Врачебная тайна доктора Штанца

Борджиа Алекс

Пожилой человек вздохнул и под напором общественности, несколькими большими глотками выпил содержимое бокала. Наступила минута гробовой тишины. Все ждали какого-то чуда, и не сводили с герр Штроделя глаз. Молчал и доктор Штанц.

Неожиданно, старик вскрикнул, и схватился за живот. Его словно скрутили кишечные колики. Фужер выпал из его рук и разбился, разлетевшись на сотни мелких осколков, которые тут же бросились убирать слуги, но жест доктора Штанца, остановил их.

Дальше старик громко охнул, завыл и упал, скрючившись, на пол.

– Он отравил его! – закричал, вскакивая со своего

места герр Менгер, и указывая на Штанца, пальцем.– Посмотрите, как мучается этот несчастный! – попытался обратить он внимание начальника полиции, сидящего рядом.

Многие гости ахнули и испуганно зашептались. Кто-то начал жалеть старика и неодобрительно высказываться в адрес доктора Штанца. Сам же Штанц по-прежнему молчал. Он стоял посреди зала, скрестив на груди руки, и бесстрастно смотрел на корчившегося, на полу старика.

Но прошла минута, другая и старик перестал извиваться и стонать.

– Да помогите же ему! – вдруг закричал кто-то из толпы гостей и бросился несчастному на помощь.

Это был Фридрих Брудер. Не выдержав вида умирающего от невыносимых болей человека, он первым пришёл к нему на помощь. Склонившись над телом бедолаги, он взял его за плечо и развернул к себе лицом. Однако только он это сделал, как тут же в ужасе отшатнулся.

Как оказалось, только что корчившийся от болей человек, вовсе не собирался умирать. Наоборот, он выпрямился, и довольно быстро самостоятельно встал на ноги. Когда же гости увидели его лицо, они дружно издали возглас удивления и восторга.

Перед гостями доктора Штанца, предстал совершенно другой человек. Это был мужчина, лет тридцати, не больше; с потемневшими волосами, гладкой кожей, блеском в глазах и лёгкой щетиной на округлых щеках. Его одежда вдруг стала ему мала и выглядела теперь на нём довольно смешно. Мужчина осмотрел с интересом свои руки и, сжав их в кулаки, почувствовал, как невероятный прилив сил, заставил побелеть костяшки его пальцев. Разжав кулаки, он стал гладить своё лицо и трогать густую шевелюру волос, выросшую на глазах поражённых людей.

Парочка более впечатлительных дам даже упала в обморок. Однако в данной ситуации ни кто не обратил на них внимания.

Стоявший на ногах Менгер, тяжело грохнулся на свой стул, чуть не сломав его. Он открыл от изумления рот и задрожал всем своим пожилым, полным телом.

– Йозеф! – выкрикнул из толпы какой-то старик. – Да ты помолодел лет на сорок!

Затем, этот старик вышел из толпы и бросился обнимать своего помолодевшего друга, после чего повернулся к доктору Штанцу.

– Доктор, прошу вас, сделайте меня таким же, – взмолился он, хватая Штанца за плечи и выпучивая глаза.

Но доктор аккуратно отстранился от накинувшегося на него старика, и, подняв одну руку, для привлечения всеобщего внимания, проговорил:

– К сожалению, подобных экспериментов больше не будет.

– Но почему, доктор?

– Как бы я хотела стать лет на двадцать моложе!

– Меня! Омолодите хотя бы меня!

Крики с подобными просьбами заполонили весь особняк Штанца. Но он был неумолим.

– Это невозможно господа! – резко и громко проговорил он. – У нашего испытуемого, всё вернётся на круги своя. В течение одной недели он вновь возвратится к

своему биологическому возрасту. И поверьте, это будет не лучшая неделя в его жизни. Ни один человек ещё не старел так быстро, как предстоит этому несчастному.

Народ стал потихоньку умолкать. Многие начали сопереживать герр Штроделю и жалеть его. Сам же герой данной вечеринки, смотрел на всех так, словно видел их впервые. Потом обхватил свою голову руками и направился, покачиваясь к столам. Там он занял первое попавшееся свободное место и набросился на еду так, будто голодал ни меньше недели.

– Что с ним, доктор? – спросил кто-то из присутствующих.

–Он что, голоден? – задал вопрос, другой гость.

– Конечно, голоден, – ответил Штанц, подходя к столу и наблюдая за своим подопечным. – У него в десятки раз ускорился метаболизм. Главное, чтобы выдержало сердце, – добавил он, и, взяв его за руку, в которой был крепко зажат кусок жареной курицы, приложил свои пальцы к её запястью.

Отсчитав удары сердца испытуемого, доктор отпустил его руку и опять отошёл в сторону.

Человек продолжал есть. Вся эта картина начинала выглядеть пугающе. Помолодевший старик хватал со стола всё, что ему попадалось под руки. Он проглатывал куски мяса, закусок и прочего, чуть ли не целиком.

– Господи, остановите его кто-нибудь! – не выдержав этой пытки, закричал кто-то из толпы.

Доктор Штанц словно ждал подобной команды. Он подошёл к обжирающемуся помолодевшему старику и, подняв его за туловище, с трудом вывел из-за стола. Помолодевший старик не сопротивлялся, но и не выпускал из рук, схваченную им со стола еду. Многим гостям даже показалось, что несчастный потерял человеческий облик, став каким-то безумцем, пожирающим всё на своём пути.

– Гэтсби! – закричал доктор Штанц, не выпуская из своих крепких объятий трепыхающегося омолодившегося старика.

В одной из стен зала открылась едва заметная дверь, и из неё выбежало маленькое обезображенное чудовище, одетое в дорогую ливрею. Это был личный слуга Штанца. Он подбежал к хозяину и, ловко обхватив руками переданное ему тело несчастного, взвалил его на свой горб, и исчез за той же дверью, под изумлённые взгляды присутствующих гостей.

– Извините, господа за это маленькое недоразумение, – обратился к своим гостям, Штанц, разводя руками, – но вы сами пожелали увидеть доказательство того могущества, которым обладал граф Сен-Жермен, передавший мне этот эликсир. Его действие будет недолгим, не переживайте. Какое-то время герр Штроделю придётся погостить у меня, но уже через пять дней, вы сможете вновь увидеть его в том обличии и состоянии, в котором привыкли видеть всегда.

Видя замешательство многих людей, и даже читая страх в глазах некоторых из них, доктор продолжил:

– Ну что же вы! Прошу всех желающих за стол, а тех, кто хочет встряхнуться, что весьма полезно после приёма пищи, приглашаю к танцам.

Герр Штанц хлопнул в ладоши и на балконе зала, вдруг заиграла музыка. Сидевшие там и ожидавшие своего часа музыканты, были поражены увиденным ни меньше остальных, но полученный ими хороший гонорар, заставил их мгновенно позабыть обо всём, и поэтому уже через минуту по залу разнеслись ритмы кадрили.