Враг Мой
Шрифт:
Кларк не знал, сколько прошло времени. Он сидел рядом с этим жестоким убийцей в тишине, которая иногда прерывалась лишь звуком рвущейся ткани бинта, когда компресс необходимо было менять. Чувство неловкости и смущения ушли, сменившись на непоколебимое спокойствие и ощущение невероятной правильности происходящего.
О, да. Изображать из себя сиделку, беспокоясь о человеке, размолотившем головы твоим друзьям – это, несомненно, правильно!
Кларк не нашёлся, что ответить на такое заявление.
Потому что ответить нечего, Кларк. Встань и уйди отсюда, пока не поздно. Забудь
А, если он… А, если он стал тоже…
Что – тоже? Стал дорог тебе? Ты бредишь.
Не дорог… Просто я… Я не могу объяснить. Я не могу понять что чувствую и, почему я это чувствую.
Мой тебе совет: даже не пытайся это выяснить. Ответ тебе не понравится.
Кларк поморщился. От подобных диалогов с самим собой можно сойти с ума.
По мне, так ты уже и так это сделал. С того момента, когда начал испытывать привязанность к этому убийце.
Не думаю, что это привязанность.
Аккуратно заклеив рану на лбу Нейгана пластырем, Кларк хотел было убрать остатки запёкшейся крови. Он протянул руку с компрессом к лицу мужчины, как вдруг тишину разорвал хриплый самодовольный голос.
– Я говорил же, что ты – чертовка, пацан…
Для Кларка, уверенного в бессознательном сознании Нейгана, этот голос прозвучал так близко и так внезапно, что заставил вздрогнуть. Кларк, казалось, уже и вообще позабыл о существовании Нейгана, как такового, полностью уйдя в свои мысли. И поэтому от такой неожиданности Кларк отдёрнул руку с компрессом и мигом вскочил с колен.
– Но, как оказалось, ты ещё и слегка того… – продолжил Нейган, – Хотя, знаешь, разговаривать с самим собой – это ещё не смертельно.
Прекрасно. Нейган не только был в сознании, но и в добавок всё слышал. Кларк хотел было сказать нечто грубое, но Нейган вдруг закашлялся и снова затих. Слышно было лишь его нечастое хриплое дыхание. И вновь Кларк не знал, как ему поступить. Если у Нейгана сломаны рёбра, нужно перевернуть его на спину, но мешают наручники, непонятно каким образом оказавшиеся застёгнутыми у мужчины за спиной. Скорее всего, Розита изначально была не одна в своей мести. Ей явно кто-то помог.
У Кларка были ключи. Но для того, чтобы перезастегнуть наручники спереди, их нужно было сперва снять совсем. Конечно, Нейган был прикован в своей камере ещё и цепью к ноге, но Кларк видел, на что способен этот человек.
Нейган снова захрипел, не дав Кларку закончить свою мысль, заставив действовать по наитию, махнув рукой на последствия. Ведь в любом случае, этот ключ не подойдёт к кандалам на ноге, поэтому, если Нейган, оказавшись без наручников, и решит убить Кларка, то хотя бы больше никто не пострадает…
Вот такие хаотичные и нелепые мысли крутились вихрем в голове у Кларка, пока он рылся по карманам в поиске нужных ключей…
Кларк опустился рядом с телом Нейгана на колени, достал наконец из кармана ключ от наручников и судорожно сделал вдох, словно перед прыжком в бездну. Необходимо было немного повернуть замок, чтобы увидеть скважину.
Стараясь не задумываться над истинными причинами своих чувств, Кларк наконец поднёс ключ к замку… В тишине подвала щелчок показался чересчур оглушающим, но больше ничего не случилось.
Пока не случилось.
Осторожно сняв наручники с мужских запястий, Кларк высвободил из-за спины Нейгана сперва одну его руку. И, аккуратно придерживая за верхнее плечо, перевернул мужчину на спину. Потом, снова наклонившись над его телом, Кларк хотел было высвободить из-под Нейгана и вторую его руку, но вдруг резкая и грубая хватка сдавила предплечье. Кларк было рванулся назад, но хватка Нейгана была железной.
Он глядел в лицо Кларка, склонившегося над ним сейчас, и его губы вдруг растянулись в широкой улыбке, обнажая испачканные кровью широкие зубы. И снова Кларк почувствовал, что его сейчас заполнил не только страх, а совершенно немыслимое чувство: будучи так близко к этому человеку, Кларк ощущал, как к щекам подступает совершенно нелепый, неуместный румянец.
– Отпусти, – только и смог, даже не выговорить, а выдохнуть Кларк, замерев над Нейганом, оставив попытки вырваться. Возможно, этот человек был куда более здоров, нежели Кларк себе вообразил.
– Пацан, у тебя есть, чёрт возьми, пистолет – заставь меня это сделать.
От этих слов Кларк тут же смутился, мысленно выругавшись на себя: он даже не подумал сейчас использовать пистолет как защиту от этого человека!
Видимо, все эти мысли отразились у него на лице, потому что Нейган вдруг перестал улыбаться и серьёзно заговорил, сжав при этом руку Кларка ещё сильнее; притянув его, тем самым, к себе ещё ближе:
– Послушай меня, парень, моя симпатия к тебе имеет свои пределы. Я с лёгкостью могу сделать вот так… – Кларк даже не успел что-либо предпринять, как внезапно оказался сам лежать на холодном полу, будучи придавленным сверху Нейганом, и шокировано смотреть в его ухмыляющееся лицо, – И сделать тебя своим заложником. А ты не можешь не согласиться, что для этой роли ты просто идеально подходишь. Я выйду с твоей помощью на свободу, и кто знает, как скоро твои близкие вновь начнут умирать от моей руки.
Горячее дыхание Нейгана обжигало, а Кларк не мог даже пошевелиться от осознания того, что сейчас происходит: не только вокруг, но и у него внутри. Кларк лишь старался сильнее давить свободной рукой в грудь Нейгана, чтобы между их телами имелось хоть какое-то спасительное пространство, хотя бы в сантиметр.
– …Или я без труда могу отобрать твой револьвер, – при этих словах Нейган положил свою свободную руку Кларку на пояс, демонстрируя тот факт, что много усилий у него это не займёт, – И пристрелить тебя прямо сейчас, чтобы иметь возможность хотя бы в последний раз насладиться фирменным взглядом твоего бесстрашного папаши.