ВПК СССР
Шрифт:
В 1947 г. турбореактивный двигатель (ТРД) А. М. Люльки прошел наконец государственные испытания. Однако в 1946 г. у нас уже были выпущены и испытаны первые советские реактивные самолеты МиГ-9 и Як-15! Откуда движки? Да от немцев, вестимо! Заказы на производство двигателей Юмо-004 и БМВ-003 были размещены в 1945 г. соответственно на моторостроительных заводах Казани и Уфы. Худо-бедно, но заказы были выполнены.
Не без участия немецких специалистов. По крайней мере в Казани, на моторостроительном заводе № 16. 13 июня 1945 г. здесь был получен приказ о выпуске чертежей немецкого двигателя БМВ-003. Главный конструктор завода С. Д. Колосов приступил к выполнению приказа Наркомата авиапромышленности. К осени 1945 г. на заводе появилась бригада немецких инженеров из восьми человек во главе с инженером Христианом Манфредом Рудольфом. Христиан был назначен
Бригада собиралась долго. Инженер-конструктор Пауль Ценке прибыл в СССР в июле 1945 г. Еще четверо немецких инженеров (Фридрих Эбершульц, Фриц Фрезе, Бодо Иордан, Альфред Шихт) были привезены в СССР в августе 1945 г., Карл Кастенс в сентябре. Последним в октябре прибыл руководитель проекта Манфред Христиан. Раньше всех из этой бригады немецких двигателистов на территории СССР оказался инженер-переводчик Михаил Викторович Майер, уроженец Петербурга, – в феврале 1944 г. Вся бригада немецких инженеров жила неподалеку от завода в Соцгороде в трех квартирах одного дома, и положение их было явно не положением военнопленных. Однако семьи «казанских» немцев оставались в Германии.
Уже к началу 1946 г. Казанский моторостроительный завод № 16 начал выпускать реактивные двигатели РД-20. Так в советской интерпретации стали называться бывшие немецкие двигатели БМВ-003. Их начали устанавливать на МиГ-9.
Хотели даже выпускать Ме-262 на советских заводах, и даже определили на каких – № 381 (г. Москва) и № 292 (г. Саратов), но на одном из совещаний у Сталина после выступления авиаконструктора А. С. Яковлева решение это было отменено, хоть самолет и был испытан в ЛИИ. Летчики-испытатели характеризовали его не с самой плохой стороны, в отличие от А. С. Яковлева.
Испытывались и изучались и другие немецкие реактивные самолеты, например Ar-234 и Ме-163. И конечно же изучалась документация, лабораторное оборудование и испытательные стенды на территории Германии. Немецкий аналог нашего ЦАГИ (Центрального аэрогидродинамического института) DVL, то есть Германский научно-исследовательский авиационный институт, обладал уникальным оборудованием – скоростными аэродинамическими трубами, где в течение 1940–1945 гг. проводились исследования в области реактивного движения. Немцы «подарили» нам удивительные выводы, до которых мы сами измучились бы добираться: стреловидная компоновка крыла обеспечивает существенное снижение сопротивления воздуха на скорости звука и скоростях ее превышающих. Оборудование DVL было демонтировано и вывезено в Советский Союз. Были вывезены три аэродинамические трубы – сверхзвуковая, средних скоростей и натуральная труба с диаметром свободной струи 1,2 м и другое испытательное оборудование. Документацию вывозили всю, даже брошенные в урны эскизы расправлялись-разглаживались и укладывались в папки.
В воюющей Германии был создан настоящий комплекс по созданию и развитию реактивных двигателей и самолетов. В этот комплекс входили конструкторские бюро и научно-исследовательские институты, полигоны и фирмы с самым современным оборудованием. Проблему разработки новой техники можно было решить именно так, привлекая не только инженеров и конструкторов, но и ученых различных специальностей – математиков, физиков, химиков. Однако особенно были нужны узкие специалисты – термо- и аэродинамики, электротехники, телемеханики и радиолокаторщики. И весь этот комплекс желательно было целиком из Германии изъять и перенести на советскую землю. Потому что ничего подобного у нас не было. А еще у нас не было специалистов такого класса, которые могли бы воспользоваться этим оборудованием так, как надо. И поэтому следом за эшелонами с оборудованием и документацией отправились эшелоны с немецкими специалистами, часто вместе с семьями. Условия для них создавались сносные. На зависть полуголодному советскому окружению…
А до этого немецкие специалисты в советской зоне оккупации работали под чутким руководством советских специалистов в созданных под руководством НКВД Особых технических бюро (ОТБ): ОТБ-1 на заводах фирмы «Юнкерс» в г. Дессау (8 тысяч немецких специалистов!), ОТБ-2 на БМВ в г. Уназебург, ОТБ-3 на фирме «Зибель» в г. Галле, ОТБ-4 на фирме «Аскания» в Берлине.
Перед всеми ОТБ были поставлены четкие технические задачи. ОТБ-1 занималось форсированием двигателя Юмо-004. Его тягу надо было довести до 1,2 т. Это было нужно для реактивного бомбардировщика со следующими тактико-техническими характеристиками (ТТХ): скорость 900 км/час, дальность полета 2000 км. 1-е
Были также привлечены к научно-практическим работам ученые Лейпцигского университета и специалисты лаборатории ИГ Фарбениндустри, которые выполняли задания Наркомавиапрома и Наркомата боеприпасов, разрабатывали сверхпрочные легкие сплавы, методы анодных покрытий, пластмассы и многое другое.
Осенью 1946 г. в поселке Управленческий в 30 км от Куйбышева было шумно и людно. Опустевший было после реэвакуации 145-го машиностроительного завода имени Кирова поселок повеселел – строители ремонтировали уже имевшиеся здания и быстро строили новые – жилые дома, производственные корпуса, лаборатории. Реконструировали завод на площади в 14 га! 3 ноября 1946 г. прибыли новые жители поселка. Говорили они по-немецки. Они составили костяк специалистов опытного завода № 2. На заводе установили оборудование, прибывшее в основном из немецких городов Дессау и Галле. На ближайшую к поселку Управленческий станцию Красная Глинка прибыло более 1000 вагонов. Станки, лабораторные установки и прочее оснащение быстро устанавливали в корпусах завода. 662 немецких специалиста вскоре приступили к привычной для них работе – они продолжили создание и совершенствование реактивных двигателей. Среди них были известные специалисты А. Шайбе, К. Престель, доктор Фогтс, доктор Шульце, доктор Кордес. Доктор Шайност возглавлял сразу два отдела – топливный и прочности.
Здесь в поселке Управленческий на моторостроительном заводе № 2 было образовано 3-е ОКБ. ОКБ-1 руководил главный конструктор А. Шайбе, ОКБ-2 возглавлял главный конструктор К. Престель. В ОКБ-1 было 350 человек, в ОКБ-2-251.
Кроме специалистов-двигателистов на опытном заводе № 2 были еще авиаприбористы, собранные в ОКБ-3. В его составе был 61 человек, с семьями – 143. Возглавлял его фактически Петер Лертес, хотя назначен был главный конструктор и с советской стороны, инженер Митяхин. ОКБ продолжило работу над автопилотом для Ту-4, начатую еще в Дессау. Самое активное участие в его подготовке принял немецкий специалист В. Меллер. Прибор был успешно испытан, и его стали устанавливать на бомбардировщики Ту-4 как штатное оборудование. Кроме автопилота группа Лертеса с 1947 г. работала по специальному срочному заданию над автоматической системой управления крылатых ракет для ракеты В. Н. Челомея 1бХ. Осенью 1947 г. часть заказа была уже готова. Это было электронное оборудование и рулевые машинки для ракет.
В начале 1947 г. в поселке появился австриец Фердинанд Бранднер. Раньше в Дессау он был техническим директором завода двигателей фирмы «Юнкерс». Одним из первых он пошел на сотрудничество с советскими властями. В мае 1945 г. он передал им всю техническую документацию, которая была у него. Бранднер очень надеялся, что, выкачав из него информацию, его отпустят к семье в Вену, куда они перебрались без него после войны. Но надежды его были напрасны. Сначала его отправили в Москву, где он консультировал советских конструкторов-двигателистов, а потом – в подмосковный лагерь. Весной 1946 г., когда проходила кампания по поиску в лагерях специалистов, Бранднера «извлекли» из лагеря и отправили в Уфу, на 26-й мотостроительный завод, где в тот момент маялись с выпуском РД-10 (Юмо-004) – им как раз нужен был опытный специалист. Перевод Бранднера из Уфы под Куйбышев совпал с переводом известного конструктора двигателей В. Я. Климова – того отправили в конце 1946-го из Уфы в Ленинград возглавлять новое моторостроительное ОКБ.
Группу Лертеса в поселке Управленческий расформировали в 1950 г. Часть группы отправили на родину в Германию, другую часть послали на остров Городомля, где уже были собраны остальные немецкие ракетчики.
Авиационный завод № 458
Завод располагался на севере Московской области, на берегу Иваньковского водохранилища, в поселке Подберезье. В годы войны главным конструктором здесь был И. В. Четвериков, специалист по гидросамолетам. Основной специализацией завода были гидросамолеты и опытная работа. Здесь во время войны происходила работа над приспособлением под катапультный взлет самолетов Як-3 и «Спитфайр».