Враг мой. Академия Блонвур. Книга 2
Шрифт:
— Пробовать его не будете? — спросил Ларгорн, вирг из клана львов.
Лонгаронель задумался ненадолго, а затем решительно помотал головой:
— Я не уверен, что это безопасно. Тень знает, какая дрянь может обнаружиться в его крови. Что-то с ним явно не то. Мы и так уже потеряли Вариссу – хватит! Однако я бы не отказался выяснить, кто затеял эту великую месть людям, — добавил он.
— А это тебе не кажется опасным? — усомнился вирг.— Нас здесь всего тридцать четыре, точнее, уже тридцать три. А сколько их – одному
— Ладно, этот вопрос мы ещё обсудим, — пообещал Лонгаронель. — А сейчас следует привезти сюда Вариссу – этот дом, полагаю, прекрасное убежище для неё. Не стоит держать её дольше в лесу, где в любой момент карета может вызвать у кого-то интерес.
— Я съезжу за ними, — решил Ларгорн.
— Терминор, отправляйся с ним, — распорядился Лонгаронель. — Хоть будешь на связи, если что.
— Хорошо.
Вирг и вампир удалились.
Лонгаронель подошёл к Шатроски и снял повязку с его глаз.
— Ты меня не помнишь? — спросил он.
В первый момент пленник вообще не осознал вопроса. Он уже привык, что незнакомцы перешли на неизвестный ему язык, на котором он не понимал ни слова, сколько ни силился. Как раз недавно он оставил попытки догадаться, о чём речь. А кроме того, свет больно резанул по избавленным от повязки глазам. Шатроски непроизвольно зажмурился. Прошло несколько секунд, пока глаза привыкли к свету.
— Ты так и не вспомнил меня? — снова поинтересовался Лонгаронель.
— Почему не вспомнил? — удивился Шатроски. — Я помню, что видел тебя в трактире, где... — он замялся, побоявшись лишний раз напоминать о том, что сделал с их подругой.
— Но два дня назад мы виделись не в первый раз, — холодно улыбнулся вампир.
В глазах пленника отразилось искреннее удивление:
— Когда же и где мы виделись ещё?
— Значит, не помнишь?
— Нет.
— Это было прошедшей зимой. На лесной дороге. Ты спросил у меня, как проехать в Лозгорвалль. Причём направлялся в прямо противоположную от Лозгорвалля сторону, хотя уже тогда жил в этом доме.
— Я был голоден, — честно признался Шатроски. — Я никогда не питаюсь здесь, всегда уезжаю куда-нибудь. Да, я помню, что попытался тогда насытиться встречным путником, но меня постигла неудача – в первый и пока единственный раз. Однако тебя самого я не помню. Когда голод слишком силён, я не могу думать ни о чём другом, ничего не воспринимаю – пока не насыщусь хотя бы отчасти. А до тех пор для меня существуют лишь глаза собеседника.
— Только я-то практически не смотрел тебе в глаза, — язвительно усмехнулся вампир.
— Значит, поэтому мне и не удалось выпить твой разум. Но для меня всё было как в тумане, твоего лица я правда не запомнил.
— Что ж, верю, пожалуй.
— Да зачем бы мне лгать?!
— У людей
— А кто я? — в тоне Шатроски не прозвучало ни малейшей оскорблённости, только живейший интерес.
— Ты это меня спрашиваешь?! — рассмеялся в ответ Лонгаронель. — Но ты ведь такой не один. Вы общаетесь, поддерживаете связь?
— Да, мы чувствуем друг друга. В смысле, узнаем. Со многими, кого встречал, я общался. Но никто, никто не помнит своего прошлого! Никто из нас не знает, почему мы стали такими! — почти прокричал Шатроски. И добавил неожиданно тихо: — И, кажется, нас становится всё больше.
— Почему-то я не удивлён, — усмехнулся вампир. — А как воспринимают свои нынешние пищевые предпочтения другие?
— По-разному. Кто-то рад был бы вернуться к нормальному, человеческому образу жизни, да не в состоянии ничего изменить. Кому-то всё равно. А кому-то даже нравится.
— Чьё же вы оружие? Кто ваш хозяин?
— Не знаю... — Шатроски в очередной раз помотал головой.
Раздевшись, Эрли скользнула под одеяло. Ей не нравился этот дом, претила сама мысль ночевать под крышей убийцы Вариссы. Но Лонгаронель принял решение о воссоединении отряда и дожидаться своих товарищей собрался именно здесь. Да, это было логично — где ещё они могли бы столь надёжно укрыть Вариссу, не опасаясь посторонних глаз. А в доме Шатроски гостей не бывало. Так что делать нечего, придётся терпеть нахождение под его кровом.
Продуктов они закупили на неделю, надеясь, что этого времени второму отряду их экспедиции хватит, чтобы добраться сюда.
Сам Шатроски тоже регулярно покупал какие-то продукты, чтобы не вызывать подозрений у окружающих. Однако, принеся домой, сразу же закапывал провизию во внутреннем дворике. Кстати, он сказал, что проголодается лишь недели через две. Уже радует, что хоть на кого-то ещё из них охоты не откроет.
Эрли прильнула к груди Зинглара, страстно желая, чтобы он обнял её, прижал к себе всем телом. Просить его не пришлось. Зинглар вообще на удивление тонко чувствовал любые её потребности.
Сейчас она остро нуждалась в его тепле. Не в страстных ласках — они не спали почти двое суток, и о сексе Эрли в данный момент даже думать не могла. А в простой молчаливой поддержке. И Зинглар дал ей то, чего она так хотела.
Эрли тяжело переживала случившееся с Вариссой, но говорить о постигшей подругу беде, больше не могла. Достаточно и того, что завтра она снова увидит её стеклянный взгляд и в который раз осознает, что та больше никогда не заговорит, никогда не засмеётся, никогда не выдаст какой-нибудь колкости. Но сегодня Эрли хотелось забыть о кошмаре хоть на минуту. Иначе она просто не выдержит.