь?
Я решил сразу раскрыть карты.
— Одноклассника бандиты прессуют. Его отец якобы занял у них денег, а потом его убили и ограбили. Кто — непонятно, возможно, они же. А жену на счетчик поставили. Хотят дом отжать. Нужно выяснить, был ли долг, если да, сколько денег занимал покойный. И необходимы люди, которые за вознаграждение помогут семье не остаться на улице. Я слышал, что афганцы решают такие вопросы.
Каналья задумался, пригладил зачесанные назад волосы, посмотрел на меня пристально.
— Если тебе это действительно нужно, я попытаюсь выяснить. Но в Союз вступать не буду, чтобы не участвовать во всяком… незаконном. Если уж начинать с нуля, то не так.
Подумалось, что крыша в лице афганцев очень пригодилась бы в будущем. Но Каналье, конечно, виднее. Если ты ходишь по грязи, невозможно остаться чистым.
— И еще, — добавил я. — Нам нужен хороший тренер самбо. Чтобы ездил
— Это вряд ли. Они формируют собственные боевые отряды, конкуренция им ни к чему. Все хорошие спецы при деле.
Пока мы разговаривали, вернулся взмокший от бега Ян с веревкой и ножницами и сразу же рванул назад. Мы с Канальей навьючили мопед, и Карп превратился в Ишака.
Возле нашего подъезда Каналья остался прилаживать клетчатую сумку к багажнику, а я поволок мешки домой, рассчитывая, что там будет мама. Наташка, скорее всего, на репетиции.
Так и оказалось. Мама выбежала из кухни, спросила:
— Ну как, получилось?
— Ага, — кивнул я. — Пусть мешки побудут тут.
— Ты убегаешь, что ли? — удивилась она.
— Да, бабушку проведаю, вернусь ночью. А завтра мешки заберем на машине
— Хоть поужинай. Я жаркое приготовила, очень вкусное.
— Пощади! — Я сложил руки на груди в молитвенном жесте. — Меня еще бабушка кормить будет. Лопну же! Да и дядя Леша ждет…
Мама погрустнела и прошептала:
— Вы так отдалились, дома не бываете. Для кого же я готовила?
— Покорми дядю Лешу. Наверняка голодный, как волк. Он здорово мне помог.
Мое предложение воодушевления не вызвало, мама вздохнула:
— Ну хоть посиди со мной немного, расскажи, как что прошло.
— Он ждет. — Я кивнул на дверь.
— Ну, зови и его.
Я сбежал вниз, позвал Каналью, который долго упирался и отнекивался, но в конце концов сдался. Мопед пришлось поднимать на лестничную клетку, потому что ничего без присмотра оставлять нельзя, только отвернулся — опа! Угнали.
Когда мы вошли, мама уже накрыла на стол, и ноздри защекотал головокружительный аромат мяса, зелени, выпечки.
— Рома принес зайца, — объяснила мама наличие мяса, и я мысленно поставил галочку, что надо купить пару килограммов.
Каналья шумно втянул воздух, сглотнул и выпалил, присаживаясь и подвигая к себе тарелку:
— Господи, как же домом пахнет! Уютом. Спасибо, Ольга! Век должен буду.
— Ой, да ладно вам! — отмахнулась мама, с настороженностью следящая за Канальей, который дождался, когда я возьму ложнку, и только тогда принялся есть.
Поднеся ложку ко рту, он перевел взгляд на маму.
— Составьте нам компанию, хозяюшка!
— Я уже ужинала. Разве что если чаю выпью.
Наскоро поужинав, я промокнул рот салфеткой и сказал:
— Спасибо, ма. Это офигенно! Мне пора к бабушке, еще звонить клиентам…
— Так заночуй у нее, зачем тебе мотаться? — предложил Каналья, доедая жаркое.
— Разумная мысль, — кивнул я. — Ма, ты не против?
Она покачала головой.
— Тогда я побежал. Спасибо…
Каналья подорвался, едва не опрокинув стол. Поймал тарелку на лету. Куски хлеба рассыпались по полу, мама бросилась их собирать.