Вперед в прошлое 5
Шрифт:
— Так сделай дяде Леше доверенность на управление транспортным средством, будем без тебя кататься, — сказал я и, увидев хищный бабушкин прищур, понял, что ерунду спорол.
— Колину машину не отдам! Ни за какие деньги! Не доверю.
Интересно, сколько сейчас стоит «копейка» или «Москвич»? В районе штуки баксов, у меня уже есть столько, а без машины сложно. Но жаба давит спускать все заработанное на ведро с болтами. Чтобы бабушку не мучить, можно условиться с Канальей ездить в областной центр на электричке, а по точкам — на автобусах и трамвае. А там и «Запорожец»
Или… Смог же Каналья собрать мопед! Значит, он и убитую тачку восстановить может, и обойдется это гораздо дешевле, чем если покупать машину на ходу. К тому же, если вкладывать деньги постепенно, это будет не так ощутимо. Нужно поговорить об этом. И об автомастерской.
— Мама боится увольняться, — сказал я. — Она ведь нам нужнее. Там ее только обирают и унижают. Может, хоть тебя послушается, если попытаешься ее убедить…
— Ой, да бесполезно. Чуть что, сразу в рев, — махнула рукой бабушка. — Она бестолковая, больше с ней возиться придется. Сидит в своей поликлинике — вот пусть и будет под присмотром.
Подумав и погрустнев, она продолжила:
— Андрюшка тоже бестолковый. Ирина с Толиком своим делом заняты. — Бабушка усмехнулась. — Так вышло, что Леха Каналья мне больше семья, чем они, и лучший помощник. И Юрка твой.
И с винзаводом мама не поможет. Не станет менять ваучер на акции, за которые потом дадут землю у моря. И обидно, что акции будут доступны только сотрудникам, и потом купить их сможет тоже только сотрудник. Акции. Ваучеры… Как жаль, что я-взрослый не вникал, как происходила приватизация и как раздобыть акции Газпрома. Вдруг они тоже доступны только определенной категории лиц?
Нужно поискать информацию в библиотеке, какие выходили указы, кто на что имеет право. Рассказывали же некоторые, что где-то покупали акции «Газпрома» за бесценок, значит, как-то это можно было провернуть.
— Ба, у тебя остался ваучер? — спросил я, заходя на кухню и садясь на табурет.
— Где-то валяется чертова бумажка. Соседка предложила вложить в «Хопер-инвест», но мне было лень. Вранье это все! А денег за него давали всего четыре тысячи.
— Вот никуда и не девай его. Подаришь мне на Новый Год.
— Странный у меня внучок и желания у него странные.
Бабушка поставила на огонь чайник и водрузила на стол тарелку румяных пончиков, присыпанных сахарной пудрой. Точно меня сегодня решили закормить насмерть!
Прибежал Каюк, который болтал со мной без умолку. Все-таки бабушка, какая бы она ни была — не лучший собеседник для парня.
— Вы ж завтра рано вернетесь? — спросил он у бабушки с мольбой голосе.
— Часа в три дня. Сходим на охоту, не дрейфь! Самой охота на охоту…
Дверь распахнулась, и на кухню ворвался Каналья… Нет, Канальей был дурковатый опухший алкаш. Сейчас передо мной стоял Алексей Канаев, а позади него сверкали два глаза и виднелся розовый язык в обрамлении клыков. Черный Боцман сливался с темнотой.
— А у тебя, дядь Леша, остался ваучер?
Он свел брови у переносицы, пытаясь вспомнить дни, проведенные в пьяном угаре.
— Не помню, — уронил он грустно и ухватил пончик.
Вот, оказывается, как мое внушение воспринимается изнутри — как озарение.
— У меня так же было! — Каюк на месте аж подпрыгнул. — А потом хлоп! Пашка сказал, что я умру, как Вичка, соседка. Она, ну, сторчалась. И в голове — щелк! И ясно стало.
Вот сейчас Каналья вспомнит, после чего у него посветлело в мозгах, и… Стало не по себе. И что? На костер точно не потащат. Сочтут меня великим гипнотизером или спишут на совпадение? Но Алексей подвигал бровями и не вспомнил.
— Дядь Леша, а тачку ты собрать можешь? — сменил тему я. — Ну, купить убитую за три копейки, чтобы самому перебрать, восстановить? Это ж дешевле выйдет.
О, как у него загорелись глаза! Как у малыша, мечтающего о крутом «Лего».
— По-любому дешевле! — воскликнул он и съел второй пончик.
— Леша, сядь! Не шакаль по кухне, — прикрикнула бабушка, поставила напротив него чашку и кивнула на заварник. — Наливай себе чаю. Кипяток поспел, а то что вы всухомятку!
— И в натуре… Кхе! — Каюка так воодушевила мысль собрать машину, что он аж подавился, и Каналья хлопнул его по спине — он чуть глаза не выронил, зато кашлять перестал.
И правда ведь, деньги должны работать, а не лежать под подушкой. Но, с другой стороны, мне нужен водитель. Или документы. Вспомнился тот номер телефона, где предлагали помочь получить права. Следом вспомнилась своя молочная физиономия в зеркале. Никак я не тяну на восемнадцать лет, гаишники докопаются. А вот летом как возмужаю, бриться начну, вот тогда можно покупать права.
Пончики буквально таяли на глазах, растворялись в огромном Каналье, который вел себя, как дома. Когда осталось пять несчастных пончиков, он посмотрел на меня и сказал:
— Паша, по делу твоего одноклассника я завтра поговорю с одним парнем из РСВА. Сто лет его не видел, но знаю, что он в авторитете в организации. Спрошу, возьмется ли за такое. С тебя — имена кредиторов.
Если выгорит, придется трясти Кабанчика.
— Спасибо, дядь Леша! Жалко парня. Мало того, что у него отца убили, так еще и бомжевать они с матерью пойдут.
— Господи, что творится! — воскликнула бабушка и поделилась: — Рассказывали, на Ленина старушка жила одинокая, ветеран, семьдесят пять лет. Летчица из тех, что на картонных учебных самолетиках немцев бомбили. Сын в Америку уехал, второго убили. За ней соседка приглядывала — как-никак одинокий человек, пожилой. И вдруг перестала та ветеранка появляться. День нет, два нет. Соседка давай бить тревогу, позвонила ей — не открывает. Вызвала милицию, вскрыли квартиру, а там никого. Потом менты сказали, что она квартиру продала и уехала к сыну. Но как? Она всем говорила, что хочет, чтобы ее похоронили в родной земле! Вот и похоронили. Убили и закопали в лесу, даже без отпевания! А квартиру — себе.