Вперёд в СССР!

Глебов Виктор

Машина начала снижаться.

Сверяюсь по карте. Так и есть, я в Зеленограде. Вот только…

— Запрет на приземление, — сообщил бесцветный голос. — Комплекс относится к категории режимных объектов.

Картина Репина «Приплыли».

Я выглянул в окно.

Внизу простиралось обширное зелёное пространство с торчащими кое-где крышами. Часть комплекса была огорожена забором — высоким, бетонным. Стадион, спортплощадки, беговые дорожки, обширные пространства непонятного назначения… И всё это — посреди внушительного лесопарка. Академия располагалась чуть в стороне от прогулочных маршрутов,

к ней нужно было пробираться через густые заросли. Одна дорога, почти полное отсутствие тропинок.

Аэротакси приземлилось на площадке в двухстах метрах от пункта назначения.

Приложение закрыло заказ. Выскочило стандартное напоминание о том, что я могу оценить работу службы аэротакси по пятибалльной шкале. Пропустив эту опцию, я отстегнулся и выбрался из кабины.

Первое, что меня поразило — тишина.

Заасфальтированный квадрат обступили высоченные, шумевшие на ветру сосны. В траве стрекотали кузнечики. Как только машина взмыла в воздух, отправляясь по новому маршруту, я остался в полном одиночестве. Ни припаркованных авто, ни людей. Прямо какой-то жутью повеяло. И это не где-нибудь за сто первым километров, а прямо в черте мегаполиса!

Пересекаю парковку, топаю по подъездной дорожке, вихляющей среди деревьев, и оказываюсь на двухполосном шоссе. Здесь тоже никто не ездит. Ощущение постапокалипсиса. У меня уходит несколько минут, чтобы добраться до КПП.

Бетонный забор.

Мощные ворота.

Рядом — неприметная дверь.

Поискав глазами кнопку звонка, я обнаружил пульт домофона. И небольшой экранчик для видеосвязи. Как только я приблизился к домофону, расположенная над моей головой камера изменила угол наклона.

Жму вызов.

На экране появляется человек в сером мундире без опознавательных знаков.

— Владлен Громов, — представился я. — Зачислен в академию, готов приступить к обучению.

— Доброе утро, товарищ Громов, — ответил мужчина. — Подождите секунду. Идёт сверка.

Смена изображения.

Вместо охранника нарисовалась до боли знакомая эмблема КГБ СССР — щит, меч и красная звезда, в которую вписаны скрещенные серп и молот.

Ожидание затянулось на полминуты.

Затем ожил микрофон:

— Стойте спокойно. Не моргайте. Идёт сканирование радужки.

Включилась монохромная камера.

Я не успел почувствовать дискомфорт — процедура длилась одно мгновение.

— Личность подтверждена. Заберите пропуск.

Под кнопками домофона прорезалась щель, из которой выехала небольшая пластиковая карта. Я забрал эту штуковину и поднёс к глазам. По размеру и общему виду она напоминала биометрический паспорт. Фотография, личные данные, сложный код из дюжины цифр и букв, вездесущая отметка «курсант». На обратной стороне — щит и меч. Карточка неприметного светло-серого цвета глаз не резала.

— Поднесите к считывателю.

Справа от экрана загорелся жёлтый индикатор.

Я провёл картой по этой лампочке и услышал долгожданный щелчок. Полотно двери сдвинулось, утопив себя в бетоне с едва уловимым шипением.

По ту сторону стены — типичный режимный объект.

Будка КПП, перекрывающие все слепые зоны камеры, широкий заасфальтированный квадрат парковки. Передо мной раскинулась зелёная территория, изрезанная

дорожками. В разных местах просматривались группы зданий, окружённых высокими деревьями. Никаких признаков вооружённой охраны, но это ни о чём не говорило. Может, они в будку ментора посадили, который одним мизинцем самосвалы двигает.

Заприметив информационный стенд чуть в стороне от ворот, я направился туда. Стенд на поверку оказался электронным табло на сенсорном управлении. Экран был разделён на несколько интерактивных секторов.

НОВОСТИ

ФАКУЛЬТЕТЫ

РАСПИСАНИЕ

КАРТА

Сверившись с часами, я понял, что в запасе есть ещё минут двадцать. Это время я решил использовать с выгодой для себя. Развернул «Карту», изучил планировку комплекса. В общем-то, ничего сверхъестественного. Административный и учебные корпуса, кампус с общежитиями и столовой, хозяйственные постройки и спортивные сооружения. Открытием стали разве что «полигоны», о назначении которых оставалось лишь догадываться.

При нажатии на «ФАКУЛЬТЕТЫ» раскрылся их полный список. И если «контрразведывательный» или «информационной безопасности» выглядели вполне привычно, то «псионический» повергал в шок. Я тапнул по этому подразделу, отыскал список курсантов и предсказуемо увидел свою фамилию.

Так, факультет определён.

Осталось разобраться с расписанием…

В этот момент пришло уведомление на телефон.

Товарищ Громов!

Поздравляем вас с поступлением на факультет псионики центрального Московского отделения академии КГБ СССР. Установочное занятие состоится в 8.00, в первом учебном корпусе, аудитория № 106. Просьба не опаздывать.

Руководство

Скромненько, но со вкусом.

У меня сразу возникла куча вопросов. Понятно, что документы никуда заносить не нужно — об этом я узнал из утреннего сообщения. Всё подано в электронном виде без моего участия. А вот почему занятия не стартуют с 1 сентября — не совсем понятно, хотя и об этом меня предупреждали. Также неясно, когда поступившие абитуриенты начинают учиться. И как синхронизируются друг с другом. И сколько лет тратят на подготовку. Такое ощущение, что человек заходит с улицы, попадает в оборот и автоматически встраивается в процесс. Пожалуй, самая необычная образовательная программа из всех, о которых я слышал.

Опаздывать нельзя. Поэтому все размышления и гипотезы пришлось отложить на потом.

Я свернул на широкую аллею, протянувшуюся через необъятный газон в сторону здания, выстроенного в духе советского модернизма. Это и был первый учебный корпус. Сталь, бетон, стекло. Плоская крыша. Широкие ступени, колонны. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что академия вовсе не обезлюдела — народу тут хватало. Курсанты прогуливались группами и поодиночке, сидели на скамейках, рубились в волейбол на одной из площадок, растягивались цепочками по беговым дорожкам вдоль забора. Кто в спортивных костюмах, кто в строгих костюмах-двойках. Единой формы одежды, судя по всему, не было.